Синонимы наделали немало шума на Берлинском кинофестивале, забрав не только статуэтку медведя, но и хвалебные отзывы воротил киноиндустрии. И если вы незнакомы с фестивальным кино, то Синонимы станут для вас тем тяжёлым опытом (не в плане эмоций, а скорее в плане тягучести происходящего), через который должен пройти каждый киноман. Если же медленные, меланхоличные фестивальные картины вызывают у вас живой интерес, то ваши ожидания будут окуплены сполна! Но что кроется за пластилиновым лицом главного героя, и где тонкая грань между глубоким подтекстом и пошлой шелухой? Вот тут действительно есть повод серьезно задуматься…
По сюжету молодой недавно демобилизованный израильтянин Йоав оставляет ненавистную Родину и сбегает в зимний Париж в поисках новой жизни. Йоав заселяется в большую брошенную кем-то неотапливаемую квартиру, где во время «банных процедур», становится жертвой ограбления, фактически потеряв все вещи вплоть до трусов. Голого и замерзшего иммигранта, потерявшего сознание от переохлаждения, находят соседи – молодая богемная французская пара: сын бизнесмена, начинающий писатель Эмиль и его подруга Каролина, играющая в академическом оркестре на фаготе. Снабдив нового знакомого пачкой евро, пакетом модных вещей, новым айфоном и кричащим желтым плащом от Kenzo, французы открывают для Йоава двери в суровую французскую действительность. Ну и следующие 2 часа мы будем следить за тем, как Йоав натужно и не всегда успешно пытается изжить из себя израильтянина. Молодой человек готов отринуть родной иврит, что заставляет его на протяжении фильма штудировать французский словарь, подбирая все новые и новые синонимы к вновь изученным словам…
Синонимы по сути своей являются несмешным памфлетом на современную Европу, где Франция всего лишь место действия, перенеся которое в любую другую столицу евросоюзной страны, не удастся изменить контекст повествования. Йоав умирает и рождается вновь, когда отдает последнее, что у него есть (пирсинг) своим спасителям как плату за пропуск в новую жизнь.
Картина поднимает много моральных вопросов на тему бытия человека, отказавшегося от своей Родины, семьи, и даже истории, ведь наивный Йоав, не имея ничего за душой, готов отдать Эмилю истории из своей жизни в обмен на дружбу.
Романтизирующий Эмиль и похотливая Каролина становятся для израильтянина новой семьей, вот только внимательный зритель быстро увидит, что отношения молодых людей продиктовано исключительно экзотическим (для современного европейца беженцы должно быть реально так выглядят) происхождением нового знакомца, и как у любого избалованного ребенка рано или поздно интерес к новой игрушке неминуемо угаснет.
Сам фильм скорее снят для тех, кому знакомы проблемы беженцев и поиска себя в чужом враждебном мире. И Йоав сполна прочувствует на себе все трудности такой адаптации. Мир, о котором он так мечтал, на поверку оказывается пластмассовой подделкой, где охранники могут заставлять людей часами стоять под дождем, не открывая двери, только потому, что просто могут; где вместо души «художнику» больше интересно сколько пальцев Йоав может засунуть себе туда, куда пальцы обычно не суют; где музыка консерватории кажется мертвой на фоне воспоминаний от музыки автоматных очередей. Насилие толерантного общества больше не физическое, оно скорее выражено в моральных рамках и ограничениях, когда нельзя попросить жену приготовить мясо, потому что она любит брокколи, или накричать на нее, застукав в постели с любовником.
Картина обрывается на высокой ноте, оставляя странное чувство недосказанности. Заслуживает ли она тех хвалебных отзывов, которые размещены на главном постере к фильму и что так обаяло кинокритиков? Тут я могу только гадать:
1. Во-первых автором картины является израильтянин Надав Лапид, а концептуальное иностранное кино всегда ценится видавшими видами киносудьями. Тем более редко кто поносит европейские ценности кроме самих европейцев (а тут создатели из Израиля – Ближний Восток, как-никак…).
2. Во-вторых тема беженцем и миграции в целом довольно злободневна для современной Европы, авторы фильма осознавали это и били (что называется) в цель.
3. В-третьих на всех кинопоказах Лапид заявляет, что фильм – это автобиография его молодости, а главный герой и его мытарства – лично пережитый опыт. Личная история всегда интереснее чем чистый вымысел.
Достаточно ли это для того, чтобы заслужить высокий титул? Судите сами, но по мне, как Эмиль и Каролина клюнули на экзотический продукт, так и критики пошли на поводу у режиссера. Не зря четверть фильма актер Том Мерсье показательно светит своим «хозяйством» направо и налево, ведь рассуждая об открытости нравов свободной Европы, будем честны – стареющая богема киноиндустрии в большинстве своем жаждет молодой (и сомневаюсь, что женской) крови, как жадный стареющий вельможа молодую служанку. Да и тема бегущего из Родины израильтянина выглядит вполне «хайпово».
Большой вопрос к похвалам в сторону того же Йоава, который 95% фильма изображает 2 эмоции – мертвую отстраненность и что-то среднее между гневом и безумием (простите, но даже в эмоциональных сценах преодоления себя со слезами ничего кроме лица мертвой рыбы он так и не выдал).
Слишком много из описанного выше мне пришлось докрутить у себя в мозгу, на экране все смотрится менее очевидно, и если для кого-то это плюс, то для меня это всего лишь шелуха. Проблемы беженцев на экране (уверен, в жизни все выглядит куда более жестко) выглядят подчеркнуто надуманными, ибо ехать в Тулу со своим самоваром смысла нет. Для примера: на фоне социального треш-фильма «Айка», рассказывающего о проблемах молодой «гастробайтерши» в Москве, история Йоава выглядит бледно.
Можно ли получить удовольствие от Синонимов? Для себя решил, что исключительно под настроение! Фильм не шокирует, не дарит откровений, не открывает новые горизонты. История, без сомнения, поучительна, но герои тут все какие-то мертвые, бегают от себя как Гектор от Ахиллеса в любимой истории Йоава, боясь принять решающий бой с самим собой.
А как вам фильм? Планируете ли смотреть и какие впечатления после просмотра?