- Как же я их ненавижу, - с презрением выговорил мой знакомый. – Всех бы пинками выгнал в их "Чуркистан"! Чтобы они там у себя с голоду передохли.
Мой знакомый по национальности татарин. На первый взгляд должен быть близким с узбеками, оба из тюркской языковой группы. Но не всё так просто.
- Моя сестра вышла замуж за узбека, - признался знакомый. – Говорил ей, что это самый плохой выбор, не послушалась, уж очень она его полюбила. Посмотрите вот на них, - он указал на убирающих двор рабочих. – Они все такие добрые, мягкие, услужливые. Вот только есть два “но”. Первое, здесь работают низы их общества. Те, с кем мы обычно сталкиваемся – дворники, строители – это веками забитые жители Азии, зачастую из кишлаков. Торговцы, те уже повыше, вот, понаблюдайте за поведением торговца и дворника, сами увидите. Дворник всегда ходит с опущенной головой, а торговец опускает голову только перед богатым. Их элиту мы вообще не видим, они не смешиваются с общей массой, они очень властные и жёсткие. В России их единицы, в основном они управляют всем, сидя в своём особняке с гаремом где-нибудь в исламском государстве.
- Ну, а что второе “но”, - поторопил я его.
- Второе, они такие только на людях, это всё внешнее, показушное, просто маска. – Ильдар, так зовут моего знакомого, плюнул от презрения. – Дома они совершенно другие, их дома - их крепости и каждый из них войдя в свой двор превращается в этакого мини-султана, домашнего тирана. Я был в гостях у сестры, сущий кошмар. Вставали мы в семь утра, моя сестра уже встала и накрыла стол. Пока мы с зятем, его отцом и братьями завтракали, она всё бегала, нас обслуживала. Когда мы встали и поехали в город, тоже пошла с нами. Вот только когда поела я не видел. Не буду всего рассказывать. Моя сестра была у них, как рабыня: трудилась с восхода до заката. При мне к ней относились ласково, но я всё же случайно услышал, как свекровь её ругает и за волосы таскает. Потом уже она призналась, что и муж её бьёт за каждую малейшую провинность. Хотел я им всем кровь пустить, сестра умолила не вмешиваться, она всё ещё его любит.
Ильдар тяжело вздохнул, закурил сигарету.
- Моя сестра росла в нашем доме, как прекрасный цветок. Всё лучшее было для неё, все её любили, холили и лелеяли. А тут эти “чурки” таскают её за волосы. – Он швырнул сигарету на землю и с силой раздавил каблуком ботинка. – Видели фильмы про басмачей? Вот там они настоящие. Появись здесь кто-то из элиты и прикажи вот этим дворникам ножами вырезать всех людей в этом доме, то они ни минуты не будут задумываться. Они просто положат свои веники, возьмут ножи и пойдут выполнять приказ.
Не верить Ильдару я не мог, хорошо знал его честность и не предвзятость. Я посмотрел на улыбчивых и работящих узбеков уже другими глазами. Вспомнил события во Франции. Мне было трудно избавиться от сверлящего мой мозг вопроса: “А не приготовили ли мы себе такие же проблемы?” Не пора ли “Чемодан! Вокзал! Ташкент”
