Последние несколько месяцев любые новости о любых кинопроектах оказываются в тени, если появляется хоть малейший слух, связанный с новой трилогией «Звёздные войны». Сама сумма, за которую Disney приобрела Lucasfilm, говорит о коммерческом потенциале всемирно известной киноэпопеи. А коммерческий потенциал художественного произведения всегда основывается даже не на популярности, а на многолетней народной любви – и в чём причины такой любви зрителей к «Звёздным война», мы и попробуем разобраться.
Хотя канонические «Звёздные войны» (ЗВ) насчитывают всего 6 фильмов, но романов, мультфильмов и комиксов по этой вселенной существует огромное множество – настолько большое и настолько плодовитое, что в Lucasfilm создан специальный отдел по систематизации всех связанных произведений, а также по согласованию и гармонизации хронологии событий, взаимоотношений персонажей и т. д. Существует не просто «канон-ЗВ», существует целых четыре канона – G, C, S и N, определяющих различную степень приоритетности произведений при разборе спорных моментов.
Если изучать историю той самой «Далёкой-далёкой галактики» (ДДГ), окажется, что вся она, как, впрочем, и наша история, состоит из перечня войн и переворотов и делится на эпохи, связанные с возвышением какого-то государства или распространением какой-то религии. 6 канонических фильмов описывают события, уместившиеся в 36 лет. И в хронологии ДДГ это время обозначено, как упадок Республики, сепаратизм Конфедерации и рождение Империи. Как ни странно, именно эти политические процессы и становятся главным мотивом поступков героев франшизы – протагонисты борются за Республику, антагонисты хотят установить Империю, хотя в частях 1-3 всё выглядит ещё сложнее.
Республика в ДДГ является объединением миров (планет), которые обнаружили друг друга во время колонизации окрестного космоса, и решили вместо войн и оккупаций заняться взаимным обогащением – культурным, научным и экономическим. Добровольное объединение произошло примерно за 25000 лет до начала событий в фильмах, и Республика росла и ширилась практически без войн всё это время, пока не охватила большую часть галактики. Основой Республики был парламент – Сенат, в который каждый из республиканских миров присылал своего представителя. Сенаторы принимали общие для всех законы, занимались дипломатией и обороной всех миров республики – за её пределами было предостаточно полудиких, отсталых, но воинственных рас. Также сенат назначал канцлера, который был номинальным главой государства и реальным главой правительства.
Функцию представителей Сената на местах выполняли рыцари Ордена джедаев, которые путешествовали по всей галактике, занимаясь улаживанием споров, изучением работы местных правителей, да и вообще – смотрели что да как. Но, как при всяком федеративном устройстве, реальная власть была в руках у правителей каждого из миров – демократия и республика, будучи формально всеобщими, на деле царили лишь в сенате, куда каждая планета, будь она племенной деспотией или муравейником, посылала своего депутата (именно поэтому Королева Амидала из монархического мира Набу едет в республиканский Сенат за помощью). Таким образом, республика довольно терпимо относилась ко всем формам насилия, порабощения и принуждения, если они не выходили за пределы отдельно взятой планеты.
В эпизодах 4-6, когда доминирующей силой в ДДГ стала уже Империя, республика остаётся неким символом утраченного рая, золотой эпохой свободы и справедливости, поэтому разделение на «хороших» и «плохих» присутствует с самого начала, и никаких полумер тут быть не может – или ты республиканец, или сторонник императора. Логично, что император погибает, республиканцы одерживают верх в решающей битве, и за кадром остаётся несомненная победа мятежников над императорской армией. По хронологии, эта война продлится ещё много лет, и попытки восстановить империю будут предприниматься на протяжении 130 лет.
В эпизодах 1-3, показывающих события, произошедшие 30 годами ранее эпизодов 4-6, мы можем наблюдать кризис поздней республики. Хотя, по сюжету, активную роль в его усилении сыграл владыка ситх, будущий император, кризис всё же был неизбежен – республика росла, место в сенате уже получал не каждый мир, а лишь сектор, объединяющий до 50 планет, и огромное государство, состоящее из миллионов совершенно различных миров, каждый со своими традициями, культурой и политическим устройством, оказалось неповоротливым, чрезмерно бюрократизированным, устаревшим механизмом.
«Я не намерена смотреть, как мои люди страдают и умирают, пока вы обсуждаете вторжение в бесконечных заседаниях!». Королева Амидала
Да, Республика была основана на всё тех же священных принципах демократии, но одного лишь парламента оказывается мало – политические и принципиальные решения сенаторов не устраивают прагматичных торговцев, многие быстроразвивающиеся миры чувствуют нехватку самостоятельности, накопившиеся за века взаимные претензии требуют разрешения. Поэтому внутри Республики возникает Конфедерация – союз миров, рас и корпораций, желающих создать ту же республику, но ещё больше децентрализованную, напоминающую военный союз независимых государств. Сенат называет конфедератов сепаратистами и объявляет вне закона – начинается гражданская война.
В конце 3-го эпизода республика становится империей – этот государственный строй, как ни странно, оказывается эффективным. Гражданская война с конфедератами очень быстро выигрывается, корпорации, примкнувшие к конфедератам, национализируются, вооружённые силы проходят через ряд реформ. Но, главное, возрастает централизация – вместо хаоса из миллионов самостоятельных миров император создаёт административную систему, основанную на моффах (наместниках императора). Планеты управляются местными князьками, моффы управляют целыми секторами планет, гранд-моффы, управляют супер-секторами. Реформе подвергаются суды, министерства, экономика, налогообложение, создаётся эффективная система разведки и полиции. Сенат, поддержавший превращение республики в империю ради стабильности и блага народа, постепенно теряет ряд полномочий, а после и вовсе распускается императором. Империя наращивает мощь, и держит население всех миров в страхе путём точечного террора. Планеты, расы и миры постепенно унифицируются, стираются культурные различия, и, что интересно, в руководстве империей приоритет неофициально отдан представителям человеческой расы – самой многочисленной в галактике. Однако, республиканские повстанцы, используя память о республиканской децентрализации, подбивают население планет на восстание.
Такова, в общих чертах, политическая основа «Звёздных войн». Примечательно в ней то, что не только республиканцы и джедаи стали предметом фетиша фанатов, но и такие течения и организации, как конфедераты, имперцы, ситхи и лично Дарт Вейдер до сих пор интересуют и восхищают множество зрителей. Дело, конечно, в гениальном подходе Лукаса – он наделил каждую из противоборствующих фракций чертами и особенностями, присущими реальным движениям и системам.
Республика в частях 4-6 является, как я уже писал выше, неким образом «старых добрых времён», ассоциируется со свободой и миром. Здесь, прежде всего, видна идея демократии и республики в чистом виде, ведь повстанцы говорят о утерянном, идеализированном государственном строе. Демократия прекрасна, но в частях 1-3, в периоде поздней Республики, она предстаёт в не самом приглядном виде. Тут ярче всего прослеживаются аналогии с Римской республикой накануне перехода Гая Юлия Цезаря через Рубикон– сенат оторван от народа, бюрократизирован, коррумпирован, уверен в своей вечной власти. Как и в истории Рима, республика была лучшей формой власти над городом и окрестностями, но становилась неэффективной при управлении огромными территориями. При номинальной демократии в Риме, вся власть в провинциях, по сути, неограниченная, принадлежала наместникам, и такое совмещение деспотии и демократии вело к гибели последней. Имперская форма правления с её централизацией и быстротой принятия решений оказалась эффективнее для расширявшейся территории Рима, и для ДДГ тоже – несмотря на то, что император является антагонистом ЗВ, населению планет было, в лучшем случае, по барабану, кто правит – Сенат или император. Но довольных порядком и стабильностью при Империи было куда больше, чем сторонников абстрактной демократии.
Переход от Республики к Империи показан в ЗВ с невиданным для серии изяществом – создание и разогревание кризисной ситуации, лоббирование закона о расширении полномочий канцлера, начало управляемой гражданской войны (то есть создание угрозы для республики и демократии), сетование на устаревшие принципы бюрократии – весь этот долгий процесс проскальзывания во власть, проделанный будущим императором, имеет в реальной истории множество аналогов – от того же Цезаря и Наполеона до Путина. Все они приходили во власть при республике и требовали себе больше полномочий, чтобы им удобнее было «спасать» республику и наводить порядок.
«Я с огромным нежеланием принял эту просьбу. Я люблю демократию… Я люблю Республику. Я сложу с себя полномочия, как только кризис разрешится. И в качестве моего первого приказа с этими новыми полномочиями, я создам Великую армию Республики, чтобы дать отпор нарастающей угрозе Сепаратистов». Канцлер Палпатин.
«Вот так свобода и умирает — под гром аплодисментов». Сенатор Падме Амидала.
История же с конфедератами, от символики и названия до утомительных попытокпереложить вину за «первый выстрел» на другого, явно списана с Конфедеративных Штатов Америки в 1861-1864 гг. Многие исследователи отмечают общее для них стремление к децентрализации, а также усматривают в будущем императоре черты Авраама Линкольна, который тоже, развязав гражданскую войну, наделил себя невиданными доселе полномочиями. Правда, вопрос с рабством никак не касался ЗВ, но это частности.
Но самая яркая и доступная для аналогий – это, конечно, империя. В её устройстве, прежде всего, узнаётся имперский Рим с его легионами и резко возросшей эффективностью управления огромными территориями. В то же время, резкая милитаризация общества и террор уже из другой эпохи – в этом, а также в имперской эстетике явно проступают черты Третьего Рейха. Особенно это касается военной формы, принятой в имперском флоте, и знаменитого шлема Дарта Вейдера, сильно напоминающего каску немецких пехотинцев. Что интересно, связи с гитлеровской Германией вынесены даже в 3-ю часть, когда император, подобно фюреру, обещавшему тысячелетний Рейх, в сенате объявляет о начале нового порядка: «Мы— Империя управляемая большинством! Империя с новой Конституцией! Империя законов, а не политиков! Империя, обращенная к справедливому обществу. Безопасному и спокойному обществу! Мы— Империя, которая простоит десять тысяч лет! Сегодняшний день мы будем праздновать как День Империи. Ради наших детей. Ради детей наших детей! Следующие десять тысяч лет! Спокойствие! Безопасность! Мир и справедливость!».
Джордж Лукас создавал не только вселенную с героями и предателями, любовью, интригой и поединками джедаев и ситхов, он реконструировал реально существовавшие политические системы со всеми их характерными чертами и вытекающими из них достоинствами и недостатками. Этот дальновидный ход позволил «Звёздным войнам» играть не только на симпатиях зрителя к определённым персонажам, но и к делу, за которое они сражаются на экране. И, хотя большинство зрителей, инстинктивно угадывая прообразы Республики и Империи, подсознательно сочувствуют республиканцам, даже редкие любители милитаризма вообще, и эстетики Третьего Рейха в частности, до сих пор готовы тратить большие деньги на лицензионную фигурку Дарта Вейдера или костюм имперского штурмовика.
Тем не менее, главным предметом фетиша у фанатов «Звёздных войн» стал легендарный световой меч. Почему, расскажу в следующей статье.