«Я родился и вырос в деревне. А впечатления детства никогда не забываются. Русский язык – мой родной. Я не пополнял свой словарный запас за счёт книг. Придумывать или подыскивать слова – это ненатурально, неестественно…» - писал Василий Белов.
Главное в национальном самоопределении – это язык. На каком языке человек мыслит, так он и воспринимает мир, так чувствует. Язык формирует отношение к миру. И чем богаче словесное разнообразие внутри родного языка, тем шире, ярче, глубже взгляд на мир, понимание его.
Я помню, как на областном литературном семинаре 1993 года Белов говорил: «Для меня главное в произведении – язык, ритм…» Что называл дальше – я не помню. Но первое – не сюжет, не тема, - язык.
Язык, которым говорили окружавшие его люди, которым рассказывались сказки и пелись песни…
На всю жизнь запомнилась и попала даже позже в «Лад» сказка о Нагай-птице, которую рассказывал в военные годы мальчишка Витька-нищий.
Запомнилась и сказка, которую рассказывал дед, про то, как лиса сообщала тетереву о государевом указе: «чтобы вам тетеревам не сидеть по деревам, а ходить бы по зелёным лугам». Не раз отзовётся эта простенькая сказка в творчестве Белова.
А вот ещё из воспоминаний Александры Ивановны. Эти её строчки относятся к «самому тяжёлому, голодному послевоенному году»: «О, как нелегко долгими тягомотными зимними вечерами коротать часы в темноте. Керосин давно кончился. В лампе сухо. Ворох лучины, что Вася заготовил, изожгли. Новые берёзовые плашки ещё не досохли у кожуха. Через день-два Вася опять нащепает…
Вот в такие безутешные вечера… Вася ложится на кровать, а мы трое прильнём к маме на печи и слушаем её рассказы о блудном сыне, о скупом мещанине, о смелом отроке, о глупой бабе, об умной девушке.
Мама знает множество стихов, читает наизусть любимого Некрасова…
Мама предлагает: « Давайте сегодня пословицы вспоминать. Вот, к примеру, как вы понимаете «голь на выдумки хитра»?
- Голый, хитрый, наверно, – торопится Иван, но мама начинает обстоятельно разъяснять. «Голь» – это значит голодный, нищий, голодранец. А вот «хитра» я-то понимаю, а как бы вам попроще сказать… Васю надо спросить. Он у нас первостатейный читарь.
Вася молчал, и мы подумали, не хочет с нами играть, так как ему слишком просто, неинтересно, но вдруг отозвался: голь хитра на выдумки, значит, догадлива, умна, хитроумна, изворотлива, найдёт выход из любого трудного положения…
Множество пословиц и поговорок посыпалось, как грибов из кузова, в тот вечер: «Смех без причины признак дурачины»; «Труд кормит, а лень портит»; «Хочешь кататься, люби и саночки возить»; «Ученье свет, а неученье тьма», «Не зная броду, не суйся в воду»; «Не тот хорош, кто лицом пригож, а тот, кто для дела гож»; «В гостях хорошо, а дома лучше»; «Терпенье и труд всё перетрут»; «Поспешишь, людей насмешишь»…
Гораздо позже «Лад» во многом писался тоже по рассказам, по слову Анфисы Ивановны.
Конечно и образец деревенского словотворчества – частушки –
Василий Белов тоже слышал с самого раннего детства. В Тимонихе самым знаменитым частушечником был Акиндин Судетков – прообраз Акиндина Судейкина из трилогии «Час шестый». Помните тот поэтический поединок в эпизоде заготовки помочами леса?..
Судейкин пишет на затеси химическим карандашом:
У попа у Рыжка
Стало жиру лишка.
А у Кеши маловато,
Проживает не богато.
А шибановский Жучок
Чужой любит табачок… и т. д.
На что ему отвечают:
У нас в деревне есть поэт.
Ну какой это сусед?
Про своих же мужиков
Навыдумывал стихов.
… Белов возрастал в среде, где за словом в карман не лезли.
Но и чтение, книжное слово, уже укоренилось в крестьянском быту.
Ещё из воспоминаний Александры Ивановны Мартьяновой (она написала целую книгу воспоминаний о своей семье и о брате Василии): «Чтение заведено было в семье раз и навсегда. Как бы ни устал татя, но обязательно перед ужином присядет за стол, где Юрик приготовил книжечку, а Вася с нетерпением ждёт их чтения, бесед, рассуждений…
Вася, благодаря отцовским вечерним беседам, прикипел к книге. Ему даром и ужин, только бы татя подсел, почитал новую книгу…»
Сам Василий Иванович вспоминал, как отец читал в такие вечера «Тихий Дон» Шолохова. Пройдут годы, и молодой писатель Белов будет разговаривать с создателем «казачьего эпоса», а потом и сам замахнётся на эпопею о северном крестьянстве.
А всё же, нам, молодым писателям, говорил на том семинаре 93-го: «… главное в произведении – язык, ритм…»
Превосходный язык, живое русское слово, достались писателю Белову и от деда, и от читанных при лучине книг, и от матери …