Хороший коллектив – редкость. Хотел бы я вернуться, допустим, в свой школьный класс? Нет. Хотя свою школу любил. Даже свой класс и всех своих классных руководителей. Хотел бы я вернуться в легкую атлетику, в самбо, на скалолазанье, в военно-патриотический клуб «Десантник»? Да никогда в жизни. Хотел бы я снова оказаться в своих студенческих группах в ГАГПИ и ВГИКе? Вряд ли. Хотел бы я снова поработать с теми людьми, с кем я работал в гимназии №3, в центре детского творчества, в газете? Никогда, даже если бы мне за это платили в стотыщ раз больше, чем я там получал. А вот снова танцевать в «Ва-банке» образца 1993-1998 хотел бы. Да ещё, может быть в детском саду работать, в Москве. Ночью. Одному.
Поэтому следующая глава болезненная, но пройти её нужно.
Заканчивал существование мой любимый распрекрасный «Ва-банк», коллектив, где я танцевал пять лет. Да почти шесть. Сколько в это время случилось прекрасного, удивительного и странного. Мне кажется, у всякого человека должен быть счастливый коллектив в юности, как у каждого должно быть счастливое детство. Я рад, что у меня такой был.
Мы учились там не только танцевать, работать в команде, вообще, пахать в поте лица, чтобы добиться чего-то, но и учились любить, ухаживать, признаваться, отказывать. Я, помимо прочего, учился писать сценарии, сочинять истории.
Разве забудешь творожный торт с непропеченым тестом, который мы ели у Галины Ивановны? Забудешь, как летали по сцене шляпы во время выступления в самом первом нашем номере под песню Стинга? Разве забудешь, как ходили в походы, как в одном из них я в лесу практически едва не сел на гадюку голой попой, а потом показывал её (гадюку))) всем желающим, поскольку было холодно и змея не желал уползать. Разве забудешь, как мы «хоронили» Сашку Русских. Все плакали, сидели, горевали, вспоминали, а на следующий день оказалось, что это ошибка, просто однофамилец. Разве забудешь королевского пуделя, который жил у Г.И. Разве забудешь все костры, шашлыки, игры, праздники, поездки, гастроли, концерты, примерки. А главное – репетиции. Поставь меня сейчас у станка, я ведь со скрипом, но что-то вспомню, и на середине зала ещё что-то могу. Где мои туфли со стертыми до дыр подошвами? Где эти футболки, что расползались от нашего пота? Где мой жёлтый пиджак? Где наши танцы? Это все осталось во мне сегодняшнем, растворено в моей памяти, в крови и в мыслях.
Женя ушел в армию. Ирина уехала в Болгарию. Я в Москве. Вова с Настей как-то в тот момент отвлеклись на учёбу. Остались «новички», но им достался трудный переход от одного коллектива в другой. Хотя и тот «Ва-банк», который остался после ухода Г.И., тоже был не плох, и новый коллектив Анжелики К. «Декаданс» добился успеха, это была уже другая история.
Есть много версий, как Галина Ивановна оставила «Ва-банк» и он стал, практически, другим коллективом, с другим стилем и эстетикой. Не хуже или лучше, а именно другим.
Я хочу привести версию самой Галины Ивановны моего хореографа, руководителя коллективов «Ва-банк», «Прелестинка», «Ангелы», которую она изложила в письме ко мне:
«Теперь самая главная новость. Я уволилась из ДК и оставила «Ва-банк» Анжелике (Анжелика К., хореограф, руководитель коллективов «Ва-банк», «Декаданс» - С.Р.). Моя группа хотела уйти со мной, особенно Максимки сильно выступали, решили втихушку по одному ко мне придут. Тут целая история.
Я в конце августа приглашала хореографа из Барнаула, чтобы он нам провёл небольшой семинар для «Прелестинки» и «Ва-банка». Оплата 1000 рублей. Миллион по-старому. Пошла к Ольге Евгеньевне (руководитель отдела культуры – С.Р.) просить 500 рублей. Но О.Е. нашла кучу причин и не дала. Я заплатила сама «прелестинковскими» деньгами (деньги, которые сдают родители на костюмы детям- С.Р.). Я ведь думала, что будем делать 5 лет «Ва-банку», и поэтому мне было удобно, чтобы балетмейстер поставил танцы, чтобы мне было легче по два номера до ноября сделать. Но «денег нет» и О.Е. отказала и в пятилетии.
Я Анжелке обещала, что оставлю ей «Ва-банк», так и сделала. Мы пошли с ней к О.Е. и я подала заявление. Ты бы видел, как она начала «выплясывать» перед Анжелой, что всё для «Ва-банка» сделает: и то, и сё.. А самое главное, она меня спрашивает, а зачем вы тогда работали с балетмейстером, раз уходите, мы, мол, надеемся, что состав ансамбля останется (прежним – С.Р.), и номер, за который вы заплатили, тоже останется в коллективе. Я ей сказала: ради бога, всё ваше. Я готовила этот номер и делала ещё два на пятилетие коллектива, а так как всё отпадает, я ухожу по состоянию здоровья, мне тяжело работать на два коллектива….
От моего состава у неё (Анжелики – С.Р.) остались Максимки, она их попросила, хотя бы до декабря, они согласились, теперь звонят мне на работу, мол, мы Анжелике поможем и к вам придём.
В общем, я их не взяла. Мы набрали с девчонками других мальчишек и потихоньку с ними работали, а те (Максимки – С.Р.) злятся, что мы им замену нашли. В конце концов они сами решили с кем будут. Из девчонок ко мне пришли Женя Старцева, Олеська и Света (тебе привет от них)… Привет и от Антона, если помнишь. Так что четыре «старичка» из «Ва-банка». Мы сейчас готовим программу к рождественским (концертам – С.Р.) и переезжаем в новое здание… Так вот, мне нужны стихи к танцу»
Ну, дальше Г.И. просит сочинить стихи к новым танцам. И я, естественно соглашаюсь. А вы пробовали написать стихи к чему-то, чего вы не видели? Я вообще ненавижу писать стихи на заказ. Но тут, особый случай, уж настолько Галина Ивановна много для меня значит, настолько я люблю и просто обожаю её, при этом не слепо, а понимая все ошибки и недостатки человека, ну не мог я отказать.
И не то, чтобы Ольга Евгеньевна была каким-то монстром. Наоборот, она часто помогала нашему коллективу, да и Г.И., например, с покупкой квартиры. Просто, у меня сложилось такое мнение, подкрепленное негативным опытом, что сколько с чиновником не дружишь, сколько не сулят тебе золотых гор, сколько не сыплется на тебя в начале этой дружбы благ и обещаний, рано или поздно наступает момент, когда за такую дружбы наступает расплата, в виде требований сделать невозможное, аморальное, просто противное или ещё что похуже. Так происходит всегда. А вы думаете, почему я не люблю администрацию нашего города? Это не в этом веке началось. Это зрело давно. Не забуду, не прощу нашего «Ва-банка»! Это, конечно, шутка, но с долей правды.
Да, грустно, конечно, было мне читать письмо от Г.И. о том, что мой прежний коллектив теперь без моего любимого руководителя. Но ревности к новому коллективу, который создала Г.И., не возникло. Наоборот, я взялся всячески ему помогать. Бегал по магазинам тканей в Москве, в моём лексиконе появились странные таинственные слова (таинственные, потому что я не знал, как выглядит то, что они обозначают): органза, боа, бифлекс. Искал редкие записи, что было тогда не так просто. Иногда приходилось искать совершенно как в сказке: «пойди туда - не знаю куда, принеси то – не знаю что». Вот, например, из письма Г.И.: «…нужна ткань мягкая парчовая, тянется, не знаю как называется. Повнимательней смотри, она нужна мне, потому что тяжёлая и висит хорошо (она как трикотаж). 5 метров. Цена от 120 до 150 рублей». Догадались, что за ткань? А я ведь её нашел.
Я спешил домой, в родной город ещё и потому, что хотел Г.И. подготовить концерты на Рождество. Ещё в начале декабря отправлял сценарий. А в начале января успевал на последние репетиции. Как же здорово было вновь окунуться в привычную атмосферу подготовки праздника. И как приятно видеть подросших девчонок из «Прелестинки» (младшего коллектива Г.И.), которые частично перешли в новый ансамбль Галины Ивановны. И всё же чувствовалось, что время уходит, и хотелось зацепиться за последний вагон уходящего поезда, ещё немного прокатиться с ветерком в этом составе молодости. Вечерами я приходил на репетиции в зал центра детского творчества. Много лет спустя, когда там разместился центр молодежной политики и весь зал превратили в офис со скучными столами, компами, принтерами и прочей лабутенью, я заходил туда, и меня аж передернуло (внутренне, конечно). Ну да, нам же чего больше всего не хватает? Офисов, административных работников, а не хореографических залов. И всё ведь было сделано для чего: чтобы организовать работу с молодежью, чтобы эта молодежь вела здоровый образ жизни, была занята делом, занималась, например, хореографией))) Такой вот парадокс. И ещё раз: не дружите с чиновниками, они дадут вам зал для занятий, а потом рано или поздно превратят его в офис. Хотя вот до этого «рано или поздно» можно многое успеть сделать. Переживаю за все залы и за все площадки, куда упали капли моего пота, а иногда и крови (приходилось ведь выступать и босиком, и ногти девичьи впивались в лицо во время поддержек, и били мы друг друга нечаянно во время танца и в нос прилетало и просто по голове). Вот что хотите со мной делайте, но меня раздражает, когда залы, концертные, репетиционные используют для всяких конференций, совещаний, собраний, съездов. Да провались они все как псы-рыцари во время ледового побоища!
Так вот в этом зале приходил я на репетиции, смотрел, вспоминал своё время. А оно было то вот только год назад, так же в зале ДК занимался и я. И мне снова хотелось встать и сделать разминку. Но поздно, я выбрал другую судьбу. Как-то, накануне моего отъезда, я зашел попрощаться к Г.И. на репетицию. У всех было веселое настроение. Мальчишки взялись играть в футбол какой-то тряпкой. Играли босиком. И я, старый конь, вскочил, снял обувь и бросился в общую свалку. А Г.И. как раз куда-то вышла. Добром, конечно, всё это не кончилось, а кончилось переломом большого пальца. На ноге. На моей. Столкнулись мы с одним «игроком», оба ударили ногами, одновременно по тряпке-мячу. Но это всё-таки не мяч. И нога об ногу. Никогда в жизни себе не ломал костей. Сплошные трещины, и всё как-то не везло пальцам. И тут тоже. Трещина, но болело, как перелом. Доковылял до скорой. Оттуда отправили меня в больницу. Своим ходом. То есть на автобусе и пешком. Время шло к полуночи. Очередь в приемном покое. В зимнюю ночь многие любят себя калечить. Гололед. Алкоголь, или как в моём случае, глупость, она же ностальгия. В поисках утраченного юношеского идиотизма. Сам виноват, сам виноват, как же, мать твою, больно-то! Рентген показал трещину. Травматолог хотел наложить гипс. Я говорю: у меня завтра поезд в Москву. Врач почесал несуществующую бороду. Наложил плотную повязку. Так я и поехал в столицу. Лежал на верхней полке и медленно срастался. В основном - психологический возраст с реальным. Прощай, прощай эпоха «Ва-банка», не вернуть молодость, не вернуть старого, смотреть надо вперёд! А всё же, какие были времена, каких девушке держал я за талию, как высоко они взлетали к потолку в поддержках, боже ж ты мой!
Сергей Решетнев © Фото © Sergey Sukhovey