- Этой ночью луна такая яркая, что можно читать! – подумал кот Васька, на минуту забыв, что коты читать не умеют. В доме было тихо, разве что где-то там, на самом краю слуха, звучало постоянное «пшшш пшшш, пшшш».
Сколько Васька себя помнил, этот звук был всегда. То тише, то громче, иногда, во время штормов, он превращался в сплошное «гууу», но никогда не пропадал. С того самого дня, как его, ещё котёнка, подобрал одинокий Старик, рыбак, живущий на берегу океана.
Разве что вечно галдящие чайки временами перекрикивали этот звук. Чаек Васька любил за жизнерадостность. Порой, глядя на них с подоконника, кот думал, как велик океан. Столько этих чуваков на волнах, каждый ведь не меньше Васьки, если расправит крылья. А стоит океану один раз шлёпнуть берег волной – и разлетелись все!
Краешек неба над океаном начал светлеть. Пройдёт ещё добрых полчаса, прежде чем горизонт порозовеет, но до рассвета Старику нужно переделать немало дел.
Васька сладко зевнул, муркнул что-то сам себе. Сел, потянулся, размял онемевшую лапу, задумчиво повёл хвостом. Лёг на спину, игриво перевернулся налево, направо, поймал и прижал лапой хвост, как в детстве, когда Старик играл с ним, а хвост словно жил своей отдельной жизнью. Встал, ещё раз потянулся, спрыгнул с подоконника – и пошёл будить Старика.
Старик не спал. Он, как и Васька, знал, что сейчас произойдёт. Каждый день, вот уже лет десять или больше, он не помнил точно, да и не хотел считать, как умерла жена. Каждый день…
Васька осторожно запрыгнул на кровать – и мягко-мягко пошёл к Старику. В темноте нащупал усами его спину, когда-то такую широкую, уткнулся в неё мордочкой, замер на мгновение – и муркнул:
- Вставай, Старик!
Старик, не задумываясь, повторил Васькин ритуал. Погладил кота, почесал его за ушками. Спросил:
- Говоришь, хороший день сегодня будет, старый друг?
- Мяу, Старик, - уверенно ответил Васька, - точно говорю, - и в подтверждение своих слов ещё раз зевнул.
- Хорошо, давай собираться.
Когда Васька был моложе, Старик брал его несколько раз в море. Иногда кот вспоминал преимущества таких дней, например, Старик кидал Ваське вкусную рыбку-мелочёвку, что приносили ему сети. Но, в целом, минусов было больше: качка не позволяла Ваське расслабиться, а от солёных брызгов шёрстку приходилось долго и мучительно вылизывать. В конце концов, Старик и Васька договорились: море кот любил, но только на берегу.
- Пойдём, поможешь мне собраться, - сказал Старик. Оделся, взял бидон, сходил за водой к колонке (водопровод в посёлке был лишь в паре пятиэтажек да в двухэтажных бараках, построенных в сталинские времена; ещё четыре колонки на перекрёстках четырёх улиц, а больше в поселке улиц и не было). Умылся, поставил воду в кастрюльке на плитку, в которой много раз заменяли спираль.
Пока вода греется, Старик собирает снасти и рыбацкую снедь. Как-то раз он оставил снасти в лодке на ночь, а с утра не нашёл. Кто взял, кому только нужны были? Несколько недель пришлось плести новые сети, с тех пор Старик приносил их на ночь домой. Да и сохнут они в тепле быстрее. Даром что рыбой всё пропахло, так этот запах ни Старик, ни Васька давно не замечают.
Наконец, Васька со Стариком позавтракали. Старик взял из чулана приготовленную вчера банку с наживкой, мелкими рыбёшками, сунул её в холщовый рюкзак, перекинул через плечо латанный-перелатанный парус – и пошёл к лодке.
- Мяу, Старик, куда ты собираешься сегодня, на камни или на банку?
- На банку, Васька. Ну, пошёл я, не скучай, сторожи избушку.
- Мяу, Старик, - сказал Васька – и пошёл на свой подоконник.
Сидеть, слушать чаек, смотреть с тревогой в окно – и ждать, как он ждал много тысяч дней до этого дня.
Над океаном показался оранжевый краешек солнца.
* * *
Когда днём Васька уставал следить за океаном и чайками, он засыпал - и смотрел сны о своем детстве. В его первый год повадился бегать к Старику соседский Мальчишка.
Летними вечерами, когда поздно темнеет, они сидели у дома втроём - и глазели на океан. Каждый день по бухте сновали небольшие рыбацкие шхуны, их Мальчишка знал все наизусть! Раз в неделю в порт приходил лесовоз - и Мальчишка вместе с другими бегал поглазеть на него и на его погрузку. А однажды неподалеку от бухты, на внешнем рейде, остановился огромный круизный теплоход! Мальчишка засмотрел его до дыр в бинокль - и просто завалил Старика вопросами.
- Скажи, Старик, а ты был на таком внутри?
- А как же, - Старик не был, но не хотел расстраивать Мальчишку.
- А какой он внутри?
- Большой и очень красивый. Там много кают с большими кроватями, в каждой есть даже телевизор и холодильник! Там есть ресторан, где тебя кормят вкусной едой, ох, как там кормят, пища богов!
- А капитан, Старик, ты видел капитана?
- Он в красивом белом костюме с фуражкой, тоже белой. Его все слушаются, а он стоит на мостике - и отдает команды…
- Старик, я обещаю тебе, когда вырасту, обязательно стану капитаном этого корабля! Приеду в посёлок, заберу тебя - и поселю тебя в самой лучшей каюте! И будем мы с тобой по всему свету на этом корабле ездить!
- Ох, а как же Васька?
- И Ваську тоже, а на корабле есть мыши?
- Конечно, есть.
- Будет Васька наш главный кот по охоте за мышами! Васька, будешь?
- Мяу, буду.
Мальчишка в то время отличался повышенным любопытством - и задавал вопросы быстрее, чем Старик успевал на них отвечать:
- Старик, а почему у других мотор, а у тебя парус?
- Старик, а как мне стать капитаном того большого корабля?
- Старик, а почему ты когда куришь, все окурки в коробочку складываешь, и не выкидываешь их?
* * *
Иногда, когда рядом с домом громко кричала какая-нибудь чайка, Васька просыпался.
Коту снился кошмар - воспоминания о самом страшном дне в его жизни, когда рыбак впервые ушёл на рыбалку и оставил Ваську дома одного. Сколько тогда коту было, пара месяцев? Он не помнил, слишком маленький был, да и не кот еще, так, котёнок.
Сначала Васька не понял, почему Старика нет, куда он отошёл? Посмотрел за стулом, сходил на кухню, позвал Старика: мяу!
Забрался на кровать, пока лез - три раза упал, кажется, зацепился коготками. Наконец, залез, осмотрелся по сторонам, еще раз позвал Старика, вдруг он потерялся: мяу!
И тут котенка захлестнула паника и отчаяние. Он понял, что Старика больше нет, он исчез - и больше не появится. Никто больше не будет поить его вкусным молочком, никто не будет гладить и чесать под мордочкой, не с кем больше играть!
Котёнок заплакал. Мяу-мяу-мяу - долго, часа три без остановки, пока совсем не потерял голос. А потом, со слезами на глазах, без сил лёг перед дверью, куда ушёл Старик, - и уснул.
Но тот же день стал и самым счастливым в жизни Васьки - когда Старик вернулся!
- Старик, ну, где был, где ты так долго был? Старик, я тебя потерял, мне казалось, ты больше не придешь. Старик, без тебя дом такой большой, такой пустой и страшный. Старик, Старик, скажи, что ты больше никогда не уйдешь, не оставишь меня одного?
- Ну, Васька, ну, что ты размяукался! Вот тебе рыбешка, ты уже совсем взрослый, тебе уже можно, попробуй, какая вкусная!
- Мяу Старик, я так рад, что ты вернулся!
С тех пор таких дней прошло сколько? Несколько тысяч? Васька научился почти не волноваться, когда Старик уходил в море без него - и просто лежать и ждать.
Но как и прежде, при каждом шорохе, при каждом вскрике чайки готов был броситься к двери, чтобы поскорее встретить хозяина:
- Мяу, Старик, я так рад, что ты вернулся!
* * *
Как-то раз выдался не очень удачный год. То ли рыба в другие места ушла, то ли эпидемия на неё какая напала, но рыбаки по всему побережью были голодные, не могли толком покормить семьи - и переключались на другие промыслы. Даже чаек, казалось, стало меньше.
Несколько раз подряд Старик уходил в море - и возвращался почти с пустыми руками.
В солнечный осенний денёк, из последних тёплых, Старик вновь ушёл в море попытать свою рыбацкую удачу.
Кот провожал Старика, долго сидел на пляже, смотрел, как выцветший и потрепаный жизнью парус становился всё меньше и размытее. Зрение у Васьки в последний год подсело - после того, как он съел какую-то гадость из моря - да так и не восстановилось. И не чайки уже кружили над бухтой, а какие-то белые пятна. И не утки плавали в заводи, а тёмные бревна. Одно хорошо, горланили они также громко, как и в васькину молодость - не перепутаешь.
Затем кот пошёл домой, сел на подоконник - и стал терпеливо ждать. Задремал, слушая вполуха, готовый сразу же побежать ко входу, едва услышит шаги Старика.
Проснулся Васька перед закатом. Выглянул в окно: рыбаки еще не потянулись домой. То тут, то там виднелись лодки-пятна, но большого пятна паруса среди них не было.
Голод погнал Ваську на охоту: знал он одно местечко, где завелось мышиное семейство. В поимке мышей кот был просто богом, и возраст с плохим зрением тому не помеха. Главное в охоте ведь что? Слух! И умение затаиться - а уж ждать Васька умеет.
- Пи, - послышалось издалека. Кот замер, глубоко вдохнул. - Пи-пи, - ответил другой мышиный голос первому. Неужели мыши не чувствуют его запах, задумался Васька. В этот раз долго ждать не пришлось. Прыжок, боевой клич "мяу", шипение - и мышь надёжно прижата лапой. Но играть с ней сейчас нет времени - кот понес добычу хозяину.
Старик всегда смеялся, когда Васька приносил мышей к его кровати, говорил: Спасибо, дорогой друг, с тобой не пропадем! Позже кот их съедал сам, но первую добычу нужно было предложить Старику, это главный закон у Васьки.
Затем кот пошёл за второй мышью, для себя. Солнце уже зашло за горы, и рыбаки то тут, то там вытаскивали свои лодки. Кот долго всматривался вдаль со своего подоконника, но паруса всё не было видно.
* * *
Несколько раз случалось, что Старик выхаживал какую-нибудь очень большую рыбу, и задерживался в океане на ночь. Для кота это были очень тяжёлые бессонные ночи. Память вновь подкидывала ему чувства той первой рыбалки Старика и того первого дня одиночества. Иногда, от тоски, Васька тихо мяукал: ну, где же ты, Старик?!
Вот и рассвет, рыбаки вновь потянулись в море. Старика всё нет. Кот сходил, поймал хозяину ещё одну мышь, сам есть не стал. Над бухтой разорались чайки-хохотуньи: ха-ха-ха-ха-ха, ха-ха-ха-ха-ха. Недобро Васька на них смотрел этим утром, ох, недобро.
Прошёл на лесопилку сосед, заглянул, спросил:
- Васька, Старик уже ушёл - или с ночи не вернулся?
- Мяу, - ответил кот.
В полдень у кровати Старика появилась третья мышь. Как кот не всматривался, парус в бухте не виднелся.
* * *
Старик, выросший в сибирской глубинке, всегда мечтал о море. Однажды он узнал, что в посёлке на берегу Тихого океана строят рыбзавод, а на рыболовецкий флот набирают команды. Жил он тогда в городе - и чувствовал, что не хватает ему воздуха, пространства, поэтому решение пришло само собой. Переехал в посёлок, устроился, женился - да так и осел.
Детей у них с женой не получилось, и Старик, тогда совсем ещё не старик, отдал всю свою страсть океану. Строил дом на самом берегу, а на досуге лелеял мечту о яхте - не очень большой, но обязательно с каютой, чтобы можно было уходить в море подальше - и ночевать там, и чтобы жене было в ней комфортно.
Выписал чертежи - и ушёл в работу почти на два года. Жена помогала чем могла, шила паруса, первый комплект оказался слабым, быстро порвался. Потом еще комплект, потом еще, помогала с такелажем, которого на яхте под сотню метров: веревочки-веревочки!
На первый выход яхты Старика в море собрался поглазеть весь посёлок, приехала даже газета из райцентра! Все мальчишки выстраивались в очередь и буквально душу были готовы продать за то, чтобы Старик научил их управлять яхтой. Многие из них потом стали моряками. Впрочем, а куда ещё, если море с тобой с пеленок.
Хорошее было время, да. А потом наступили девяностые. Рыбзавод быстро обанкротился - и посёлок начал пустеть. Живых родственников у Старика с женой не осталось, ехать им было некуда, да скоро уже и пенсия. Раньше Старик частенько рыбачил с яхты. Прикинули с женой, посчитали, вроде, прожить с рыбалки можно. Океан, опять же, почти не замерзает.
Сколько раз позже Старик себя корил за этот выбор, надо было уезжать в город, устроились бы как-нибудь… Рыбалка оказалась не то чтобы надежным промыслом. Да, голодные не сидели, на жизнь хватало, но накопить никак не получалось. И когда жена заболела, денег на лекарства не хватило.
Старик тогда потерял смысл в жизни, жил скорее по инерции. Сосед, пытаясь хоть как-то его отвлечь, попросил Старика обучить сына-Мальчишку премудростям рыбалки и яхты: всё не по помойкам со шприцами детство пройдёт.
Старик возился с Мальчишкой сначала неохотно, но потом, видя, что малому всё по-настоящему интересно, увлекся - и сам ожил. Конечно, со временем Старик и Мальчишка сильно привязались друг к другу. Мать Мальчишки однажды даже воскликнула в сердцах, что Старик ему стал роднее, чем родные родители! Правда, быстро стушевалась, надеясь, что сын пропустит эти слова мимо ушей.
Мальчишка, как и все другие мальчишки, незаметно быстро вырос, возмужал - и смог поступить в город в мореходку (по-современному - колледж) на судоводителя. Причем, баллов-то ему немного не хватило, но помог опыт и хорошая морская практика - спасибо Старику.
Старик? А что Старик, он научился ждать те редкие дни, когда Мальчишка приезжал в гости из города. Он всегда привозил с собой множество историй, каждый раз всё более взрослый, всё ближе к своей мечте - стать капитаном.
И уже не Старик, а Мальчишка рассказывал истории. И каждый рассказ Мальчишки был для Старика настоящим открытием и удивлением - ведь, честно говоря, он давно выпал из жизни и перестал следить за всем, что происходит в мире. Больше всего Старик удивлялся, с какой легкостью Мальчишка ориентировался во всех этих новомодных компьютерах и мобильных телефонах. А однажды Мальчишка привёз в посёлок и невесту…
Что Старик делал между этими визитами? Просто ждал. Ходил в море не столько ради рыбы, а скорее по привычке и чтобы скоротать время. Да и уловы с каждым годом были всё меньше. Когда кончался чай - пил воду, сначала с сахаром - потом без. Спал всё чаще не раздеваясь, а иногда засыпал просто на стуле у входа. Во снах видел молодость, город, жену, Мальчишку, яхту, тогда еще новую. Мальчишка, кстати, в каждый приезд первым делом шёл к стариковской яхте - и приводил её в порядок, чинил, латал, подтягивал такелаж, подкрашивал.
- Отучусь, Старик, обещаю - построю тебе новую яхту, куда лучше твоей!
- Да зачем мне новая, смотри, какая она у меня красавица, ни у кого такой второй нет!
В такие моменты уже взрослый Мальчишка смотрел на изъеденное морщинами лицо и руки Старика - и в душе его бушевал настоящий шторм тоски и нежности. Старик, когда-то казавшийся таким большим и вечным, становился всё меньше и меньше. Но сердце его вмещало, казалось, всю доброту мира - и глаза были самыми живыми, такие у ровесников Мальчишки встречались всё реже...
Вечером у кровати Старика появилась четвертая мышь.
* * *
Утром третьего дня в дом ворвался Мальчишка.
- Васька, как же ты не уследил за Стариком?
- Мяу, - с тоской в голосе ответил кот.
Мальчишке позвонили родители: “Старик пропал”. И он всё бросил - и примчался в посёлок. На поиски яхты Старика в море вышло всё, что могло держаться на воде. Несколько часов с поисками помогал самолетик авиапатруля.
К обеду третьего дня самолетик обследовал океан в радиусе ста километров от посёлка - безрезультатно. Рыбаки на катерах до самого заката бродили по округе, всматриваясь вдаль в поисках хоть каких-то следов, пусть даже фрагментов стариковской яхты. Запас плавучести у неё хороший, все знали, утонуть не должна была. А если сильно поломалась, всё равно хоть что-то должно было остаться. И на побережье никаких следов, впрочем, шторма в эти дни не было.
Как далеко Старик мог уйти за три дня? Далеко. Даже на десяти узлах (а его яхта на свежем ветерке бегала заметно быстрее) получалось больше тысячи километров, то-есть, искать Старика можно было и за Сахалином, и между Японских островов, а то и у Корейского полуострова.
Вечером в посёлок приехал полицейский - и Старика объявили пропавшим без вести.
Мальчишка на набережной дождался, пока вернутся последние рыбаки, поблагодарил каждого - и пошел домой к Старику - проведать кота. Васька сидел на кровати хозяина, а перед ним лежало шесть мышиных тушек.
Подошёл, сел рядом на кровать, погладил кота. Кот почти никак не отреагировал, только немного повел ухом. Тихо попрощался с котом - и пошел к себе спать.
А Васька не спал уже больше суток. Какой смысл был теперь спать, если Старик всё равно не вернётся. Пожалуй, достаточно они прожили вместе - Старик и кот. От котёнка до самой котовой старости. Сидеть, едва дремать и ждать - это единственное, что мог себе разрешить кот, потому что спать было страшно, сны были плохие.
Утром, перед самым рассветом, до кота донесся какой-то шум от входной двери. Кто-то ее открыл, но у кота уже не было ни сил, ни желания посмотреть, кто пожаловал в гости.
И даже знакомые шаги поначалу не смогли пробудить кота от дремы. Шаги медленные, тихие, почти невесомые. Подошли, постояли мгновение - и сели на кровать рядом с котом.
- Привет, Васька. Заждался, старый друг?
- Ммм… Мяу, Старик!