Источники о Нероне противоречивы. В то время как Дион Кассий и Светоний представляют его правление в основном в негативном свете, Тацит несколько более сдержан. Современники Нерона (Сенека, Лукан, Дион Христосом) писали, что римляне были счастливы во время его императорства, что, впрочем, неудивительно. Иосиф Флавий, оставив критический отзыв о его правлении как в «Иудейских древностях», так и в «Иудейской войне», тем не менее, пишет: «Многие писатели повествовали о Нероне; одни из них, которым он оказывал благодеяния, из признательности к нему извращали истину, другие из ненависти и вражды настолько налгали на него, что не заслуживают никакого извинения. Впрочем, мне не приходится удивляться тем, кто сообщил о Нероне столь лживые данные, так как эти люди не говорили истины даже относительно предшественников его, несмотря на то, что они не имели никакого повода относиться неприязненно к ним и жили гораздо позже их». Определённой доле демонизации образа Нерона мы обязаны и христианской традиции, поскольку именно этот император устроил первые гонения на христиан (поэтому некоторые из ранних христиан считали, что под Антихристом следует понимать Нерона, о чём писал Августин в «Граде Божьем»). Некоторые историки даже предполагают о внесении христианами изменений в работу Диона Кассия «Римская история» (поскольку оригинальные книги о правлении Нерона не сохранились, и нам достались фрагменты, изменённые Ксифилином, византийским юристом в XI веке) и в отрывок о казнях христиан от Тацита (что, впрочем, убедительно доказать им не удалось). Также этому способствовали и разные художественные произведения. Итак, мы попробуем взглянуть, что о Нероне соответствует действительности, а что является мифом.
Участие в ночных потасовках.
Сообщение в источниках о том, что Нерон, забавы ради, под покровом ночи переодевался в рабское одеяние с накладным париком, слонялся по разным питейным заведением, наблюдал и сам затевал потасовки, рискуя при этом сам быть покалеченным, выглядит совсем фантастично. Один раз даже, будто бы, его признал один из сенаторов, Юлий Монтан, после того, как поколотил, и принялся молить прощение, из-за чего ему было приказано покончить с собой. С тех пор император ходил только в сопровождении гладиаторов и воинов. Больше того, когда всем открылось, что в царивших беспорядках виноват принцепс, под именем Нерона главы разных шаек принялись безнаказанно творить то же самое. Возникает резонный вопрос – стоил ли риск потери жизни устроению подобных проделок? Нельзя ли предположить, что, раз существовало сразу несколько шаек, лидеры которых выдавали себя за главу государства, обвинение настоящего Нерона в подобном не совсем обоснованным? Тем более, это противоречило характеру императора. Нерон запретил магистраторам и прокураторам в провинции устраивать представления гладиаторов и травлю диких зверей; в одной из устроенных им с особой пышностью гладиаторских битв, он не позволил убить ни одного бойца; когда ему поднесли на подпись указ о казни какого-то преступника, он будто бы воскликнул: «О если бы я не умел писать!». Сложно представить, чтобы человек, который не любил кровавые гладиаторские поединки, стремившийся отвлечь народ от них состязаниями в искусстве и атлетическими единоборствами, рядился в раба посреди ночи и участвовал в побоищах.
Пожар в Риме.
Сообщения о причинах пожара в Риме и возможном отношении к ним Нерона в источниках разнятся. Светоний говорит, что император устроил поджигание настолько открыто, что «многие консуляры ловили у себя во дворах его слуг с факелами и паклей»; Дион Кассий пишет – люди были посланы тайно, притворяясь пьяными; Тацит не может решить, верить ли тому, что бедствие было случайным или намеренным (Нерон на момент его начала был в Анции), и приводит слух, относящийся ко второму пожару (имевшему месту на шестой день после тушения первого пожара), дескать, «Нерон хочет прославить себя созданием на пожарище нового города, который собирается назвать своим именем». Также все три источника приводят слухи (Тацит, при этом, единственный подчёркивает, что это были именно слухи) о том, что принцепс во время пожара поднялся на дворцовую сцену и стал петь о гибели Трои. Чтобы покрыть расходы на восстановление города, Нерону пришлось прибегнуть к разорительным денежным поборам. Однако, что не упоминают античные историки, кроме Тацита, император почти сразу начал борьбу с пожаром, открыв для оставшегося без жилья народа Марсово поле, собственные сады, были почти сразу начато возведение строений для обездоленных; из Остии было доставлено продовольствие, и снижена цена на зерно. Кроме того, были сделаны выводы из возможных причин пожара, и далее кварталы города застраивались не так скученно и беспорядочно, а достаточно отмерено и с широкими улицами, «дворцы не застраивались и перед фасадами доходных домов возводились скрывавшие их портики».
Следует сказать, что доказательства вины Нерона выглядят не слишком убедительно. Для начала мотив. Для Светония и Диона Кассия он заключался в том, что император попросту хотел привести к гибели город и государство. (Наверное, поэтому Нероном с самого начала были приняты меры для уменьшения урона от случившегося бедствия?) Слух же о том, что Нерон хотел прославить себя возведением нового города на пепелище старого, так и остаётся неподтверждённой сплетней. От пожара пострадали самые красивые кварталы (включая дворец императора); напротив, самые старые районы остались нетронутыми. К тому же, начался он с жилых построек; не стали бы люди мешать поджигавшим? Не пытались бы найти виновного? Тацит упоминает о людях с факелами вскользь и приводит ещё одну версию – мародёрство. Безусловно, среди жителей города могли найтись негодяи, воспользовавшиеся сложившейся неразберихой, чтобы чем-то поживиться, и эта теория выглядит куда убедительнее, нежели поджёгший город сумасшедший принцепс. Деревянная застройка, засушливое лето, ветреная погода, узкие и кривые улицы города, хаос среди римлян – всё это способствовало началу и распространению пожара.
Наконец, стоит осветить ещё один момент – казни христиан, обвинённых в поджоге. Гонения на них упоминаются Светонием и Тацитом, притом оба писателя явно не настроены к ним благодушно, говоря об их учении как о «зловредном суеверии», а Тацит добавляет, что «своими мерзостями» они навлекли на себя «всеобщую ненависть». Тут следует помнить, что члены раннехристианских общин питали ненависть к Римскому государству, ни во что не ставили земную власть, отказывались соблюдать культ императора, жили замкнуто, таясь от властей и в страхе перед доносами, что не могло не вызывать у масс ответную неприязнь. Впрочем, часть учёных сомневается в характере расправ. Поводом послужил этот фрагмент: «…обречённых на смерть в огне, поджигали с наступлением темноты ради ночного освещения», ведь, будучи подожжённым, человек должен был не гореть как факел, а медленно обугливаться. В любом случае, избранные в качестве «козлов отпущения», как также упоминает Тацит, христиане истреблялись из-за «общественной пользы» - настолько в начале II в. н.э. было плохим отношение римлян к ним.
(с) Zeist
Если вам понравилась статья, и вы ждёте второй части с рассмотрением других приписываемых Нерону преступлений, ставьте лайк, а также подписывайтесь на наши дзен и телеграмм каналы.
Также советуем прочитать наши прошлые статьи о других императорах династии Юлиев-Клавдиев и о том, насколько истории о них соответствуют действительности: