... — Стоять! И — замер мир у ног. О, Боже, как Ты одинок!
Мир чистой радости распахнулся незамутненному сознанию на заре человечества — приятно думать, что кто-то им пожил.
Было естественно ту отрадную силищу утилизовать, приспособить под практические нужды, раздробить и сублимировать — кто во что горазд. Так и наросло многобожие — ныне заповеданный пантеон. Религии и есть аккумулятор опыта духовно-чувственного постижения и мировоззрений земных цивилизаций, а все науки и практики лишь средства к тому на пути восхищений все той же любовью. Сами ею же и мирроточим.
Старо предание, — достанется кому?
... Давным-давно, в ползунковые времена доисторического детства, люди очень хорошо понимали друг друга — почти без слов! Всем для полноценного общения вполне хватало той тысячи терминов, которые понапридумал глиноиспеченный сын Творца в утешение своей невольно соблазнившей(-ся) подруге. Винить Еву или Змия за свою слабость Адаму и не пришлось — образ коварного искусителя в зеркале гримас от собственных промахов и огорчений появился гораздо позднее. Продолжение высокоинтеллектуальной деятельности нашего первочеловека в течение его 900 +? -летий история умалчивает все по той же причине — малого словарного запаса. Когда же тех насквозь проницательных, но слегка наивных людей стало довольно много, а эффект от взаимопонимания — чрезвычайно большим, все почувствовали себя вдруг готовыми к настоящему чуду. — «ПОСТРОИМ ГОРОД И БАШНЮ, ВЫСОТОЮ ДО НЕБЕС, СДЕЛАЕМ СЕБЕ ИМЯ (вечное), ПРЕЖДЕ НЕЖЕЛИ РАССЕЛИМСЯ ПО ЛИЦУ ВСЕЙ ЗЕМЛИ», — решили они и приступили к делу...
Так надеявшийся на чудо людское в русле самоисправления их от первопроступка, озадачился Бог. Узрев странную слабость наших фантазий, решил он продолжить воспитание и смешал, запутал единый праязык внутреннего понимания без слов, дабы не только пресечь нелепое, но и задать новый шанс ко благу! Там, с гребня довавилонских высот, и должна была рухнуть арена ЧЕЛОВЕКА СТИХИЙНОГО, не так использующего непомерную силу сообщества, а стимулом жизни стала бы вера в новую эру раскрепощения ГЕРОЕВ МЫСЛИ и ТИТАНОВ ДУХА! Встрепенувшееся из-под руин народонаселение вскоре и воздело узду государственности на силу соподчинения в стае — во имя личное да высокое, по идее. Да, о-ох, право слу-ЖИТЬ при Законе прямо усаживает любого сановника на кол греха и соблазна. Образовалась стихийная очередь — уже не змий, а гидра какая-то! КАК МЕРА ПРЕСЕЧЕНИЯ очевидных слабостей стал нужен только ВСЕЛЕНСКИЙ ПОТОП!
Э-эх, в те отрадные допотопные времена — да изжить бы свою непокорность, как знаменательную веху! Даже отчаяние было тогда во спасение, ибо помощь обреталась за чертой надежд. Но вСластьимущим-то оно уже как бы и некстати. А ведь сама ВЛАСТЬ есть важный признак демона в человеке, — тут уже и об АДЕ речь пошла, да-а... Зато нравственность нашла свой удел в скромной личности — вот кому в душе места не занимать:
— РОДИЛАСЬ НОВАЯ ИПОСТАСЬ ДУХА — СОВЕСТЬ, А С НЕЙ — И КАТЕГОРИЯ САМОСОЗНАНИЯ. — КАЖДЫЙ ОБНАРУЖИЛ ШАНС ЛЕПИТЬ ИМЯ СВОЕ И ЧЕЛОВЕКА В СЕБЕ САМ! И поныне это — ИНДИВИДУАЛЬНАЯ МЕРА ЖИЗНИ.
— МЕРА ЗНАНИЯ СТАЛА СЛОВОМ! — ЗНАНИЕ ИЛИ СЛОВО БЕЗ МЕРЫ — ЗАПРЕТНЫМ ПЛОДОМ.
— БОГ МЕРЫ ОБРЕЛ СТАТУС ВРЕМЕНИ НАСТОЯЩЕГО, а каждый из нас — НЕ ТОЛЬКО СВОЕ ЗВОНКОЕ В СЛОВЕ ОБЛИЧИЕ, НО И ЗАКОННОЕ ПРАВО — ВЕСЬ МИР ПРИЗЫВАТЬ ПО ИМЕНИ!
...Как не крути, а пришлось-таки изрядно с нашим братом повозиться. Бог пошел почивать на лавры, а нам велел СО-ВЕРШЕНСТВОВАТЬСЯ, СО-ДЕЙСТВУЯ СОЗДАТЕЛЮ, кто во что горазд, — вот где СТРАХ ИСТИННЫЙ! Хотя то был ИЗНАЧАЛЬНЫЙ ДАР БОЖИЙ, его верное применение стало ДОЛГОМ и НАЗНАЧЕНИЕМ ЧЕЛОВЕКА РАЗУМНОГО, — проснувшегося умом-то! Пройденный этап сей ни забыть, ни утерять — иначе с ним возвращается старый закон «обновления», сходный с перекатыванием давно округлого камня царя Сизифа.
— «УТРАТОЙ ЛУЧШЕЙ ЧАСТИ СЕБЯ — ДА ОБРЕСТИ ЛУЧШЕЕ!» — обряд сей как раз Ноем и закрыт! О, величие именно этого ДРЕВНЕГО ЖЕРТВЕННОГО АКТА ИСТОРИИ эпохальное, на перепутье времен и сознаний ускользающее, но принятое-таки свыше ради нас с вами! Ной — грандиозная фигура, ждущая трепетного исследования и понимания. С тех пор ЧЕЛОВЕКУ КАК ЖЕЗЛ ВМЕНЯЕТСЯ САМООБЛАДАНИЕ!
— «Зло незрелой юности» — в недостатке добродетелей старших, а метод воспитания вовеки един — личным примером да усердием. Жизненная логика нарабатывается не столько анализом, как прямым и естественным продолжением пути предков:
— «НЕ БУДУ БОЛЬШЕ ПРОКЛИНАТЬ ЗЕМЛЮ ЗА ЧЕЛОВЕКА, ПОТОМУ ЧТО ПОМЫШЛЕНИЯ СЕРДЦА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО — ЗЛО ОТ ЮНОСТИ ЕГО» — это решение, принятое после жертвенного ВСЕСОЖЖЕНИЯ ЛУЧШИХ Ноем в честь выхода из Ковчега, есть, пожалуй, не глас Бога, а Человеческого Духа в Нем — реквием по ушедшему и благословение грядущему, — начала поэтической философии!
Авраамов подвиг ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ СЫНА — знак предтечи застоявшейся в зародыше веры — ныне наказуем генетической травмой не менее, чем «самораспятие» или само распятие Христа.
— ЧУВСТВО МЕРЫ В СМИРЕНИИ есть новая ответственность за то прошлое, дарованное свыше, которое всегда настигает, и за то будущее, которое нигде нас не ждет. Развитие чувства меры — признак доисторического взросления, однако и ныне устойчивость психики — заветный трон воли и ума, а значит и судьбы, — вот где линия акцентов!
— «ВОЗДАЙТЕ ГОСПОДУ, СЫНЫ БОЖЬИ» — чем не призыв к пониманию детьми верными своих ОТЦОВ-старателей?
— «БЛАЖЕННЫ ХРАНЯЩИЕ СУД И ТВОРЯЩИЕ ПРАВДУ ВО ВСЯКОЕ ВРЕМЯ!» — гимн ищущего ума!
— «ОКРОПИ МЕНЯ ИССОПОМ, И БУДУ ЧИСТ; ОМОЙ МЕНЯ, И БУДУ БЕЛЕЕ СНЕГА. ДАЙ МНЕ УСЛЫШАТЬ РАДОСТЬ И ВЕСЕЛИЕ, И ВОЗРАДУЮТСЯ КОСТИ, ТОБОЙ СОКРУШЕННЫЕ» — в гуслях ДАВИДОВЫХ слышны ударные струны его Души, но почему псалмопевец речет прежнее: — «ЖЕРТВА БОГУ — ДУХ СОКРУШЕННЫЙ; СЕРДЦА СОКРУШЕННОГО И СМИРЕННОГО ТЫ НЕ ПРЕЗРИШЬ, БОЖЕ?» — так умиряется неистовый ураган жизни во имя ее же ростков и всходов! Неофит идет дальше, и шепот откровений Духа ли, Ума своего слышен в оплодотворенной желаниями тишине, — настоящие вопросы задаются толчками Сердца. В ответ ему — и дар, и сила — по достоинству. Удостоенному ответом и понявшему себя открываются родники сотворчества Новой Башни! — Зачем? — А Сверхновый Вавилон! А обещанное снова Чудо о Себе? Эх, не забыть бы сгоряча про меру лукавой гордыни. О! Уж тут башня будет куда повыше, да и удивление от падения с нее, как и от грядущих прозрений, — куда побольше... Еще бы! Своими весьма живучими «нечеловеческими» усилиями мы стремительно и самозабвенно меняем генофонд, опять взывая к метаморфозам вида неопределенного — башня почти готова, и в небесах мы — уже ногой! — Ах! Речь как раз то и должна идти не о рукотворных «подвигах» в звездах или под землей, — это все тот же коллективный атавизм, добровольное топтание у стен времени.
— ЛИЦЕДЕИ ОБЩЕНИЯ, ВО ВСЕХ СФЕРАХ ЖИЗНИ ДЕМОНСТРИРУЮЩИЕ ХАРАКТЕР, ИНТЕЛЛЕКТ, СПОСОБНОСТИ ЭМОЦИОНАЛЬНО-ПРОДУКТИВНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ НА ОКРУЖАЮЩИХ, — ВОТ ТА НЕБЕЗЫЗВЕСТНАЯ, НО ВСЕГДА КАЧЕСТВЕННО НОВАЯ СТИХИЯ ИНДИВИДУАЛИСТОВ, СЛАГАЮЩАЯ СОБОЙ МИР ЛЮДСКОЙ СЛАВЫ!
Представить, что богов могло не быть, — исчезнут все без исключений достижения культуры, да и просвещения. Человек стал бы просто бесконечным чудовищем. Но аргумент за Христа о принятии им людских грехов — ложь во спасение. Грехи — это бич совести, индивидуальный инструмент увещевания и воспитания, как вера — общественный. Боль душевная не менее значима, чем телесная. И естественный страх, имея иерархию запретов от рефлекторной до кармической, также безусловно необходим. Страх божий — тоже.
Только с высот волшебных чувств мир оживает в полноте всевозможных гармоний. А если суть наших отношений в бесконечной утонченности, то и смыслы ее повсюду величественны.