Доброго времени суток, уважаемые читатели!
В продолжении второй части повествую далее. Молча, посидели минут пять после индейско-ковбойской выходки «Бориса», и на робкие предложения о проведении еще одной поисково-вызволительной операции, категорично, гневно и грубо было высказано мнение большинства, что «уже устали, дождемся утра, не то потеряемся все». По идее, это было логично, так как и окуляры, и прицелы сбились у путешественников капитально. Устроившись в одной из палаток на спальном мешке, меня внезапно посетил Морфей, но ненадолго.
Валера Хохлов (иначе Хохол) во сне, переворачиваясь с одного бока на другой, локтем случайно проверил мой пресс и элементы, расположенные чуть ниже, которые спокойно отдыхали и не ожидали такого поворота событий. Рефлекс боли заставил ноги несколько раз сжаться коленями к животу, когда же во время последнего распрямления ног один из сопалатачников (не помню кто), спавший по отношению ко мне карточным «валетом», поднял голову узнать, что такое странное происходит, то получил даже не нокдаун, а после четкого прямого с ноги в челюсть, чуднейшее техническое поражение.
Придя в себя минут через 5-10, пострадавший от удара, очень сильно пострадал видимо еще и от интоксикации «Лимонных и Кубанских», так был в полной прострации и дезориентации по местности. Вдвоем с Валерой данного субъекта, вылезшего из палатки, мы под «белы рученьки» заново забросили туда, откуда он на карачках только что выбрался, и отправились на поиски, проявившего себя во всей ночной красе новоявленного «гопника Бориса».
Результат не заставил долго ждать. В ста метрах от лагеря какое-то чудовище поломало под корень молодую березу (ориентировочно в диаметре 10 см), расположилось в горизонтальном положении по ходу ствола головой к кроне, словно в громадном кокошнике из листьев и пугающе храпело. Именно храп и привлек наше внимание. Чудом сумели поднять и разбудить богатыря, который как в сказке «без горсти земли родной» не мог ни подняться самостоятельно, ни передвигаться. Оттащили очередное тело, забросили в палатку, сами залезли в спальные мешки и дальше подремали – поспали.
К обеду проснулись и очнулись все члены нашей тур группы. Андрюха руководил макароно- и чаеварством. По причине отсутствия в ближайшей округе ручья с питьевой водой и упадка сил, водой воспользовались с Волги. Конечно, «не айс», но подкрепиться было нужно, что с успехом и сделали. Ведро макарон и чугун чая разошлись «только в путь».
Затем наступило время «культурной программы»: всей гурьбой с девчонками пошли купаться. Спустились, где был нормальный спуск. На предложение о повторном десантировании, пловцы-парашютисты как-то вяло и несмело реагировали. Визуально при дневном свете оценив высоту и представив, что ночью данная преграда была взята с разбега без подготовки и страховки, мне кажется - у них съежилось одно место и до конца похода не отпускало, потому что потом больше не было предпринято ни одной героической попытки спуска к матушке-реке в неположенных местах.
Купались, играли в догонялки, играли в волейбол, мыли посуду, загорали, затем усталыми, пошатывающимися походками поднимались и шли к лагерю. Хотелось попить нормальной воды, но не было желания за ней тащиться 3 км до турбазы имени Петровского. Жажда переборола и мы с Хохлом, взяв «Бориса» принесли в лагерь 20 литров прохладной, чистой, без какой-либо мути вкусной воды, набранной из обычной колонки, но там казавшейся очень необыкновенной. После волжской воды.
День прошел очень быстро, вновь горел в ночи костер, разливали остатки «топлива», но не все имели желание «заправиться», так как предыдущий вечер хорошо показал действие песни Тани Булановой про русскую водку. К тому же решили уплыть домой с утра на наипервейшем транспорте отчаливавшем от пристани в пять утра. Поэтому совершили ошибку, сложив все палатки.
Начался дождь, вскоре после того как убрали палатки. Вытащили самую большую, разложили и селедками набились «кто смел – тот сумел» в четыре штабельных ряда друг на друга. Остальные возле костра в спальных мешках пережидали усиливающийся моросящий перестук падающих и барабанящих капель.
В 02-00 по местному времени решили двинуть к причалу, чтобы наверняка быть вовремя на месте и не опоздать. Тронулись. Дождь будто ждал начало нашего движения, чтобы постепенно прекратиться. Чем дальше отдалялись от лагеря и ближе к месту отъезда, тем меньше и тише стучали по головам и плечам капли июньского дождя.
Проходя цепочкой диверсантов через турбазу имени Петровского, заметил и запомнил один забавный момент. В одном из домиков во все фанфары гремела музыка, из форточки коромыслом шел сигаретный дым. Вдруг резко распахнулась оконная створка и человек, явно не шибко трезвый, кашлянув, хотел было со смаком плюнуть из окна и выкинуть бычок. Но тут оконный свет озарил грязные, хмурые и недовольные лица, которые морщась, одновременно повернулись к источнику тепла и кайфа. Человек словно был пронзен взглядами и парализован.
Секунд пять в ступоре смотрел на нас – проходящих, затем задернул занавеску, недолго подождал и заново открыл. Мы все проходили. Что в голове у этого субъекта произошло – не знаю, но закрыв в третий раз створку, в домике был выключен свет и отключена дико орущая музыка. Нас ждал, чтобы зашхериться, что-ли?
В ОМике спал как убитый, затем дома сутки отсыпался и отмывался. Все спальные мешки были прожжены. Валерию Николаевичу кое-как их сбагрили. Стыдоба… Но, как и было анонсировано – поход я запомнил на всю жизнь. Он был первым. И остался последним. Для себя решил – такая романтика для меня излишне экстремальна.
Подписывайтесь на канал, Берегите природу и себя на природе, И будьте здоровы!
