О том, какие затруднения пришлось преодолеть профессору, осуществляя своё решение, знал лучше других Тэдди Картинг.
С утра и до ночи он был на ногах: отправлял телеграммы, посещал всевозможные общества, заключал условия с частными лицами, делал закупки, выверял необходимые приборы и вместе с «мисс Вэра» упаковывал сотни хрупких и ломких предметов.
Официально разрешение, сверх ожидания, пришло своевременно; но с лордом Бродлей пришлось основательно поторговаться: этот старый чудак, обладающий лучшей в Британии геологической коллекцией, так прямо и заявил Тэдии Картингу:
- Как? Мне, лорду Бродлей? Подобные предложения? Да вы в своём ли уме, молодой человек?
- Осмелюсь спросить,-счел нужным вмешаться Картинг,-может быть, лорд не до конца ознакомился с условиями?
- До конца! Понимаете? До кон-ца!
- Но тогда я не вижу совсем поводов к неудовольствию. Ведь сумму, в которой профессор нуждается, он гарантирует вам собственным имением, расположенным в плодороднейшей части России! Это значительно больше того, что он просит.
- А я прошу вас оставить мой дом...- Лорд Бродлей собрал брови в комок и стукнув ладонью по крышке стола, закончил в негодовании:- и не беспокоить меня до тех пор, пока вы со своим нелепым профессором не уясните себе, что лорд Бродлей может в любую минуту выдать просимое и без каких-то дурацких гарантий! Слышите? Имя профессора мне говорит больше, чем все ваши имения в плодороднейшей части России!
Картинг пожал плечами вышел.
- Я боялся, что выйдет именно так! - улыбался потом профессор, выслушав сообщение Картинга. - Этот старый чудак действительно относится ко мне с редкой благожелательностью. Но у меня есть серьезные основания на ставить мою экспедицию в экономическую зависимость от кого бы то ни было. Основания слишком серьёзные…. Когда — нибудь после я посвящу вас, быть-может, в мои соображения, Картинг, а пока... вам придется еще раз побывать у лорда Бродлей. Смею надеяться, что второе письмо заставит его принять мои условия. В противном случае мне придётся искать помощи в другом месте, где родовые традиции не играют такой значительной роли, и где на экономические сделки смотрят более здраво и просто.
Только после второго письма лорд Бродлей примирился с необходимостью взять долговую расписку. Да и то пригрозил, что сожжет её в тот самый момент, когда сэр Заблоцкий покинет Британию. Как бы то ни было, в средствах теперь не ощущуалось стеснения, и подготовка пошла лихорадочным темпом.
Лошади, люди, ослы были заказаны телеграммой прямо в Амурском районе.
Из Англии следовали только приборы; да Тэдди Картинг выпросил разрешение у отца взять с собою в дорогу верного слугу своего Боба, негра из штата Канзас.
О том, как быть в Верой, не поднималось и речи: предполагалось само собой, что храбрая девушка разделит участь отца, как это бывало не раз уже в более близких командировках.
Словом профессор Заблоцкий настоял на своём, и в одно светлое летнее утро жители Лондона узнали из свежего нумера ”Times”, что вчера «экспедиция знаменитого русского геолога Заблоцкого отбыла для следования в сердце Сибири».
О целях определённо не говорилось ; да они и не могли быть иными, кроме научных.
Это было понятно всякому англичанину.
«Провожали профессора представители многих научных обществ. Корреспонденту газеты удалось заметить в числе провожающих нашего уважаемого соотечественника, лорда Бродлей. Он долго еще оставался на пристани, размахивая котелком в направлении отвалившего парохода, и лёгкий норд-ост развевал по ветру белые пряди его благородный кудрей». Так закончилась заметка из ”Times”а.
Начало тут
Продолжение рассказа
