Из пятерых сыновей Саввы Васильевича Морозова только с именем одного из них, Ивана Саввича, не связана ни одна морозовская мануфактура. И вообще, о нём и его семье сохранилось мало сведений, поэтому Действительному члену Морозовского клуба, профессору Гамэру Баутдинову пришлось собирать их по крупицам. *
Как и его братья, Иван родился в Зуеве, будучи четвёртым ребёнком в семье. В разных источниках называются различные года его рождения. Так, по Исповедальным ведомостям Зуевской церкви датой его рождения указан 1809 год, а по Ревизской сказке 1834 года – 1812-й.
От отца Иван унаследовал звание потомственного почётного гражданина, и он являлся купцом 1-й гильдии. Когда его родители, Савва Васильевич и Ульяна Афанасьевна, перебрались в 1825 году в Москву, то взяли с собою младших сыновей – Авраамия (Абрама), Ивана и Тимофея, но, возможно, первых из двух указанных оставили в Зуеве. А старшие Елисей и Захарий вначале остались там, чтобы продолжать отцовское дело. Хотя мальчики из Москвы тоже ездили в Зуево, а позже в Никольское, чтобы знакомится с основами ткацкого дела. Иван помогал отцу и младшему брату Тимофею в делах Никольской мануфактуры. Любопытен один семейный документ, характеризующий их отца. Вот что писал о нём в своих мемуарах его праправнук Савва Т. Морозов: «Примечательно, что он, дожив до глубокой старости, так и не одолел русской грамоты. Свидетельствует о том справка из статистической переписи 1858 года о составе семьи купца первой гильдии С.В. Морозова: «По безграмотству Саввы Васильевича расписуется сын его Иван». Но отсутствие письменной грамоты не помешало Савве-старшему достичь блестящих успехов в делах.
В Первопрестольной Морозовы обосновались в Заяузье, в Рогожской части. Сначала поселились в Шелапутинском переулке, где стояла и их фабрика, а затем у них появились владения и на Николоямской улице, на которую выходит переулок.
Иван Саввич женился на Арине Михайловне, и, согласно той же Ревизской сказке, в 1834 году они были уже супругами. Возможно, прежде они жили в Зуеве или Никольском, а потом переселились в Москву, ближе к родителям, в один из особняков на Николоямской улице. Напомним, что в соседнем Шелапутинском переулке ещё работала тогда текстильная фабрика С.В. Морозова.
Но вскоре жена Ивана Морозова умерла, не дожив и до сорока лет, и мы не знаем, были ли у супругов дети. В 1853 году Иван Саввич женился вторично – на девушке родом из гуслицкой деревни Устьяново Феодосии Ермиловне (1837 г.р.), дочери купца Ермила Егоровича Медведева. Они жила в усадьбе на соседней Большой Алексеевской улице (ныне улица им. А.Солженицына, дом № 32), приобретённой в начале 50-х годов. Семья росла, поскольку появились дети. Из пятерых выжили трое: дочери Александра и Мария, а также сын Сергей.
Иван Саввич продолжал трудиться, и он принял, например, участие в создании Тверской мануфактуры. Эта идея принадлежала самому Савве Васильевичу, но тогда, во второй половине 50-х года XIX века, он уже приближался к своему 90-летию. Поэтому Морозов-старший поручил вести дела по приобретению земли и предприятия в Твери сыновьям Ивану и Тимофею, с чем те прекрасно справились. Они совершили сделку с богородскими купцами 2-й гильдии С.М. Шибаевым, В.Л. Митюшиным, В.П. Брызгалиным, которых знал Савва Васильевич Морозов. Сначала Морозовы выкупили треть паёв тверского владения богородских купцов, а затем и полностью. Имя Ивана Саввича постоянно фигурировало в списке пайщиков Тверской мануфактуры, а после его смерти пайщицей этой мануфактуры стала Феодосия Ермиловна. Согласно семейному преданию, Иван Морозов умер в 1864 году, прямо на рабочем месте. Об этом нам поведала Марина Геннадьевна Смольянинова, правнучка Анны Тимофеевны Морозовой, старшей сестры Саввы Тимофеевича.
Оставшись вдовой, Феодосия Ермиловна продолжала заниматься детьми и делами, уделяя всё больше внимания благотворительности. Прежде чем рассказывать об этом, напомним о судьбах её детей.
Старшая дочь Александра Ивановна (1855-1901) вышла замуж за купца Михаила Максимовича Анисимова, хозяина фирмы «Максим Анисимов с сыном», которая занималась мануфактурным товаром. Супруги, у которых родились две дочери и два сына, жили неподалеку от других Морозовых – на Малой Алексеевской, 25.
Мало что известно о другой дочери Ивана Саввича и Феодосии Ермиловны – Марии Ивановны (10 июня 1857-?). Сохранилось лишь фамилия её мужа – Маркова.
Что касается сына Морозовых, Сергея Ивановича, родившегося 2 августа 1861 года, он не занимался фабричными делами, а больше интересовался строительством. Сергей Морозов был инициатором постройки гостиницы «Боярский двор» на Старой площади (архитектор Ф.О. Шехтель), которая находилась в непосредственной близости от контор Викуловичей, Захаровичей и Абрамовичей. В подвальном этаже этого огромного сооружения были товарные склады, которыми пользовались многие купцы, в том числе и Морозовы. В советское время в этом здании размещался Международный отдел ЦК КПСС, а ныне там располагается администрация Президента РФ.
Сергей Морозов принимал участие и в сооружении гостиницы «Метрополь», выстроенной в модном тогда стиле модерн. В книге «Москва. Энциклопедия» об этом написано следующее: «Масштабное здание, в значительной мере определившее градостроительную ситуацию в районе центральных площадей Москвы, построено в 1899-1905 гг. по проекту архитектора В.Ф. Валькота, но первоначальная идея создания здесь многофункционального культурного гостиничного центра принадлежала архитектору Л.Н. Кекушеву и С.И. Морозову, который как руководитель домостроительного товарищества сумел привлечь для декоративного оформления гостиницы лучшие художественные силы». В верхней части фасадов были установлены майоликовые панно работы М.А. Врубеля, А.Я. Головина и С.В. Чехонина, а в нижней – скульптурный фриз «Времена года» Н.А. Андреева. В реконструированном здании гостиницы «Метрополь» уже в наше время один из залов получил название «Савва Морозов». Этот зал, где проводятся презентации и пресс-конференции, украшен морозовскими фотографиями. Сейчас там, в «Метрополе», открыт ресторан «Савва».
Как и другие Морозовы, Сергей Иванович занимался благотворительностью, оставаясь, как и его родители, пайщиком Тверской мануфактуры. В частности, он и его мать внесли по 30 тысяч рублей на строительство Раковой клиники на Девичьем поле в Москве (позже она была переведена в другое место, и ныне это Онкологический институт имени П.А. Герцена, внука А.И. Герцена).
Сергей Иванович Морозов умер в конце 1904 года, когда ему шёл только 44-й год. Он был похоронен в родовой усыпальнице Морозовых на Рогожском кладбище, и его надмогильный памятник находится рядом с захоронением Саввы Тимофеевича Морозова (1862-1905), даты жизни которых почти совпадают. Смерть сына потрясла Феодосию Ермиловну, и она с ещё большим усердием посвятила себя благотворительным делам. В память о Сергее Ивановиче в Рогожском посёлке при храме Рождества Богородицы на её средства был построен придел Сергия Радонежского, а также трёхэтажное здание лечебницы с амбулаторией и аптекой. Ныне эта больница, носящая имя С.И. Морозова, восстановлена усердием паствы Рогожского центра. Там же на средства Феодосии Ермиловны было устроено помещение для проживания певчих старообрядческих храмов.
После царского указа о снятии запретов со староверов Ф.Е. Морозова приняла активное участие в храмоздательстве. Она пожертвовала значительную сумму на строительство храма Замоскворецкой общины Рогожского согласия, в том числе 20 тысяч рублей на приобретение участка земли под храм. Этот храм теперь открыт вновь и называется так: «Древлеправославная церковь в честь Покрова Богородицы» (Новокузнецкая улица, 38). На её средства была также сооружена Покровско-Успенская старообрядческая церковь (Малый Гавриков переулок, 29).
Феодосия Ермиловна не забывала и родного Устьянова. Когда там возникла идея перестроить деревянный Никольский храм под каменный, она живо откликнулась на это. Нынешнее краткое описание этого храма, сооружённого по проекту архитектора Н.Г. Мартьянова, гласит: «Кирпичная церковь сооружена на месте прежней деревянной путем ее замены по частям при помощи Ф.Е. Морозовой. В 1910-1911 построены шатровая колокольня и притвор, в 1914 выстроен главный одноглавый храм в неорусском стиле. Закрыта в кон 1930-х, открыта ок. 1945, более не закрывалась». 22 мая 2017 года в Устьянове отмечалось столетие освящения этого храма. Следует добавить, что здесь традиции староверия идут издавна, возможно, даже со времён раскола в русской православной церкви, когда в Гуслицах стали укрываться старообрядцы. Известно, что в Устьяново была своя моленная, которая, как всякое деревянное сооружение, подвергалась пожарам. Выражение, что каменная церковь сооружалась на месте прежней деревянной «путем замены ее по частям», может говорить о том, что эти «части» и были фрагментами прежнего выгоревшего храма.
Что касается Феодосии Ермиловны, то она, наверное, оказывала и другую помощь своим землякам, в том числе сявщеннослужителям. Известно также, что она приобрела на свои средства колокола как для Устьяновской церкви, так и для других храмов Москвы и Подмосковья. Она же помогала открытию там школ и училищ.
С Первопрестольной связан и последний этап её благотворительной деятельности.
Как и Мария Фёдоровна, супруга Тимофея Саввича Морозова, Феодосия Ермиловна внесла наибольший финансовый вклад в сооружение храма-колокольни в Рогожском, который так хорошо виден, когда приближаешься к Москве – по правую сторону от поезда. После того, как в 1907 году был открыт подписной лист «для добровольного пожертвования на сооружение звона для колокольни при храмах Рогожского кладбища», то первая запись была сделана от имени Ф.Е. Морозовой: «Пожертвовано Федосьей Ермиловной Морозовой на звон за упокой Сергия 30 000 р… на устройство подмостей, балок и всех приспособлений для колоколов». Колокольня, первой жертвовательницей которой указана М.Ф. Морозова (20 тысяч рублей), строилась по проекту архитекторов Ф.Ф. Горностаева и З.И. Иванова, и её закладка прошла в 1908 году. Осенью того года были подняты колокола, а в следующем году – крест на купол. Освятили храм Воскресения Христова в нижнем ярусе колокольни в 1913 году. Но этого уже не увидела Мария Фёдоровна Морозова, умершая в 1911 году. А до этого на строительство колокольни она пожертвовала в общей сложности 55 тысяч рублей.
А была ли свидетельницей торжественного открытия Рогожской колокольни Феодосия Ермиловна? Ответ на этот вопрос неоднозначен. В некоторых изданиях датой её смерти указан 1912 год, а в «Московской энциклопедии» - другая дата: «после 1917», но со знаком вопроса. Если так, то она могла быть на Рогожском и в 1913 году, во время освящения Воскресенского храма. В пользу того, что Ф.Е. Морозова была тогда жива, говорит и то, каким образом отмечали вклад прихожан в дела Рогожской общины. Совет общины в 1912 году обсуждал вопрос «о желательности помещения в залах гостиницы Рогожского кладбища» портретов известных священников и прихожан. Среди них значились и имена супругов Т.С. и М.Ф. Морозовых. А в отношении Феодосьи Ермиловны было принято решение, уже в 1913 году, «за щедрые пожертвования поместить портрет Ф.Е. Морозовой в зале общих собраний».
Но вернёмся к дате её смерти. Можно по-разному относиться к Интернету, но иной раз он преподносит настоящие сюрпризы. На одном из сайтов нам удалось обнаружить весьма любопытную информацию о Феодосии Ермиловне, её родне и дате её кончины. Об этом сообщил Юрий Владимирович Гусев, потомок Пелагеи Ермиловны Бочаровой, родной сестры Ф.Е. Морозовой. Вот эта информация:
Вскоре после Октябрьского переворота 1917 года и захвата власти большевиками у Феодосии Ермиловны экспроприировали участок земли в Рогожской части с несколькими строениями и всем её имуществом. Дом № 32 по улице Большая Алексеевская, в котором она жила, был передан в аренду Московскому отделу народного образования. Феодосия Ермиловна фактически была выброшена на улицу. И тогда она, взяв с собой трех мужиков, двух горничных и корову, пришла жить на Шабаловку близ Калужских ворот к Ивану Дмитриевичу Бочарову, сыну своей младшей сестры Пелагеи. С племянником её связывали не только родственные узы, но и дела по возрождению Старообрядческой церкви. Феодосия Ермиловна поселилась на втором этаже дома, где жила Елизавета Дмитриевна, родная сестра Ивана Дмитриевича. Вскоре пришедшие с Феодосией Ермиловной мужики и горничные разбежались, так как платить им было нечем. С пропитанием дела обстояли тоже плохо, наступили тяжёлые голодные времена. Дома и участок земли, принадлежавшие Ивану Дмитриевичу, были национализированы в конце 1917 года, было создано жилищное товарищество. Феодосию Ермиловну и Елизавету Дмитриевну переселили в самые маленькие комнатёнки в доме. Феодосия Ермиловна прожила в доме № 5 (в старой нумерации) по улице Шаболовка вплоть до своего упокоения – 8 марта 1919 года. До сих пор потомки Бочаровых хранят память и благодарность Феодосии Ермиловне за её поддержку и помощь семье». Добавим, что И.Д. Бочаров являлся председателем Замоскворецкой старообрядческой общины.
Ф.Е. Морозова, которая ещё в 1918 года значилась как почётный член Рогожского старообрядческого общества, была погребена в Морозовской усыпальнице кладбища, рядом с мужем Иваном Саввичем и сыном Сергеем Ивановичем. Над могилами стоят два саркофага с их именами.
Что касается потомков супругов, некоторые сведения о них даёт Н.А. Филаткина в книге «Династия Морозовых: лица и судьбы». Правда, есть только данные относительно детей их дочери Александры Ивановны и её внуков. У неё и её мужа М.М. Анисимова родились дочери Екатерина (1878-1964) и Феодосия (видимо, была названа в честь бабушки), умершая в 1907 году, и сыновья Евгений (1880-1925), бывший членом правления торгового дома отца «Михаил Анисимов и сын», и Михаил, скончавшийся в 1925 году. Их дальнейшая судьба прослеживается лишь по линии Екатерины Михайловны. Её мужем был московский купец Иван Петрович Трегубов, попечитель старообрядческой общины Рогожского кладбища. В 1938 году он был расстрелян на Бутовском полигоне. Такая же участь постигла сына Трегубовых - Сергея, расстрелянного годом раньше. У него остался брат Николай (1902-1950), который был женат, но о других представителях семей Анисимовых и Трегубовых у нас нет сведений.
Возможно, появятся новые данные об этих семьях, а также о семье Ивана Саввича и Феодосии Ермиловны из Устьянова, так много сделавшей для людей.
профессор Гамэр Баутдинов,
Действительный член Морозовского клуба
https://vk.com/@morozov_club_oz-morozovy-v-moskvu-iz-zueva-i-ustyanova