Ну а чем себя может занять женщина, оставшаяся на неделю без мужа, без привычных хлопот, без постоянного чувства твоей нужности и незаменимости? Отдыхать - скажешь ты. Три раза "ха-ха-ха". Сама-то умеешь это делать? Лучший отдых для таких как мы с тобой (иными словами нормальных русских женщин) - это работа. Но все "рабочие" планы у нас снабжены пометкой "завтра". А чем можно убить время в дикой маленькой Вамене после обеда - мы с Морой не знали...
Хотя... ОБЕД!!! Вот же оно - решение. Тем более, что от балийского риска и незатейливого супчика все уже давно устали. Кстати, знаешь, я, кажется, начала понимать, что ностальгия - это вполне материальное, почти осязаемое или овеществленное слово. Ностальгия накрывает тебя тогда, когда в звуках чужой речи ты отчетливо начинаешь слышать знакомые русские слова. Или когда ты вдруг, ни с того, ни с сего радуешься проливному дождю, который пронзительно пахнет озоном и родиной (хоть и срывает к чертям все запланированные съемки). А еще - когда бананы в тесте начинают удивительно напоминать сырники....
Точно так же пакетик с орехами, которыми я пыталась угостить папуасов никогда не слышавших ни о моей родине России, ни о Средиземноморье (родине грецких орехов), навел меня на мысль о необходимости как-то задействовать его по прямому назначению и угостить старых друзей чем-то вкусненьким и московским. Самым московским из всего, что делают с орехами, оказалось… грузинское сациви... Ну, а поскольку – гулять, так гулять - (рынок-то рядом), я решила накормить всех по полной программе, что называется комплексным обедом: щами, сациви и компотом.
- Итак, как мы будем делать твою еду? – с самым серьезным видом спросил Итун Инну, когда все покупки были вывалены в малюсенькой кухне отеля, а четыре керосиновые плитки раскочегарены на полную мощь.
- В первой кастрюле кипятим воду и варим курицу. Добавляем к ней луковицу и морковь. Во второй кастрюле… тоже варим курицу, только с меньшим количеством воды и порезанную на куски. В третьей – просто кипятим воду.
Итун и Сиприанус наморщили лбы.
- А сразу всех птиц вместе варить нельзя? – страшно удивился Итун.
- Нет, потому что мы готовим первое, второе и третье…
- Значит, в третью кастрюлю тоже кладем курицу, и будем их есть по очереди?
- А-а-а-а-а… Мора! Скажи им, чтобы не задавали столько вопросов. Я не успеваю со своим английским отвечать… Если хотят помогать, то пусть делают то, что я попрошу.
Через час работа кипела уже вовсю. Мора взял на себя не только обязанности переводчика, но и шеф-повара. Считая себя неплохим знатоком русской кухни (еще бы, уже пять раз ел русские блюда!), Мора азартно командовал помощниками, помешивал зажарку для щей и даже прикрикивал на Инну, считая, что она не правильно посолила или поперчила то или иное блюдо. Сиприанус быстро понял, что с темпом, который был взят на кухне, ему не справится, поэтому тихонько сел в уголок и принялся методично записывать в блокнот рецептуру странных блюд.
Приправой к разговору служило английское "окей" и "гуд". Таким же интернациональным получился и наш комплексный обед. Щи были безжалостно приправлены соусом табаско. В сациви (после короткого совещания) коллегиально добавлена лимонная трава и кокосовое молоко, а в компот - бананы и маракуя.
- Инна, а тебе не кажется, что этой сковородки и этого волшебного блюда будет маловато для всех? - задумчиво спрашивал шеф-повар Моран, а я едва успевала выхватывать у него столовую ложку, которой мой друг, обжигаясь, хлебал прямо со сковороды заправку для щей.
Осечка произошла всего два раза.
В первый раз, когда Инна попросила поваренка промолоть в блендере «сухие мозги» (так папуасы окрестили наши грецкие орехи и наотрез отказывались их пробовать), а потом всыпаться их в бульон. Паренек так и стоял с ореховой мукой, пока весь персонал не перепробовал странный продукт (муку папуасы уже не боялись), по очереди облизнув пальцы и запустив их в сероватую пыль.
Второй казус произошел с компотом. Но прежде чем рассказать о нем, нужно объяснить, откуда вообще взялась идея варить в тропиках этот напиток.
Дело в том, что в многолюдных и дорогих отелях свежий сок вам принесут всегда. Благо в Индонезии нет проблем с фруктами. Но там, где постояльцев мало, а фрукты закупаются буквально по счету гостей (хранить-то скоропортящийся продукт особенно негде), рассчитывать на фреш не приходится. Да, вам могут подать ломтики ананаса или банан, но пить вы будете должны либо воду, либо жуткую бурду синтетических «соков». А жажда, как мы уже говорили неоднократно, в тропиках мучает постоянно. Вот и вспомнила я про старый, добрый компот, который и жажду утолит, и не сильно ударит отель «по карману».
- Боже! – закричал пораженный Мора. – Я всегда знал, что русские люди умные! Фруктовый салат я видел, а вот фруктовый суп – никогда. Тем не менее, напиток так пришелся всем по вкусу, что компот был выпит почти до дна еще в горячем виде самими поварами, и гостям «трапезы» досталось разве что по стаканчику….
На банкет были приглашены все работники «Балием-Валея». Пожилые и молодые папуасы – садовники, носильщики, горничные, сторожа, прачки, дворники и т.д. - сначала робели, подтягивались по одному, долго не решались сесть за празднично сервированный стол, и еще дольше не рисковали попробовать странные блюда, которые щедрой рукой накладывал и разливал по тарелкам Мора. Затем дело пошло веселей. Три огромные кастрюли, плюс четвертая кастрюля с обязательным рисом были почти пусты, а три часа первого в истории отеля «корпоратива» пролетели практически незаметно.
Под шумок возбужденных сытной едой голосов, Инна незаметно вышла на веранду и с грустью посмотрела на заходящее солнце.
Семь лет назад почти в этот же день, и почти в такое же время у неё за спиной тоже раздавались смех, шумные разговоры и громкие реплики. Только звучали они на русском языке.
«Боже мой, сколько же нас тогда сюда приехало? Двадцать три? Двадцать семь?». Инна почувствовала, как слезы невольно покатились из-под ресниц. «Вон на том камушке любил сидеть Димка Журавлев. И я всё время боялась, что камень опоры перил не выдержит веса и Дима свалится вниз». Инна подошла и потрогала каменный столбик. Он шатался.
«А здесь, в центре, под зонтиком, собирались наши девчонки. Так они и сами были в центре внимания, и могли вдоволь любоваться на Мишку Кравченко, героя многих дамских любовных мечтаний. Сам же Миша в это время, как правило, курил с Петровичем во-о-он там, слева веранды. Они стояли, посматривая свысока на товарищей по путешествию, или наоборот, поворачивались спиной к публике, смешно отклячивая попы и свесившись вниз. Сразу становилось ясно даже ежу, что в этот момент они болтают о чем-то страшно секретном, не предназначенном для посторонних ушей. Например, задумывают побег «за красную линию».
Мы в такие шагали дали,
Что не очень-то и дойдёшь.
Мы в засаде годами ждали,
Не взирая на снег и дождь.
Мы в воде ледяной не плачем
И в огне почти не горим,
Мы охотники за удачей -
Птицей цвета ультрамарин!...
Музыка из огромного динамика рыкнула так неожиданно, что задумавшаяся путешественница чуть не рухнула в пропасть, опершись на тот самый шатающийся столбик. Инна задрожала. Этот диск «Машины времени» она помнила очень хорошо. Именно под эти песни проходили все наши посиделки семь лет назад. Но откуда ЭТО ВЗЯЛОСЬ СЕЙЧАС? И именно в ЭТОТ МОМЕНТ?
- Инн, ты плачешь? Не стесняйся. Я тоже плачу. Папуасы принесли этот диск с ресепшн. Представляешь, мы его забыли, а они хранили все эти годы в надежде, что их русские друзья снова приедут. И вот мы приехали. – Мора громко высморкался. – А еще… Я думаю, что этой музыкой сотрудники отеля, все эти простые люди говорят тебе «спасибо». Ты сумела завоевать их сердце, правда.
- Мы, Мора, мы сумели… В России всегда говорят «мы». Нам очень нравится это слово…
(ОТРЫВОК ИЗ МОЕЙ КНИГИ "ТОЧКА ДЖИ"