«Так, а я по кредиту в этом месяце платила? Вроде, да, два дня назад. Хотя нет, надо перепроверить. А вечером не забыть заглянуть в булочную — у них после семи хорошая скидка», — такие вполне бытовые мысли одолевали пятидесятилетнюю Марию Степановну, пока она шла домой, шурша двумя пакетами, которые то и дело меняла местами: один получился тяжелее другого.
— Андрюша, не трогай гадость! — довольно громко раздалось с детской площадки уже возле дома.
Мария Степановна обернулась на звук. «Гадостью» оказался бездомный котёнок, который непонятно зачем забежал в песочницу. Само собой, такой гость не мог не вызвать интерес у соседского малыша. А вот у его молодой матери животное вызвало немного другие эмоции: это было понятно ярко накрашенным губам, которые теперь стянулись в линию, изображавшую крайнюю степень брезгливости.
— Я его куличиками кормил. Сам сделал и кормил! — лепетал Андрюша.
Мордочка котенка действительно была вся в песке.
— Всё, пошли! Бяка, не трогай! Вот станешь постарше, купим тебе нормального котёнка, а не эту дрянь, — тянула ребёнка домой мамаша. Андрюша уже хотел заплакать, но ему пообещали дома конфету, и он покорно потрусил за мамой.
А котёнок остался в песочнице один. Поковыряв лапкой неровный и несъедобный куличик, он поднял глаза на Марию Степановну и мяукнул. Женщина уже хотела идти по своим делам, но голосок был настолько жалобный, что сердце обливалось кровью…
Два пакета противно врезались в руку, но поменять положение Мария Степановна на могла: на другой руке сидел и крепко цеплялся за кофту котенок. Он то и дело выпускал маленькие коготочки и мурчал, как небольшой трактор, чтобы показать, как он благодарен человеку, который по-настоящему проявил о нём заботу. С мордашки, которой он то и дело тыкался в руку, сыпались песчинки от предыдущего «угощения». А впереди его ждал настоящий обед — и еще много-много обедов от новой хозяйки.
— Ну какая же ты гадость? Совсем не гадость, а радость! — шептала на ухо котенку Мария Степановна, открывая дверь в его новый дом…