Абсурд №3
Дело было на четвертом курсе. Пришла пора зимней сессии, и в нашем деканате произошли перемены. Шефство над нами взял декан по старшим курсам. Наш декан по младшим курсам был нам хорошо знаком, изучен, мы притерлись и знали, чего ждать друг от друга. Нельзя не сказать пары слов об этом человеке. На четырех фалангах его пальцах красовалось по букве, которые собирались в надпись“ВОВА”, студенты называли его между собой Букой, что было производной от фамилии декана – Букреев. Если честно, прозвище гармонично подходило характеру нашего “Вовы”. Он зачастую жутко орал на всех уже и так запуганных студентов, входящих в его кабинет, дабы получить заветную бумажку, которая позволит сдать экзамен. А иногда, после такого пугающего всплеска, разражался хохотом со словами: ”Да, ладно тебе! Чего хотел? Шучу же я!”
Перепады настроения Буки не поддавались никаким логическим ритмам. Во время нашего первого знакомства я как раз попала под горячую Вова-руку. И поначалу я декана невзлюбила, хотя, скорее всего, я его просто побаивалась. У Букреева была еще одна странная особенность: он почему-то не любил отличников-ботаников и питал симпатию к троечникам-двоечникам. Поэтому в этом плане я попала в волну. Не мудрено, что наши встречи с Букреевым на сессии были частым явлением. Я была завсегдатаем деканата. Со временем впечатление от первой встречи поистерлось, я перестала его бояться , да и он меня запомнил. Однажды меня должны были отчислить за полную неуспеваемость, и я, отвернувшись к двери деканата, чтобы Бука не увидел, прыснула в нее слезами.
Неожиданно декан спросил: ”Ну, что случилось-то у тебя? Любовь что ли несчастливая? Я ведь тоже живой, все понимаю”. Я начала утирать сопли и слезы и ответила: ”Да, нет, наоборот, счастливая. Не до учебы было”. И тут неожиданно у нас состоялся разговор по душам. Букреев дал мне возможность сдать мои долги, правда, в очень сжатые сроки и сказал на прощание:”Не успеешь, пеняй на себя!” С тех пор между нами растаял лед формальностей. Мы подшучивали, встречаясь в коридоре, над тем, что меня все еще не отчислили, а я махала руками и говорила: ”Да тут же вся наука рухнет без меня!” И мы, посмеиваясь, расходились каждый в свою сторону.
А тут вот такая оказия: новый декан, от которого не знаешь, чего и ждать. Начался этот эпизод с того, что мой одногруппник пошел брать себе допуск у новоиспеченного декана по фамилии Клюкин, и во время того, как Дима заполнял бланк, декан огорошил его вопросом: ”А кто такой Малых? У него что-то хвостов очень много, гони его срочно ко мне”. Дима, улыбаясь, оторвался от допуска и сказал: ”Ну, вообще-то, это девочка!” Скорее всего, тон у Клюкина был воинственный, что заставило моего одногруппника добавить: ”Только она такая… как бы сказать, в общем, разговаривайте поласковей, а то испугается и больше не придет”.
В те времена я работала полноценную пятидневку и ночами писала курсовики, спать мне особо не доводилось. Поэтому, когда меня осведомили о том, что меня ждут в деканате, мне пришлось поменяться на работе и навестить обитель знаний. Я шла в деканат, и мне казалось, что линолеум в коридоре вздут. В честь этого я делала свои шаги более широкими, хотя, приглядевшись, поняла, что это меня уже галлюцинации посещают, и смотрюсь я немного странно. Перед деканатом меня начало охватывать волнение. Я не знала, чего ждать от нового декана. Будет ли он жестким мужичарой, как многие у нас на факультете? Или лояльным, каких у нас почти не бывает? Но сил на эти переживания у меня уже не было, в принципе, и так ясно было, что меня сюда не хвалить позвали.
Поэтому я просто прижалась к стене, закрыла глаза и ждала своей очереди, совершая жалкую попытку вздремнуть стоя. Спустя минут двадцать, в этом полуобдолбанном состоянии я зашла в деканат. Положила на стулья свой невероятно тяжелый ноутбук и сама плюхнулась рядом, ресурсов на реверансы и прочее у меня совершенно не было, поэтому я сразу в лоб спросила: ”Мне передали, что вы просили зайти”. Декан, копаясь в бумагах, спросил коротко и без всяких экивоков : ”Фамилия?”, - я назвала. Тогда он оторвался от своих бумажек, посмотрел в ведомость, потом на меня … как-то странно, выдержал томительную паузу и сказал на удивление ласково, улыбаясь уголками губ: “ Что это у вас хвостиков так много?”.
Я опешила и впала в ступор. К таким ласковым и уменьшительно-ласкательным ноткам я была не готова, а тут эти хвостики … мне даже в голову не пришло о чем идет речь. Я посмотрела на свои волосы, струившиеся из под шапки, и сказала феноменальную фразу: ”Так это у меня волосы так С ДВУХ сторон растут!!!!!”. Декан сидел и смотрел на меня ошарашенными глазами, он, видимо, пытался переварить произнесенную мною ересь, но ему это не удавалось. Его лицо растянулось от мысленного напряжения, а в моей голове заработали логические связи, и я стала извиняться, сдерживая смех: ”Ой, это вы про учебу, наверное?”. Несмотря на то, что положение мое было щекотливое, я еще и позволила себе роскошь – чушь спороть.
Проблема была в том, что я не могла прекратить смеяться. Клюкин смотрела на меня очень внимательно и не понимал, что это за чудо-юдо пришло к нему. Теперь уже мы оба были напуганы: он мной, а я собой. Поэтому все вопросы решили быстро, я вышла из деканата и тогда только стала смеяться во весь голос. Я шла по коридору со своим ноутбуком, хохотала и думала: ”Как же ж стыдно! Как вообще можно было подумать, что он про мои волосы говорит? Конечно, Малых, в деканате ведь все только и делают, что говорят о волосах, косичках и хвостиках! А это что? С двух сторон растут!!! Как будто есть люди, у которых с одной стороны волосы растут! А ты тут пришла такая особенная, двусторонняя, вот он и диву дался, как заколдованный! Как? Как ты могла сгенерировать этот бред?”.