На Пушкинской народ только собирался. Рома шел, ничего не замечая вокруг, погруженный в мысли о ключике. Забывшись, он проехал станцую, но решил выйти из метро и дойти до площади пешком. Приятно было прогуляться по улице в нежном весеннем тепле.
- Иванов! – Рома чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда кто-то хлопнул его по плечу. Перед ним стоял его одноклассник Даня Горелов. Видно было, что для Дани этот митинг был совершенно особенным событием. Он хотел сделать селфи со своим кумиром и нарядился, как на обложку модного журнала. – А я думал ты… - Даня запнулся. – Оказывается ты – человечище, Ромка!
В голове Ромы, топча все мысли и чувства, металось как жирная крыса только оно слово. Скрипнув зубами, он медленно побрел вперед. Даня, полный восторга, пошел вместе с ним.
- Видал, какая у меня уточка, - он достал из кармана желтого утенка, смял его в руке, а когда отпустил, утенок вернулся в свою форму. – Сквиши. Я ее потом Наташке подарю. Может, с автографом.
Рома думал: «Syка!» Таких слащавых холеных парней он считал главным злом, порождаемым существующей системой. У Дани Горелова было все, а он прется на митинги выступать против власти. Зажравшийся говнюк. Зря он сказал про Наташу.
- Ты держись ко мне поближе, - сам Даня отлично знал, что он в тренде и сердце его было полно радости. – Я тебя с такими людьми познакомлю, закачаешься. Может, с самим НИМ!
В недрах модного даниного пальто зазвонил телефон. Впереди какой-то мужчина прошел через улицу, чтоб сесть в свою машину. Молодые люди как раз проходили мимо красивого черного БМВ с крутыми номерами. Фары мигнули, мужчина открыл дверцу. Рома достал из кармана заветный ключик и изо всех сил чиркнул по пылающе-черному гладкому капоту. Раздался страшный скрежет, Даня выронил айфон и тот поскакал по асфальту навстречу своей погибели. Парень ринулся за ним и не заметил, как Рома пронёсся мимо и скрылся в подземном переходе. Выйдя на другой стороне улицы Роман с удовольствием убедился, что хозяин машины подумал на Даню. Маты, разносившиеся по улице, согревали его душу. Молодой человек повернул голову и увидел, что на него смотрят двое полицейских с автоматами. Они лишь на миг замедлили шаг, прежде чем спуститься в переход. Рома резко повернул в сторону метро. Нет, ну его этот митинг. Лучше вернуться домой.
Прислонившись к оконному стеклу в электричке, Рома думал о том, что он теперь напишет своим друзьям вконтакте. Он так и не дошел до назначенного места встречи. Но если сейчас повернуть обратно, то можно пропустить встречу с Наташей. А так он вообще сможет сказать, что никуда не ездил.
Вот почему у какого-то Дани тупого есть все, что угодно, а другие должны напрягаться всю жизнь, чтоб заработать? Наташкин папа водит экскаватор. Рома начал мечтать о том, чтоб подъехать к дому кое-кого, сломать стену и вынести все. Да он вообще этого ничего не заслуживает. Рома как-то был у Гореловых. У них дом двухэтажный и все шикарное. Отец Дани работал завучем в школе. Андрей Юрьич преподавал математику и считал Рому талантливым учеником, много с ним занимался, вместе с другими ребятами возил на олимпиады. Рома вздохнул. Ненавидеть тупого Даню – это одно, а вот навредить Андрею Юрьевичу… Он вздохнул опять. Невозможно, нет.
Роме как-то звонил его отец. Ему было лет восемь.
- Привет, малой, - сказал тогда почти забытый мужской голос. Отец ушел от матери, когда Роме было два года. Никогда не навещал, но изредка звонил. Он тогда много чего говорил, а Рома неожиданно для самого себя спросил:
- Пап, как меня зовут?
Трубка замолчала.
- Пап?
Но ответа не последовало. Это молчание навсегда отбило у Ромы желание общаться с отцом.