От меня: Эта книга произвела на меня впечатление, делюсь с вами
№1
Сила духа.
ТЕПЕРЬ Я ДОМА…
А тем временем наш отец, сбежавший из тюрьмы, шел по тайге к месту нашей ссылки. И не знал, увидит свою семью в живых или нет.
Сам он чудом избежал смерти. Его должны были расстрелять – он знал это и готовился. Тогда много составляли ложных протоколов, показывающих, что у человека якобы было много батраков, - чтобы расстрелять его. Двоим его сокамерникам уже руки связали, повели на расстрел. Один из них успел сказать:
- Передайте нашим – все кончено!
Пришла очередь и моего папки. Пришел прораб и говорит:
- Этих четверых сегодня на работу не пускать- их в расход.
Среди них был и отец. А прораб этот оказался его хорошим знакомым. Показал ему знаком – молчи, значит. Потом тайно вызвал к себе отца и помог бежать из тюрьмы.
Другой отцовский друг, дядя Макар, бегал в соседнюю деревню, чтобы узнать адрес, где мы находимся. И пошел отец пешком с Алтайского края в Томскую область. Полтора месяца шел, пешком одолел 800 километров. Без хлеба шел – боялся в деревни заходить, людей боялся. Питался сырыми грибами и ягодами. Спал все время под открытым небом – благо лето было.
Нашел он нас в августе 1930 года. Сапоги изношенные, худой-прехудой, обросший, горбатый, грязный – совершенно неузнаваемый человек, старик стариком! Мы, дети, в это время в костер таскали все, что только могли поднять. Тоже грязные – мыла-то нет. «Старик» этот закричал громко:
- Где тут Барнаульские?
Ему показывают:
- Вот эта улица Томская, а вон та – Барнаульская.
Он пошел по Барнаульской «улице». Видит мамка моя сидит, вшей по детской одежонке бьет. Узнал ее – перекрестился, заплакал и упал на землю! Затрясся от волнения и закричал:
- Вот теперь я дома! Вот теперь я дома!
Она от него отскочила и не узнала его совершенно. Он поднял голову, а в глазах – слезы:
- Катя! Ты меня не узнала?! А ведь это я!
Только по голосу она признала мужа, нас зовет:
- Дети, идите скорей! Отец пришел!!!
Я быстро подбежал. Папка меня за руку поймал, а я вырываюсь, плачу. Испугался: что за старик оборванный меня сыночком называет. А ОН ДЕРЖИТ МЕНЯ:
- Сынок! Да я же твой папка! – да как заплачет снова – обидно ему, что я не узнал его. Потом другие детки подошли: 5-летний братишки Василий, 3-летняя сестричка Клавдия. Отец снимает с себя самодельный рюкзачок – холщовый мешок, вытаскивает грязненькое полотенце, в него была завернута зимняя шапка, а в ней заветный мешочек. Развязал его отец и дает нам по сухарику. А сухарики такие круглые, маленькие, как куриный желток, - для нас хранил, хотя сам полтора месяца голодал. Дает нам по сухарику и плачет:
- Больше нечего дать вам, детки!
А у нас самих только вареная трава – нечего нам больше покушать. А отец так ослаб, что не может на ногах стоять. Мужики которые барак строили, услыхали, подскочили:
- Яков Федорович! Это ты?!
- Я…
Пообнимали его, поплакали. Но покормить нечем – у всех только трава. Красный кипрей. Мамка поставила отцу Миску травы и его сухари ему же и отдает:
- Ты сам покушай, мы то привыкли травой питаться…
Отец наелся травы. Дядя Миша Панин дал ему поллитровую кружку киселя. Он пил-пил, потом повалился на землю. Посмотрели – живой. Накрыли каким-то тряпьем. Всю ночь спал отец – не шелохнулся.
На другой день он проснулся – солнце уже высоко стояло. Опять заплакал. Начал молиться:
- Слава Богу! Вот теперь я дома!
Снова накормили его травой – тем, что было.
- Давайте топор! – поплевал на руки и пошел работать.
Он же мастер. Все сделать мог – все дома в нашей новой деревне строил, с фундамента до крыши. Быстро построили барак. Только глухой ночью бросали работы – керосину-то не было. А отец и ночами работал – за неделю дом себе срубил, не спал нисколько. Представьте только: за неделю дом срубить! Вот как они работали!..
Я смотрю на тех людей и на нынешних. О-о-ох, какие мы лодыри. Мы страшные лодыри по сравнению с нашими отцами. Как они работали! Да и мы, мальчики, даже малыши, едва ходить научившиеся, – уже будь здоров как вкалывали! Мне было семь с половиной лет, а я уж топором работал – папаша в соседних деревнях топор нашел. А корчевали как? Отрубим корни вокруг дерева, ждем когда ветер его повалит. Тогда обрубаем сучки – на дрова, в костер, пеньки – в кучу, а само дерево – на строительство.
Эта книга в очередной раз напомнила мне о том, что человек не должен быть самонадеянным, а всегда помнить и полагаться на волю Божью...
Господи помилуй нас, грешных!
Делитесь со мной своими мыслями, эмоциями, впечатлениями о прочитанных книгах, своей жизнью... буду рада пообщаться.