Коттис, как и Борей, Зефир, Эол, была божеством ветра, древней хтонической силой природы. Святилище её находилось в пещере, на вершине горы. Котик помнил, как ветер там пронизывал их до костей. Он не любил хтонические святилища, тёмные давящие пещеры, вселяющие в него страх, да какой там страх — просто ужас. В этих мрачных подземельях ему казалось, что сердце замирает, скованное холодными пальцами неотвратимой смерти. Вот поэтому и не любил Котик хтонических богов и их святилища. Зато новые эллинские боги с их светлыми храмами, ровными колоннами и расписанными цветными красками портиками радовали душу, вселяли надежду.
Сестра в храме принесла жертвы на удачную поездку и чтобы Коттис защищала её в чужом городе. Теперь он должен был чтить богиню за всю их семью. Котик этого не делал. Он эллин, верящий в Олимпийских богов, а не в какие-то местные суеверия, так что наказаний хтонической богини он не опасался. Сейчас больше об Олимпийских говорят, их почитают. Правда, македонцы, среди которых он сейчас жил, делали это как-то неискренне, напоказ. Котик же в олимпийцев действительно верил.
Его отец Харидем, рождённый на Эвбее и получивший Афинское гражданство, всегда много рассказывал об Афинах. Котик полюбил этот город по рассказам отца. Перед приходом македонцев в Одриские земли отец куда-то пропал. Юноша неоднократно писал отцу, и вот тут он ответил, даже отписался, что на шестнадцатилетние сына вписал его в свою филу в Афинах. Юноша заочно стал гражданином Афин и законным отцовским наследником. Котику это было очень приятно. Фракийцы в Афинах считались варварами, а теперь он эллин, он афинянин. Юноша уверился, что он истинный эллин и ничего варварского в нём не осталось, поэтому он решил участвовать в Олимпиаде, игрищах в честь Олимпийского верховного бога, именуемого эллинами Зевсом. Теперь он всё время проводил в тренировках, питался рыбой, для поддержания формы. Правда, рыбу приходилось ловить самому.
- как сложилась судьба Котика вы можете прочесть в рассказе