Автор: Дмитрий Коробков
— Ну, тогда пройдёмте. Открывайте дверь, показывайте свои владения.
Консьержка открыла входную дверь своим ключом, пропуская оперативников.
— Вторая дверь во двор выходит?
— Да. Вот ключ у меня, — женщина сняла его с гвоздика в своей комнатушке.
— И что никто ей не пользуется?
— Пользуются, часто. Когда мебель, какую привозят или наоборот, выбрасывают. Там от лифта и сразу на улицу. Дверь распашная, любой диван протащить можно. А парадная дверь по-уже и двойная с поворотом…
— Значит, вы её открываете, только когда кому-нибудь нужно?
— Да. А потом всегда закрываю, чтобы не шастали, кто попало.
— Вы без выходных работаете?
— Ну как же? С выходными.
— А как дверь открыть в ваше отсутствие?
— Есть ключ у нашей старшей по подъезду из сороковой квартиры. Она почти всегда дома. Все жильцы об этом знают и обращаются к ней.
— А вы ключ кому-нибудь передавали?
— Бывало, что оставляла. Там если ремонт кто делает, ну что они меня каждый раз дёргать будут. Возьмут ключ и пользуются, пока материалы завозят, или мусор выбрасывают. Контейнер мусорный у нас во дворе стоит.
— Дверь закрыта! — проверил второй оперативник.
— Это уже не важно. Итак, понятно, дубликат мог сделать себе кто угодно.
— Хочешь сказать, что пока мы там, у подъезда стояли…
— Не думаю. Кому нужно сбрасывать его? Но фактом остаётся, что из дома можно незаметно выйти или войти.
— Это точно, кому он нужен?
В подъезд вошли сотрудники ДЭЗа, понятые и полицейский сержант из наряда.
— Пройдёмте в квартиру, — оперативник вошёл в грузовой лифт, — вы тоже с нами, — пригласил он консьержа.
Поднявшись на этаж, подошли к общей двери, отделявшей лифтовый холл от квартирного. Инспектор дёрнул ручку металлической двери, и она открылась.
— Не заперто. Перчатки есть? — обратился он к напарнику, — вдруг отпечатки снимать придётся с квартирной двери.
— Есть.
Надев перчатки, оперативники подошли к квартирной двери.
— Все остальные пока здесь постойте.
Аккуратно нажав на ручку замка, оперативник толкнул дверь. Она свободно открылась.
— И здесь не заперто. Ничего ломать не придётся.
Оперативники вошли в квартиру.
— Смотри! — один из них указал на ключи, валяющиеся на полу.
Дальше, на пути в комнату лежали скомканные джинсы, словно их снимали на ходу и там же бросили. В комнате пахло спиртным. На полу были следы разлитой жидкости, валялись две пустые бутылки из-под водки. Дверь на балкон была открыта.
— Такое впечатление, будто он сгонял в магазин, и пить начал прямо по дороге домой. Двери не закрыл. Ключи бросил. Штаны «повесил»…
— Похоже на то. Ну, так нам проще, — вывалился с балкона и делу конец.
— А что там консьержка плела про суицид от горя?
— Оно тебе надо? Заморачиваться с этим…
— Ну, так, из любопытства. Давай её сюда, а всех остальных отпускай. Понятые пусть подпишут протокол, потом подробности допишем и участковому. А где он кстати?
— Да пёс его знает…
В квартиру осторожно вошла консьержка.
— На кухню проходите, здесь поговорим, — пригласил её оперативник, снимая перчатки.
Женщина прошла в кухню.
— Присаживайтесь, тут вроде почище будет. Так что вы там говорили про передозировку?
— Диабетиком она была.
— Это я понял. Ну, так она дозы своей не знала или перепутала?
— Не всё так просто… Дозы у неё вообще не было.
— Как это?
— У неё был диабет второго типа.
— И что, это хуже или лучше? Сколько всего типов-то?
— Два. Первый и второй. При первом обязательно колоться инсулином надо. А со вторым необязательно.
— Необязательно или не надо?
— Необязательно вроде или не надо… Я сама плохо в этом разбираюсь.
— А зачем же она укололась, если ей не прописано? И где инсулин взяла?
— Так у них дочка на инсулине, у неё первый тип. У них в холодильнике тогда нашли шприцы с инсулином.
Оперативник встал и подошёл к холодильнику. Открыв дверцу, осмотрел, выдвинул прозрачный ящик для хранения овощей. В нём были сложены цветные коробки. Он взял вскрытую покрутил её в руках.
— Это, что ли?
— Это, это.
— Тут не шприцы. Маркеры какие-то.
— Они и есть. Ручка-шприц называется, или шприц-ручка. Я ж говорила, что меня тогда приглашали. Видела я, когда медик тут всё осматривал, проверял…
— Ладно, — он положил коробку обратно, закрыв холодильник, — так зачем она укололась-то, если ей этого не прописывали, я так и не понял?
— Как тогда говорили, и домашние это подтверждали, уж больно она к сладкому была неравнодушна. А таблетки, что для диабетиков второго типа слабенькие. Вот и говорили, она сама, мол, тортика себе отрежет и тайком уколется немножко, чтоб сахар в крови не зашкалил.
— А если зашкалит, что будет?
— Сахарная кома будет.
— Смертельно?
— Не знаю. Наверное. Кома ведь.
— Так, а с ней как это произошло?
— Переборщила чуток. У неё, говорили, ещё с памятью не всё благополучно было. Наверное, сделала укол, съела кусочек торта, а потом опять укололась. В общем, от переизбытка инсулина тоже кома наступает. Только эта кома ещё страшнее сахарной. Здесь нужно срочно колоть глюкозу, пихать в рот сахар, и прочее такое. А кто это сделает, когда она дома одна была?
— Ничего себе! А я думал, что от диабета только толстеют.
— Как раз наоборот, толстые наиболее склонны к диабету. Но это второго типа, которые без инсулина обходятся.
— А первый от чего случается?
— Кто ж его знает? Причин много разных может быть. Стрессы разные, врождённость… Но им чаще в детстве заболевают.
— И не лечится?
— Нет. Не лечится…
— Ну, пойдём, что ль, — напарник поторопил своего коллегу, — труп увезли, криминала здесь никакого нет, нам тут делать нечего.
— Да, поедем.
Все направились к выходу.
— Двери мы оставим открытыми, как были, просто прикроем, — обратился оперативник к женщине, — увидите детей, скажите им, что случилось. Передадите мой телефон, вот карточка, пусть сразу со мной свяжутся. Мы с ними потом оформим всё как положено, все формальности. А Вы вот здесь мне распишитесь.
— Хорошо, передам, — женщина расписалась в указанном месте.
Спустившись вниз, консьержка заняла своё место в остеклённой будке, а оперативники уехали.
На кухне за столом сидели осиротевшие сестра с братом.
— Ну что, как делить будем? — поинтересовался брат.
— А что тут делить? Ты поедешь в двушку, а я останусь здесь.
— Почему это я туда поеду? Поезжай сама. Я тут жить привык.
— Не гунди. Можешь пока здесь пожить. Та квартира всё равно ещё жильцами по договору аренды занята. А потом перебирайся туда.
— Я всю чёрную работу сделал, и мне в двушку ехать? Тебе не жирно будет?
— Не жирно! Кто укол делал? А потом я старшая! И всё придумала тоже я. А так бы ещё лет двадцать с ними жить, а в старости ещё и жопу вытирать! Ясно?
— Ясно, ясно…
— Ты, кстати, ключ от задней двери не забыл выбросить?
— Выбросил.
Дорогие друзья! Для автора очень важно ваше мнение о прочитанном – нажмите соответствующую кнопку.
Подписывайтесь на наш канал. Пишите отзывы и предложения о сотрудничестве. Ждём новых авторов!