Вообще говоря, с творчеством Армена Сергеевича Григоряна я знаком довольно давно. С самого их первого появления на советском телевидении, в программе «До 16 и старше» (вроде бы, ну или типа того) показали их самый первый назовем условно «клип». Скорее всего – это «Мусорный ветер» был. Да, времена уже наступали перестроечные, но не до конца: поэтому название коллектива было сокращено до кокетливого «Крем...» Хотя, в общем, и так все догадались.
Но тогда – как-то не тронуло, что ли. То есть, я слушал многие их тогдашние записи, но на фоне нежно любимых Бориса Борисовича Гребенщикова, Михаила Васильевича Науменко и Виктора Робертовича Цоя – «Крематорий» для меня остался, скажем так, группой «второго эшелона».
А потом восьмидесятые закончились, Цой разбился, Майк умер, в творчестве БГ наступил «русский период», ну и так далее. Я маленько вырос, окончательно переключился на музыку импортного производства и полагал, что страница «русского рока» перевернута для меня навсегда. Да и не только для меня. Страница, в общем, была очень интересная, но времена в стране наступали совершенно иные.
Однако, к счастью – не до конца перевернулась страница!
Потому что в июне 1994 года мы отправились на военные сборы, и в палатке соседнего взвода у парней был магнитофон, и через брезент, в общем, слышно было, когда что-нибудь играло...
Играло редко, потому что времени свободного у студентов имелось не так много: марш-броски там, стрельбы всякие, изучение матчасти – надо же эту гражданскую публику за отведенный месяц как следует было напитать романтикой тягот и лишений. Совсем редко – еще же Чемпионат Мира по футболу надо было смотреть! И играло тихо: батарейки надо было экономить, вообще еле-еле «тянуло» и «плыло».
Но играло! И часто заводили как раз «Крематорий», и... как-то внезапно открылось для меня и «расслушалось». Вроде песни все почти мне известные были, но как-то по-иному совсем прозвучали в такой обстановке!
Должен сказать, что на мой скромный взгляд, при всей традиционной алкогольно-суицидальной ауре – у Армена Сергеевича подчас получаются очень глубокие тексты! Может, просто определенный возраст был нужен: одно дело, когда тебе пятнадцать, когда двадцать один – все-таки другая история...
«Не бросай в меня камни, и не целься в меня из ружья
Не пугай безысходностью дней – мне и так страшно всегда...»
Я спросил у парня – аранжировки вроде бы не совсем «родные»? Он ответил - конечно, это же с винила двойного, там по-другому иногда записано...
Точно! И я сразу вспомнил этот «двойник», конечно, видел в «Мелодии», но не придал значения...
Ясное дело, что первое, что я сделал после нашего маленького «дембеля» - это понесся в магазин и схватил «двойник», благо компакт-диски тогда еще не окончательно вытеснили винил!
Июль того года вышел странный: вроде целый месяц на сборах только и мечтал о свободе, а вернулся в Москву – душно, пыльно, денег нет (у студентов их и вообще тогда не было), друзья все разъехались, подруга тогдашняя, не пережив месячной разлуки, завела себе какого-то патлатого художника (интересно, а как раньше, говорят, по 2 года из армии ждали? :-)) – но двойник «Крематория» перевесил все эти жизненные неурядицы.
И до сих пор...
У меня есть такой набор любимых записей, которые обязательно слушаются в определенное время года. Причем не по «принудиловке», отнюдь: наоборот – иной раз прямо ждешь очередного первого числа, чтоб начать по списку!
№1 в «списке Июля» - двойник «Крематория». Да он и пахнет июлем, таким жарким, пыльным, бедным (в смысле – без копейки денег), но таким прекрасным!
Армена Сергеевича я так называю по-соседски, можно сказать: я довольно часто проезжаю мимо его родной 167-й школы на улице Смольная. И всегда вспоминаю тот июль.
Ни о чем вроде бы, но вот такая личная история.
Послушаем вот эту, конечно
"Харе Рама"