Согласно первоначальной редакции абз. 2 ч. 2 ст. 314 ГК РФ обязательство, срок исполнения которого определён моментом востребования, должник обязан исполнить в семидневный срок со дня предъявления кредитором требования о его исполнении, если обязанность исполнения в другой срок не вытекает из закона, иных правовых актов, условий обязательства, обычаев делового оборота или существа обязательства. Как следствие срок исковой давности по таким условно-бессрочным обязательствам начинался, в соответствии с первоначальной редакцией п. 2 ст. 200 ГК РФ, с момента, когда у кредитора возникает право предъявить требование об исполнении обязательства, а если должнику предоставляется льготный срок для исполнения такого требования, исчисление исковой давности начинается по окончании указанного срока.
Эти нормы подвергались критике, так как они никак не ограничивали кредитора в сроках предъявления должнику требования об исполнении. Кредитор мог предъявить это требование через сколь угодно продолжительный срок, до бесконечности держа должника в состоянии неопределённости; должник был обязан длительное время поддерживать свою готовность исполнить обязательство, «утратить необходимые данные о самом обязательстве, доказательства наличия или отсутствия предоставления со стороны контрагента, востребующего исполнение» , что связано с известными неудобствами и издержками, нарушало баланс интересов сторон, между тем как «… на должника не должны возлагаться негативные последствия не предъявления кредитором требования об исполнении обязательства» .
В целях решения этой проблемы без изменения текста ГК в науке было предложено считать, что «для обязательств до востребования срок исковой давности начинает истекать с момента, когда востребование становится возможным, т.е. если договором не предусмотрено иное с момента возникновения самого обязательства», с признанием «парадоксальности» этого решения, так как в нём «право ещё не нарушено, а срок исковой давности для его защиты (ст. 195 ГК РФ) уже начинает истекать» .
В судебной практике это предложение не прошло. Научно-консультативный совет при ВАС РФ обсудив вопрос о начале течения срока исковой давности по договорам займа с неопределённым сроком возврата или сроком возврата, определённым моментом востребования, указал на то, что «в силу п. 1 ст. 810 ГК РФ сумма займа должна быть возвращена заёмщиком в течение 30 дней со дня предъявления займодавцем требования об этом, если иное не установлено договором. Только после предъявления такого требования и истечения установленного статьёй 810 ГК РФ льготного срока исполнения обязательства, который начинает исчисляться с момента предъявления требования, начинает течь срок исковой давности для защиты права заимодавца на возврат суммы займа» . В дальнейшем эта позиция была применена ВАС РФ .
Для решения этой проблемы на законодательном уровне в разделе 5 п. 2.4 Концепции развития гражданского законодательства РФ, одобренной решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009 и в разделе 2 п. 3.4. Концепция совершенствования общих положений обязательственного права России, проект которой был рекомендован Президиумом Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства к опубликованию в целях обсуждения (протокол № 66 от 26.01.2009 г.) в ст. 314 рекомендовано включить норму о том, что при неоправданном длительном отсутствии требования об исполнении такого обязательства должник вправе потребовать от кредитора принять исполнение в разумный срок. Кроме этого в Концепции развития гражданского законодательства РФв п. 7.3. применительно к «исковой давности к требованиям с неопределенным сроком исполнения» рекомендовано «выработать компромиссную модель регулирования, которая, с одной стороны, исключала бы судебную защиту требований, возникших значительно ранее их осуществления (десять и более лет тому назад), но, с другой стороны, не вводила бы неприемлемо краткий для оборота срок судебной защиты обязательств до востребования (три года с момента возникновения обязательства)».
Первое предложение было реализовано в новой редакции ст. 314 ГК РФ, вступившей в силу с 1.06.2015 г. Второе предложение реализовано в новой редакции ст. 200 ГК РФ, всту-пившей в силу с 1.09.2013 г. Главное отличие новой редакции этой нормы от старой - это введение нового 10 летнего срока исковой давности, отсчитываемого с момента возникновения бессрочного обязательства. По сути это и есть тот предельный срок, в течение которого должник обязан ждать требования кредитора об исполнении, если в законе или договоре нет иного срока. Однако 10-летний срок был введён с обратной силой, т. е. распространялся на сделки, заключённые до 1.09.2013 г. по которым ранее действовавший общий трёхлетний срок давности на 1.09.2013 г. не истёк. Это привело к тому, что кредиторы по условно-бессрочным обязательствам, возникшим ранее 1.09.2003 г. рисковали пропустить 10-летний срок, если не успевали предъявить иск в период с даты опубликования новой редакции ст. 200 ГК РФ до дня её вступления в силу, т. е. с 9.05.2013 г. по 31.08.2013 г.
Именно в такую ситуацию попал обратившийся в Конституционный суд РФ гражданин Е. В. Потоцкий. Он в 2000 г. выдал три бессрочных займа, предъявлять требования о возврате которых начал в июле 2013 г., а с иском об их взыскании обратился в суд 18.09.2013 г. Поскольку со дня выдачи займов прошло более 10 лет, то в иске было отказано по причине пропуска срока исковой давности. Такие же отказы получали другие кредиторы, выдавшие бессрочные займы в 1998 – 2003 г.г.
2. Как эта проблема решена Конституционным судом РФ?
Признавая обратную силу 10-летнего срока не соответствующим Конституции РФ суд привёл следующие доводы:
1. Обратная сила 10-летнего срока лишает участников гражданского оборота, которые состоят друг с другом в длительных (более 10 лет) договорных обязательственных правоотношениях, права на судебную защиту.
2. Такого рода поправки в закон должны сопровождаться соблюдением принципа поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, который предполагает сохранение разумной стабильности правового регулирования и недопустимость внесения произвольных изменений в действующую систему норм, а также в случае необходимости – предоставление гражданам возможности в течение некоторого переходного периода адаптироваться к вносимым изменениям. Между тем, с учётом даты официального опубликования Федерального закона от 7.03.2013 г. № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и ст. 1153 части третьей ГК РФ» федеральный законодатель предоставил участникам соответствующих гражданских правоотношений, в том числе правоотношений, возникших задолго до введения нового регулирования, менее четырёх месяцев для адаптации к изменившимся нормативным условиям защиты нарушенного права. Данный срок не может расцениваться как достаточный по своей продолжительности переходный период для адаптации к новым правилам и реализации.
Данную позицию интересно сравнить с оценкой Конституционным судом РФ аналогичного события, а именно произошедшего в 2005 году сокращения предусмотренного ч. 1 ст. 181 ГК РФ 10-летнего срока давности оспаривания ничтожной сделки до 3-х лет, причём без какого-либо переходного периода из за чего лица, предъявившие иски до вступления в силу этой поправки в пределах 10 летнего срока, но с пропуском нового 3-летнего срока получали отказы в иска по мотиву пропуска давности. По жалобам этих лиц суд разъяснил, что «пункт 2 ст. 2 ФЗ «О внесении изменения в ст. 181 части 1 ГК РФ» не предполагает его распространение на требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки, предъявленные в суд в установленном порядке до вступления в силу данного Федерального закона; в противном случае нарушались бы права, гарантированные статьями 19 (части 1 и 2), 46 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации» .
Видно, что на основании этой позиции в дело Потоцкого не могло быть отказано в применении 10-летней давности, так как он предъявил иск после 1.09.2013 г., т. е. после вступления этого срока в силу. Если бы Потоцкий предъявил иск до 1.09.2013, то он мог бы возражать против давности со ссылкой на указанную позиция Конституционного суда РФ.
3. Какие последствия имеет комментируемое постановление?
Оно означает, что у нормы о 10-летнем сроке исковой давности не будет обратной силы, т. е. 10-летний срок будет применяться только к искам кредиторов по обязательствам, возникшим после 1.09.2013 г. Судебные акты по делу Потоцкого должны быть пересмотрены по новым обстоятельствам (п. 3 ч. 4 ст. 392 ГПК РФ), судебные акты по аналогичным делам других кредиторов - нет.
Можно ли позицию Конституционного суда РФ, изложенную в комментируемом по-становлении, распространить на новую редакцию ч. 1 ст. 181 ГК РФ, введённую в действие с 1.09.2013 г. тем же Федерального закона от 07.05.2013 № 100-ФЗ, установившую максимальный 10-летний срок для оспаривания сделки третьим лицом, исчисляемым со дня начала её исполнения? Между 10-летними сроками давности, предусмотренными ч. 1 ст. 181 ГК РФ и абз. 2 ч. 2 ст. 200 ГК РФ есть отличие, состоящее в том, что ч. 1 ст. 181 ГК РФ иск предъявляет третье лицо, которое не знает о сделке в момент начала её исполнения; в абз. 2 ч. 2 ст. 200 ГК РФ иск предъявляет сторона сделки, изначально знающее о ней. Вместе с тем, у обоих норм есть сходство, которое более существенно, чем их отличие: в обоих случаях введение 10-летнего срока ухудшает положение лиц, обращающихся в суд. Одно из фундаментальных начал частного права состоит в недопустимости ухудшения положения лица без его воли на это. По этой причине позиция Конституционного суд РФ, изложенная в комментируемом постановлении, может быть применена к вступившей в силу с 1.09.2013 г. новой редакции ч. 1 ст. 181 ГК РФ в части 10-летнего срока давности.
Корпоративный юрист 2016 № 4.
Радченко Сергей Дмитриевич
адвокат (адвокатское бюро «Юг», г. Краснодар), к.ю.н.