Мировоззрение Авиценны
Автор: Б. Д. Петров
Под редакцией Азиатского
лекаря Эргашака
Общественно-философская и естественнонаучная мысль в Средней Азии начала развиваться еще в древности как отражение общественной жизни, развития производительных сил, в частности практики искусственного орошения, ремесленного производства и торговли.
На протяжении веков здесь шла непрерывная борьба различных философских концепций и мировоззрений, являвшаяся отражением классовой борьбы в обществе. А в IX—X вв. на основе эмпирических знаний формируются философские учения, содержащие элементы материалистического взгляда на природу и направленные против господствующей в тот период философии калама — мусульманского богословия, против религиозно-мистических идей. Эти учения боролись за освобождение науки от засилья веры. Родоначальником естественнонаучной мысли в Средней Азии был основоположник алгебры Мухаммад ибн Муса ал-Хорезми (780—850).
Известен астроном IX в., выходец из Средней Азии, Ахмад ал-Фергани. Одним из предшественников Абу Али ибн Сины был Абу Наср Фараби (873—950), взгляды которого оказали огромное влияние на развитие духовной жизни той эпохи и др. Известностью пользуются также такие ученые, как Абу Бакр ар-Рази (865—925), Абу Наср ибн Ирак (ум. 1035), Абу Сахл Масихи (XI в.), Абу-л-хайр ибн ал-Хаммар (XI в.), Абу Мансур ас-Саалиби (XI в.) и др. Выдающимся ученым и мыслителем той эпохи был Абу Райхан Беруни (973—1048), гениальные труды которого составляют целую эпоху в развитии мировой науки. В тот период в Бухаре творили такие ученые, мыслители, поэты и писатели как Абу Мансур Дакики, Абу Шукур Балхи, Маанави Бухари, Абу Али Завджани, Абу Нишапури, Абу Зайд Дабуси, Абу Мансур Бухари, Абу Мухаммад Суллами и многие др. Среди этой плеяды ученых и мыслителей выдающееся место занимает Абу Али ибн Сина.
Абу Али ибн Сина — один из величайших ученых, внесших громадный вклад в сокровищницу мировой науки. Как подлинный ученый-энциклопедист, он с большим успехом занимался почти во всех областях знания того времени. В различных источниках упоминается свыше 450 названий его сочинений, а сохранилось примерно 240. Из них 150 книг посвящены философским и мировоззренческим проблемам, 40 — медицине, 50 книг — остальным наукам. Он писал не только научные, но и художественные произведения.
Выдающийся ученый XX в. Фредерик Жолио-Кюри говорил, что у народов есть общее достояние — великие достижения науки, литературы и искусства, сохраняющие в течение веков отпечаток гения. Это культурное наследие является для человечества неиссякаемым источником. Оно позволяет людям различных эпох узнавать друг друга, улавливать в настоящем связующую нить. Это полностью относится к творчеству гениального ученого и мыслителя Абу Али ибн Сины.
Главными дошедшими до нас философскими трудами ибн Сины являются: «Китаб аш-шифа» (Книга исцеления) — обширная энциклопедия философских наук в 18 книгах, состоящая из четырех разделов: логика, физика (естественные науки), математика и метафизика (философия и теология). В этом труде ряд глав посвящен вопросам натурфилософии. В первой главе дано определение материи, формы, движения, времени и пространства. Вторая глава содержит учение о Вселенной, об элементах и движении тел. В третьей главе изложены различные взгляды на возникновение и разложение материи. Тринадцать частей посвящены изложению естественнонаучных знаний по физике, химии, ботанике, зоологии, геологии, метеорологии, астрономии, математике, музыке, психологии.
Этот труд оказал сильнейшее влияние на развитие философской мысли Европы и Востока. «Книга исцеления» целиком дошла до наших дней, хотя еще полностью не переведена ни на один язык. «Китаб ан-наджат» (Книга спасения) — сокращенный вариант «Книги исцеления». «Китаб ишарат ва-т-танбихат» (Книга указаний и наставлений), в ней освещены вопросы мировоззренческого характера.
«Даниш-наме» (Книга знания) — философская работа, написанная на дари-фарси. Русский перевод этого труда издан в Душанбе в 1957 г. Ибн Сина, использовав все ценное, что было выработано его предшественниками в области естествознания и философии, создал учение, которое явилось вершиной развития теоретической мысли в странах Востока в эпоху раннего средневековья. Конечно, он не был последовательным материалистом, ко в его учении отчетливо выступает материалистическая тенденция, стремление противопоставить религии научные знания, основанные на опыте и логических доказательствах. Ему принадлежит заслуга восстановления традиций античной философии.
Аристотелизм сыграл решающую роль в формировании его философских взглядов, но он не был лишь систематизатором и пропагандистом учения Аристотеля. Ибн Сина творчески развил именно прогрессивные положения учения Аристотеля. В трактате ибн Сины «Споры и рассуждения» приведено письмо, адресованное им одному из учеников. «Я написал книгу под названием «Инсаф» (Справедливость), — сообщает ибн Сина. — В этой книге я разделил ученых на две группы: восточников и западников. Восточники и западники спорят между собой.
В каждом споре я показываю их противоречия и после этого указываю на справедливый путь решения данного вопроса. Книга содержит приблизительно 28 000 проблем»6. К сожалению, эта 20-томная книга пропала, но ибн Сина попытался восстановить идеи, изложенные в ней, в труде «Хикмат ал-машрикиййин» (Философия восточников), из которой сохранилась часть Логика».
В этом труде ибн Сина пишет: «Все-таки мы признаем Аристотеля как великого ученого, величайшего из всех прежних перипатетиков, ибо он открыл то, чего его друзья и учителя до него не знали, дифференцировал науки, наилучшим образом систематизировал их, во многих, вопросах нашел правильное решение и обо всем этом сообщил народу, своим согражданам. Нужно было исправить его ошибки, обратившись к самому здравому смыслу. Но его последователи этого не делали, они не могли выйти из-под его сильного влияния и истратили всю жизнь на стремление понять верные моменты в его учении и фанатически защищали нелепые и неверные его взгляды...».
Ибн Сина подчеркивает, что сам он творчески подходил к изложению философии Аристотеля: «Между тем, мы дополнили те моменты, которые они (перипатетики) хотели объяснить, но сделать им этого не удалось».
Философские и естественнонаучные взгляды Ибн Сины свидетельствуют о материалистическом понимании им явлений природы.
Развивая идею о вечности и сотворенности реального мира, он утверждает, что материя как сущность всех конкретных вещей существует вечно и проявляется в многообразных формах. Она содержит в себе причину, и следствие. Тела и их формы неотделимы: как нет телесной формы без материи, так нет и материи без телесной формы. Бесконечную возможность всех форм бытия он считал независимой от бога и связывал ее с материей.
Материя создана так, что о ней можно сказать: сама по себе она существует и может существовать потенциально. Актуальной же она становится благодаря конкретной форме бытия. Актуальность материи означает, что она всегда проявляется в конкретной форме. В решении основного вопроса философии ибн Сина дуалист. Он признает существование бога, считая началом бытия не одну, а две различные субстанции — материальную и идеальную. Но мир, по его утверждению, возник не произвольной волей бога, а «необходимостью» природы божества, т. е. в силу непреложной необходимости.
В то же время мир не абсолютно, а лишь относительно необходим. Возникая из божества путем эманации, мир по своей, сущности материален и не менее вечен, чем сам бог. Определяя сущность категорий: возможное (материя), необходимое (божество) и действительное (мир). Ибн Сина говорит, что эти три понятия являются наиболее универсальными, так как необходимое содержит в себе возможное и действительное точно так же, как возможное содержит в себе действительное.
Таким образом, для всего возможного должен предполагаться субъект возможности, т. е. возможность возникаемого мира. Этот субъект возможности и есть материя. Следовательно, как предпосылка всего действительного материя есть нечто первичное, не возникающее и неисчезающее. Материя — вечный источник возможности.
Причина и действие существуют одновременно. Если бог, как причина мира, вечен, то и мир, как результат его действия, также вечен. Как вечная длительность во времени, мир обусловлен вечным богом, существующим вне времени. В учении ибн Сины бог не противопоставляется природе в качестве ее творца, а составляет с ней одно неделимое целое, он тождествен природе и внутренне ей присущ. Это утверждение ибн Сины носит пантеистический характер. Вселенной управляют необходимые законы, которые вытекают из ее собственной структуры, и ничто не происходит без причины. По его мнению, нет такого мира, к которому не прилагался бы никакой закон.
Философия призвана исследовать сначала бытие само по себе, затем то, что вытекает из него, т. е. разделение бытия на единое и многое, на общее и частное, на возможное и необходимое. Душу человека ибн Сина понимает как существенную форму тела. Она нематериальна и бессмертна. Загробную жизнь ибн Сина признает в чисто духовном, а не физическом смысле. Воскресение тел он решительно отвергает. Философия в понимании ибн Сины — это совокупность наук, человеческая мудрость, с помощью которых познается вся полнота бытия.
Исходя из этого, ибн Сина строит свою классификацию наук, несколько отличную от аристотелевской классификации. Согласно ибн Сине, философия объединяет теоретическую философию, цель которой — познание истины, с основанной на ней практической философией, цель которой — достижение блага. Теоретическая философия включает науки о конкретных материальных вещах — физические науки, опытное естествознание, науки абстрактные — математические науки, включающие механику, астрономию и музыку, и науки, оперирующие высшими универсальными метафизическими абстракциями.
Практическая философия включает благо личности (этика), благо семьи (экономика) и благо государства (политика). Логика, предшествующая теоретической философии, занимает особое место в классификации наук ибн Сины. Теоретическая философия, в свою очередь, разделяется на три самостоятельные науки — на низшую науку — физика (т. е. естествознание), среднюю науку — математика и на высшую или первую науку — философия и теология.
Практическая философия тоже состоит из трех наук: науки о том, чем должен быть человек как индивид — этики, науки о поведении человека в отношении дома, жены, детей и своего имущества — экономики и науки об образовании и управлении городов (государства) — политики.
Каждая из трех наук теоретической философии, в свою очередь, подразделяется на группы чистых, или первичных, и вторичных — прикладных наук. Так, к «чистой физике» он относил: учение о существах вообще, о материи, форме, движении, небесных влияниях и погоде, минералах, растениях, животных, душе и ее способностях и т. д. Медицину, астрологию, физиогномику, объяснение снов и т. д. относил к прикладной физике. Чистая математика состоит из арифметики, геометрии, астрономии и музыки. Этим наукам во вторичной математике соответствуют различные прикладные науки. Например, к арифметике присоединяются индийский шестидесятеричный счет и алгебра; к геометрии — измерение поверхностей, механика, измерение силы тяги грузов, устройство, весов и гирь, устройство оптических приборов и зеркал, гидравлика и т. д.; к астрономии — искусство составления астрономических и географических таблиц; к музыке — устройство удивительных инструментов и т. д.
Ибн Сина стремился объяснить явления природы из ее собственных закономерностей. Бог, в представлении ибн Сины, является лишь первым толчком, после которого ему нечего делать, так как дальше мир развивается по собственным законам.
Он опроверг учение калама о творении мира из ничего. Если бы можно было творить из ничего, говорил Ибн Сина, то это значило бы, что бог как деятельная причина Вселенной не был перед ее сотворением деятельной причиной и свойство быть деятельной причиной не было бы необходимым свойством бога, не вытекало бы неизбежно из его сущности, что противоречит абсолютной необходимости всех свойств бога; более того, если бы бог должен был стать причиной, не будучи таковой до сотворения мира, он был бы изменчив, что не соответствовало бы его совершенству.
Классификация наук Ибн Сины близка к аристотелевской классификации. В. И. Ленин, говоря о классификации наук Аристотеля, подчеркивал его материалистический подход. И в то же время В. И. Ленин указывал, что он не выдерживает последовательно этой точки зрения. Такая оценка применима и к миропониманию Абу Али ибн Сины. Комментируя «Метафизику» Аристотеля, В. И. Ленин отмечал, что Аристотель бился вокруг вопроса об общем и отдельном и не мог его решить.
Ибн Сина также настойчиво искал решения этого вопроса. Положение об объективности и реальности внешнего мира сформулировано в трудах «Книга исцеления» и «Даниш-наме». Бытие, по ибн Сине, не имеет границ, оно не имеет рода, ибо нет вещи более распространенной, чем бытие, оно не имеет контура потому, что нет вещи более известной, чем OHO. Оно есть то, после чего идут все вещи.
Бытие изначально разделяется на субстанцию и акциденцию. Субстанцию он подразделяет на четыре элемента: материя как основа, форма, смешанный элемент и душа. Ибн Сина пытался доказать объективность субстанции и подчеркивал, что источник существования ее надо искать в ней самой, ибо она является сущностью природы. Ибн Сина не ставит форму на первое место, как это было у Аристотеля. Он утверждает, что все тела состоят из материи. Нет абстрактной телесной формы без материи, пишет он в «Даниш-наме». По его мнению, телесная форма содержится в самой материи, и тело образуется из этой формы и из этой материи.
В своих философских трактатах ибн Сина материалистически объясняет взаимосвязь времени и движения. Где нет движения, нет и время. Движение — это то, что понимается под состоянием, когда оно видоизменяется, начиная со склонности, пребывающей в нем; это переход от потенции к действию, который совершается беспрерывно, не одним только толчком.
Он указывает, что телам свойственны следующие формы движения: акцидентальное, принудительное и естественное, и описывает их признаки. Особенность акцидентальной формы движения тела состоит в том, что движение тела происходит по причине движения другого тела или другой вещи, в котором находится данное тело. Так, платье, находящееся в сундуке, движется, когда мы передвигаем сундук с одного места на другое. Особенность принудительной формы движения тела состоит в том, что тела двигаются с одною места на другое не по потенциальным возможностям своего рода, а в силу других причин. Принудительное движение происходит, например, когда мы тянем, или зажимаем, или бросаем что-нибудь. Сущность естественной формы движения тела состоит в том, что движение заложено в природу тела, как например, падение камня, падение воды или поднятие огня и воздуха.
Особое место в творчестве ибн Сины занимает логика. Он считал, что логика устанавливает законы правильного рассуждения подобно тому, как грамматика предписывает законы словосочетания. По его мнению, логические категории и построения должны соответствовать вещам, действительности. Он говорил, что телесное бытие изучает физика, духовное — метафизика, интеллектуальное — логика. По ибн Сине, логическое есть абстракция от материи и логика имеет то сходство с математикой, что и та и другая имеют дело с абстракциями от материи.
Отличие логики от математики Ибн Сина видит в том, что те абстракции, которыми оперирует математика, могут быть наглядно представленными и сконструированными, тогда как логические абстракции существуют только в уме, например, тождество, единство, множественность, частность, всеобщность, сущность, случайность и т. д. По учению ибн Сины, логика — это наука о формах мышления. По многим вопросам логики он был близок к учению Фараби. Система логики у ибн Сины состоит из четырех разделов — учений: о понятии, суждении, умозаключении и доказательстве.
В труде «Даниш-наме», объясняя цели логики и ее пользу, Ибн Сина пишет: «...все, чего мы не знаем и хотим познать, мы познаем при помощи тех вещей, которые мы познали раньше, и все, что бы мы не познали, познается нами посредством познанного; но не всякое познанное всегда ведет нас к познанию непознанного, хотя всякому непознанному соответствует нечто познанное, через которое мы это непознанное можем познать. Существует путь, которым необходимо пройти от познанного к непознанному, дабы познать его. Логика и является той наукой, в которой раскрывается, как непознанное познается через познанное, что является истиной, что ближе к истине, что ложно и скольких видов бывает каждое из них».
Ибн Сина в своих трудах развивал учение о силлогизме - qiyas - сопоставление, согласно которому для каждого непознанного существуют пути, посредством которых, оно познается.
Для постижения и представления таким путем является определение и описание; но для убеждения и утверждения — довод. Доводы бывают троякие: силлогизм (умозаключение, вывод), индукция (обобщение) и аналогия. Наиболее достоверным из этих трех, по его мнению, является силлогизм, в числе силлогизмов — силлогизм доказательный. Логика ибн Сины основывается на опытном исследовании природы. Все примеры он берет из естественных наук: медицины, геологии, метеорологии и т. д.
По учению ибн Сины, разум человека — это активная творческая сила, инструмент познания Вселенной. Разум человека не знает пределов. Он может познать все. Познание невозможно без предварительного чувственного опыта, в процессе которого изучаются закономерности. При помощи органов чувств, по словам ибн Сины, человек воспринимает воздействие внешних, реально существующих тел и закрепляет результаты этого воздействия в своей памяти.
Таким образом, познание основано на восприятии образа вещи, существующей вне и независимо от познающего объекта и запечатлевающей свою сущность в познающем сознании. Специфику мышления в его отличии от чувственного познания единичных вещей он видит в том, что мышление есть познание общего. Общее, по его учению, существует в самих вещах материального мира, образующих сущность. Во всякой вещи, наряду с ее индивидуальными, частными акциденциями, пребывает ее общая сущность.
Человеческое мышление лишь абстрагирует в своих формах, в своих понятиях то общее, которое находится в вещах, и затем относит это общее к соответствующим многим индивидуальным объектам. Вещи единичны, поскольку они воплощены в материи; вещи общи, поскольку они мыслятся разумом без материи, в которой они существуют.
Передовым является учение ибн Сины о едином для всего человечества уме, а также его учение о развитии умственных способностей человека. Он учил, что каждый человек обладает способностью приобретать отвлеченные понятия и что способность эта осуществляется, восходя по трем ступеням.
На первой ступени ум похож на ум ребенка, который, хотя и может выучиться писать, но еще не знает ни букв, ни чернил, ни пера.
На второй ступени ум уже наделен чувствами и образами; он похож на ребенка, который начинает чертить палочки и пользоваться пером.
На третьей ступени человек уже владеет умственными формами, соответствующими его чувственным образам.
Понятия об общем человеческий ум образует путем сравнения. Основанием для сравнения всегда является то сходство или несходство вещей, которое существует в самой действительности. Понятие это отражение в человеческом уме реальной действительности.
Поэтому материальный мир, отдельные вещи предшествуют понятиям. И ибн Сина приходит к выводу, что разум человека умножается только с помощью чувственных восприятий. Никакого мистического экстаза, якобы порождающего знания не существует.
Разум человека обладает способностью приобретать знания, понятия о внешнем мире; это путь познания истины. В истине отражается сущность предметов, вещей. В познании истины, говорит ибн Сина, огромная роль принадлежит логике.
Конкретный подход к явлениям природы в зависимости от условий, времени и места характеризует научный метод Абу Али ибн Сины. Решительно отвергая индетерминизм — идеалистическое учение, отрицающее причинную обусловленность явлений, Ибн Сина писал: «Познание всякой вещи, если она возникает, достигается и бывает совершенным через познание ее причины,..»
В медицине, пишет ибн Сина, следует знать причины здоровья и болезни и соответственно этому определять метод лечения, чтобы сохранить здоровье человека, а если оно утрачено, то восстановить его. В противовес распространенным тогда магии и религиозно-идеалистическим представлениям о биологических явлениях ибн Сина, изучая объективные условия, порождающие болезни, классифицирует их и разрабатывает основанный на эмпирических наблюдениях и знаниях метод лечения исследованных им болезней.
Несмотря на материалистический метод научного познания, ибн Сина сохранял приверженность исламу. Он говорит о боге, как о непостижимой первой причине. Но его взгляды на природу были несовместимы с исламом. Как правильно отмечал один из крупных советских историков философии В. Асмус, «для оценки философских учений средних веков не имеют решающего значения религиозные понятия, содержащиеся в них. В ту эпоху всякое философское учение вынуждено было принимать форму истолкования или дополнения господствующего религиозного учения. Поэтому значение философии определялось не наличием в ней религиозных понятий, а тем, насколько, несмотря на это наличие, философии все же удавалось занять позицию, более или менее, независимую по отношению к религии, и таким образом выявить собственное содержание».
Опираясь на науку и опыт, на могущество человеческого разума, ибн Сина выступает также оригинальным исследователем в области геологии, химии, математики, астрономии. Он высказал ряд глубоких мыслей о составе и свойствах минералов, причинах образования гор, происхождения вулканических явлений. Им выдвинута гипотеза, согласно которой вулканические явления связаны с образованием гор и землетрясениями. Причиной образования гор ибн Сина считал действия сточных вод, которые, прокладывая новый путь, смывали поверхность земли, в результате чего и появились горы. Кроме того, он считал, что горы могли возникнуть от поднятия земли, благодаря сильному землетрясению или же осадке пород.
«Что касается возвышенностей (гор), то их образование происходит,—пишет ибн Сина,— в результате (различных причин). Одна внутренняя причина обнаруживается во время сильных землетрясений, когда благодаря ветру, вызываемому землетрясениями, подымаются большие массы земли и, таким образом, сразу же появляется высота. Другая — случайная причина (заключается в следующем): на одних участках земли появляются углубления, не затрагивающие другие участки. Это происходит в результате разрушительного действия ветра и воды, уносящих одни части (поверхности) земли и оставляющих на месте другие. Там, где проходит (поток), образуется углубление; местность, где поток не проходит, остается в виде возвышенности. Затем потоки продолжают непрестанно углублять первоначальные русла, пока они не образуют глубокие ущелья, а местность (по сторонам) превращается в высокие горы».
Известна и его классификация минеральных тел, которые он разделил на четыре категории: камни, плавящиеся вещества (металлы), серные (вещества) и соли. Творчески освоив, научное наследие предшественников в области математики и астрономии, ибн Сина обогатил их своими наблюдениями. Он написал специальный трактат о новом приборе для астрономических наблюдений, трактат по механике «Мерило разума» — о простых машинах, применяемых в строительстве и транспортировке тяжелых грузов.
О новом астрономическом приборе Абу Али ибн Сина писал: «Наша цель состоит в том, чтобы описать инструмент наблюдения, при помощи которого можно достигнуть максимума совершенства в изучении астрономии, что позволит определить координаты звезды с предельной точностью расчетов.
Он заменит обычно используемые инструменты, которые далеко не точны, ибо они оставляют слишком много места приближению и очень далеки от того, чтобы обеспечить возможность достигнуть истины».
Изобретенный им прибор отличается большой точностью. Ибн Сина был против астрологии, основанной на вере в то, что по движению планет и положению созвездий можно предсказать будущее народов, судьбу людей, намерения царей и т. д. Он считал, что знаки Зодиака реально не существуют.
Ибн Сина содействовал последующему развитию химии своими трудами, главным образом благодаря своей критике, направленной против основного принципа алхимии, а именно, против возможности превращения неблагородных металлов в благородные.
В «Китаб аш-шифа» он писал: «Что касается претензий алхимиков, о необходимо знать, что в их руках нет средств, изменить виды (веществ) истинным изменением. Они в состоянии лишь производить красивые подобия (имитации). Так, они умеют окрасить красного цвета вещество настолько глубокой белой краской, что оно делается сильно похожим на серебро. Они (умеют) окрашивать его желтой краской, делающей его крайне похожим на золото... Однако субстанция их (веществ) остается неизменной».
Велики заслуги Ибн Сины и в области ботаники. Учитывая это, известный ученый XVIII в. Карл Линней назвал одно вечнозеленое тропическое растение именем Авиценны.
Ибн Сина был также замечательным поэтом, писателем и литературоведом. В своих поэтических произведениях он выступал как поборник правды, знания, высокой морали. Он написал поэму в стихах о логике, поэму о медицине и несколько стихотворных трактатов: о гигиене, об анатомии, о заветах Гиппократа, о своих медицинских рекомендациях.
Ибн Сина — автор таких литературно-философских произведений, как «Хайй ибн Йакзан» (Живой, сын Бодрствующего), трактат «Ат-тайр» (Птица), «Сказание о Соломон и Ибсал», «Сказание о Юсуфе». Им составлен труд по литературоведению «Об искусстве поэзии», где отразились его взгляды на литературу.
Творчество ибн Сины в этой области оказало большое влияние на последующее развитие поэзии и литературоведения. Фаридиддин Аттар (XII в.), Ибн Туфейл (XII в.), А. Джами и Алишер Навои (XV в.) и другие писали свои произведения, вдохновленные идеями Ибн Сины, и дали своим сочинениям аналогичные названия.
Общественно-политические взгляды ибн Сины свидетельствуют о том, что и в этой области он придерживался прогрессивных идеалов. Он выступал за справедливое, идеальное государство, население, которого, по его мнению, должно состоять из правителей, производителей материальных благ и войска, и каждый должен заниматься полезной работой.
Человек, писал ибн Сина, не может удовлетворить свои личные потребности иначе, как в общении с другими людьми. Если бы все делал сам, то на плечи каждого легла бы слишком тяжелая и едва ли посильная ноша. Следовательно, необходимо соглашение между ними. Ибн Сина выступал за такое государственное, устройство, где существует идеальный общественный порядок, где осуждается безделье, где запрещается ростовщичество. По его мнению, государство, где процветают науки, является совершенным.
Философские воззрения ибн Сины подрывали основы религиозного мировоззрения. Поэтому его учение подвергалось жестокой критике со стороны идеологов ортодоксального ислама. Ибн Сину считали еретиком, опасным в глазах правоверного мусульманства.
Один из реакционных идеологов мусульманской религии, ал-Газзали (1048—1111), в своих произведениях, особенно в «Опровержении философов», обрушился на учение ибн Сины, всячески стараясь «опровергнуть» его, особенно идею о вечности мира. В XIII в. в Европе христианские теологи-философы также видели в ибн Сине своего врага.
Передовые философские и естественнонаучные идеи и взгляды Абу Али ибн Сины помогали в течение ряда веков прогрессивным силам общества в борьбе за торжество разума, идеалов гуманизма.
ПОЭТИЧЕСКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ свидетельствуют, что ибн Сина был талантливым поэтом. Он — автор ряда рубаи, поэм. Как поэт, ибн Сина творил обыкновенно по-арабски — его прекраснейшая, знаменитая ода о душе-птице, неожиданно влетевшей в его бренное тело и готовой опять к выспреннему отлету, тоже написана по-арабски. Однако кое-что художественное Ибн Сина писал и на родном персидском языке. В поэтических произведениях ибн Сина высказывался наиболее откровенно и свободно. Наряду с мыслями крайне вольными, нередко атеистическими, мы находим«философские раздумья:
О, если бы раздался тайный глас
И, мне открыл, зачем, родили нас,—
Я был бы счастлив при любом ответе,
А вот — рыдаю тысячами глаз.
Вместе с тем в четверостишиях и ноты оптимизма:
Плохо, когда сожалеть о содеянном станешь,
Прежде чем ты, одинокий, от мира устанешь.
Делай сегодня то дело, что выполнить в силах,
Ибо возможно, что завтра ты больше не встанешь...
иногда в четверостишия вложены энергичные слова гневного протеста против обвинений:
За безбожье свое пред собой один я в ответе.
Крепче веры моей не бывало на белом свете.
Но, коль даже единственный в мире — и тот еретик,—
Значит, нет, говорю, правоверных в нашем столетье!
К этому Б. Н. Заходер добавляет: «Такой ответ мог бы быть предметом гордости кого хочешь — смысл таков, что большую мудрость показывает этот ответ».
Девизом атеистов сделались слова ибн Сины:
«-Сильнее моего безбожья не было веры на свете».
Народная молва на протяжении веков приписывала ибн Сине и те рубайи, которые принадлежат Омару Хайяму, и это не случайно.
Великий поэт, математик, астроном, философ Хайям родился в Нишапуре. Часть своей жизни Омар Хайям провел в Бухаре и Самарканде. В одном из своих философских трактатов Омар Хайям прямо называет себя учеником и последователем ибн Сины.
Сходно их понимание жизни, многие черты мировоззрения, отрицательное отношение к фальши и ханжеству мусульманского правоверия. Сохранилось предание, что Омар Хайям умер за чтением «Книги исцеления» ибн Сины. «Поэзию бунта,— пишет Э. Браун,— и отрицание ортодоксальных взглядов, которые считаются свойственными Омару Хайяму, можно проследить и в работах его предшественника — Авиценны».
Д. Дармстетер именует Авиценну соперником Омара Хайяма. Характерно, что один из разделов его книги называется: «Авиценна и поэзия неверия».
Глубокая мысль облекается им в четкие формы, нередко становится афоризмом: «Так как друг мой дружит с моим врагом, то мне не следует водиться с другом. Остерегайся сахара, который смешан с ядом, берегись мухи, которая сидела на дохлой змее».
Ряд четверостиший посвящена вину:
Пьешь изредка вино — мальчишкою слывешь,
К грешником слывешь, когда ты часто пьешь.
Кто должен пить вино? Бродяга, шах, мудрец.
Ты не из этих трех? Не пей: ты пропадешь!
К художественным произведениям относится и его трактат, написанный в тюремном заключении, «Хайй ибн Йакзан» (Живой, сын Бодрствующего). Поэма посвящена встрече автора с древним, как мир, вечно странствующим Старцем. «Он рассказывает о своих странствованиях и в фантастических образах рисует путь от пучин закостеневшего ада до вершин эмпирея.
Такую тему разрабатывали многие, в том числе и Данте, вероятно, знавший это творение Авиценны» (Е. Бертельс). Трактат этот был источником сюжета арабского романиста, медика Ибн Туфейля (ум. в 1186 г.), написавшего роман под таким же названием о человеке, родившемся на необитаемом острове. Роман этот был издан в Оксфорде на латыни в 1671 и 1700 тт. (за 50 лет до «Робинзона Крузо») под названием «Философ-самоучка».
Рассказывается история «человека, живущего только по природе, сообразно естественным условиям. Порожденный в счастливую минуту естественными силами на одиноком острове, вскормленный газелью, он мало-помалу подрастает и, помимо всякого предания, одним вдумчивым созерцанием природы доходит деятельностью собственной души до зрелого обо всем понятия».
Подводя итог изучению влияния ибн Сины на литературу, Е. Э. Бертельс писал: «Авиценна — это незримый очаг подземного огня, питающий цепь огнедышащих вершин».
ВЫСОКИЕ БАШНИ ИЗМЕРЯЮТСЯ ДЛИНОЙ ИХ ТЕНИ, ВЕЛИКИЕ ЛЮДИ — ЧИСЛОМ ИХ ЗАВИСТНИКОВ,— говорит пословица Азиатов.
Вокруг наследия ибн Сины разгорались споры, разыгрывались идеологические битвы. На него опирались. В учебнике профессора Перуанского университета Феррари, изданном в 1471 г., Ибн Сина цитируется 3000 раз, Рази и Гален — 500, а Гиппократ — только 140 раз.
Профессор Э. Браун ставит его рядом с Аристотелем. Равнодушных людей к наследию ибн Сины не было — его либо восхваляли, либо проклинали. Одни ставили его необычайно высоко, постоянно превозносили и прославляли, опирались на его высказывания.
«Его литературное наследство, — писал Д. Гутри, — было очень велико, и его труды оказали большое влияние на развитие медицины в Европе. Как философ он был популярен в течение определенного периода времени, его влияние как врача живо до сих пор».
Другие давали ему резко отрицательную оценку. Так, Авензоар (1070—1164) назвал труды Ибн Сины «порчей бумаги», а Арнольд из Вилланоны (1235—1311) именовал их «писаниной».
Спор о значении ибн Сины не прекратился — он ведется и по сей день.
Буржуазные исследователи — историки, философы, медики — внесли немалую путаницу в изучение деятельности и взглядов ибн Сины. Наряду с исследователями, пытавшимися объективно подойти к выяснению его значения в истории культуры, многочисленны историки, искажавшие, затемнявшие роль и значение великого ученого; чего стоит, например, «удивительное» утверждение Британской Энциклопедии: «По чистой случайности труды Авиценны использовались как руководство в европейских университетах с XII по XVII в., вытеснив труды ар-Рази, Али Аббаса и Авензоара».
Нечего сказать, высокий уровень понимания демонстрирует прославленная энциклопедия, если явление такого порядка, как ибн Сина, она объясняет «чистой случайностью»! Замалчивание — достаточно часто употребляемый прием в этой идеологической борьбе.
Ибн Сина вычеркивается из истории культуры, из истории науки, замалчиваются важнейшие моменты его деятельности, его заслуги, открытия. Характерный пример — книга X. Бейли и В. Бишопа «Выдающиеся деятели медицины и хирургии». В ней упоминается около 200 имен, имеющих то или иное отношение к истории медицины, помещено около 70 очерков, посвященных выдающимся медикам от Гиппократа и Галена до Пирке и Беллера. Однако тщетно стали бы мы здесь искать упоминание об ибн Сине. Видимо, по мнению почтенных авторов, ибн Сина не принадлежит к выдающимся деятелям медицины.
Буржуазная историография извращала и извращает взгляды ибн Сины, историю его жизни и деятельности. Довольно часто его стремились представить лишь как истолкователя древних, в частности Галена. «Ловким компилятором» назвал ибн Сину известный немецкий историк А. Мюллер, сомневавшийся в том, что «... в бесконечном количестве его произведений могла быть отыскана хотя бы одна новая оригинальная мысль». Нет необходимости опровергать это «мнение»— но показывает, как далеко может завести буржуазная ограниченность и предвзятость.
Ибн Сину изображали мистиком и идеалистом или трактовали его как некое «интеллектуальное чудо» — так назвал ибн Сину историк медицины Д. Леклсрк, отпуская многочисленные комплименты в его адрес, но, не указывая, на какой же почве вырос этот выдающийся ученый и философ. (Bailey H., Bishop W. J. Notable Names in Medicine and Surgery. London, 1946. Мюллер А. История ислама от основания до новейших времен, т. III. СПб., 1896, с. 74.) Историки, недооценивающие культуру народов Востока, не могут ответить на вопрос, каковы же причины успеха «Канона».
Объяснения, которые даются при этом, поражают своей необоснованностью. Известный немецкий историк медицины Г. Гезер, профессор Бреславльского университета, хвалит порядок изложения «Канона», «с которым не может сравниться ни одно произведение древности и которому «Канон» обязан своим долговременным успехом».
Французский автор А. Менье недоволен как раз манерой изложения ибн Сипы, говоря, что «его труды трудны для чтения и не содержат ничего нового». Беспомощно высказывание Ц. Меттлер: «Из всех арабских медицинских трудов влияние «Канона» было самым длительным и широким. По причине этого — не ценность с точки зрения медицины, а скорее абстрактный метод изложения... у него не было последовательной системы,., нельзя считать, что Авиценна сделал какие-нибудь материальные вклады в практическую медицину». Предвзятость отчетливо видна.
Не согласен с Ц. Меттлер Д. Гутри, который пишет: «Дальнейшие исследования показали, что вклад арабов в развитие медицины гораздо больше, чем можно было ожидать. В том, что их вклад огромен, нет сомнения потому, что они не только сохранили достижения греков, но и многое сделали и добавили к ним своего».
Ф. Гаррисон договорился до того, что «влияние «Канона» на средневековую медицину было отрицательным, так как он утверждал врачей в убеждении, что пользование силлогизмами лучше, чем непосредственные наблюдения больного».
Никакой логики нет у автора этого утверждения, ибо неизвестно, почему противопоставляются логические рассуждения, непосредственному наблюдению больного: Знакомство с «Каноном» показывает, что ибн Сина учил тому и другому.
А. Кастиглиони пишет, что «наблюдения Ибн Сины для Востока, а также и для Запада стали примером схоластического догматизма, основанного скорее на разностороннем культурном развитии, упорстве и замечательном изложении, чем на глубоких знаниях, приобретенных собственным опытом».
Почему такая разноголосица? Тайну выдает упоминавшийся немецкий историк А. Мюллер, который откровенно пишет, что в новейшее время вошло в моду смотреть на арабскую ученость с некоторым презрением. Под выражением «арабская ученость» А. Мюллер понимает ученых народов Азии.
Фальсифицируя историю, пытаясь, во что бы то ни стало умалить роль народов; Азии в истории культуры, подобные «ученые», говоря словами Омара Хайяма, «одевают истину ложью».
Как видим, картина неприглядная в оценке ибн Сины буржуазные историки демонстрируют предвзятый взгляд на роль народов Азии в истории культуры, отсутствие научной объективности, неумение и нежелание показать истинную роль и значение ибн Сины.
ИБН СИНА ВЫНУЖДЕН БЫЛ ДВИГАТЬСЯ ВПЕРЕД, пробираясь сквозь чашу фантастических и надуманных теорий, преодолевая их, не боясь ни авторитетов, ни опасности впасть в противоречие с Гиппократом, Галеном и Аристотелем.
Живой опыт и наблюдение, смелость новатора позволили ему пойти значительно дальше своих предшественников, предвосхитить многое из того, что стало ясным лишь через несколько столетий. Многие даже несовершенные, неверные утверждения, догадки и теории ибн Сины были все же шагом вперед, этапом к установлению более правильных предположений и теорий.
Уместно напомнить слова А. И. Герцена в одном из «Писем об изучении природы», где он говорит об арсенале «ржавых и негодных орудий, которыми для понятности облекают полу истины, нельзя войти в науку, нельзя дойти до целой истины». Выше шла речь о противоречивости философских и естественнонаучных взглядов ибн Сины, об отдельных его заблуждениях и ошибках.
Он был порождением определенной эпохи и, если, как каждый гениальный ученый, видел и понимал шире и глубже, все же не мог быть полностью свободен от заблуждений и предрассудков своего времени. Но даже его заблуждения отмечены печатью гениальности. И здесь нельзя не вспомнить слова А. Франса, сказанные о людях другой эпохи: «Я согласен, что они заблуждались, но чтобы так заблуждаться, нельзя быть посредственностью». (Герцен А. И. Избранные философские произведения, т. 1, М., 1948)
«БЫЛОЕ НЕ УТРАТИЛОСЬ В НАСТОЯЩЕМ, — писал А. И. Герцен,— не заменилось им, а исполнилось в нем... Чтобы понять современное состояние мысли, вернейший путь — вспомнить, как человечество дошло до него, вспомнить всю аморфологию мышления».
Развитие медицины на протяжении веков привело к тому, что отдельные части системы ибн Сины отмерли, оказались неверными, отдельные симптомы, им определенные, обозначали не то, на что он указывал. Некоторые синдромы оказались вымышленными, взаимоотношения физиологических и патологических процессов иными, все это имело место, да иначе и быть не могло, учитывая тот уровень и сумму знаний, которыми обладал ибн Сина.
Но верной и плодотворной оказалась сама мысль о взаимной зависимости процессов в человеческом теле, о динамических взаимоотношениях, о возможности систематизировать эти взаимоотношения, о возможности построить семиотику, диагностику и лечение в одном плане, исходя из объективно существующих связей.
И несомненно, что быстрое развитие медицины, начавшееся в XVII в., было подготовлено работой, проделанной во всех областях медицины многими крупными учеными средневековья, среди которых одно из первых мест занимает ибн Сина.
Когда по решению Всемирного Совета Мира отмечалось 500-летие со дня рождения Леонардо да Винчи, многократно было упомянуто и имя ибн Сины, указывалось, что Леонардо да Винчи изучал его труды, знал их. Эта перекличка гениев, отдаленных друг от друга столетиями, значительна и характерна — они помогали человечеству разрешать сложные проблемы познания и покорения природы.
НАРОДНОЕ ПРЕДАНИЕ ГОВОРИТ, что, почувствовав приближение смерти, ибн Сина решил дать ей бой. Приготовив 40 особых лекарств, в сорока сосудах и призвав любимого ученика, он передал ему их, взяв слово, что тот после его смерти применит их в строгой последовательности. Когда ибн Сина умер, ученик приступил к исполнению, воли учителя. Лекарства произвели чудесное действие. Тело ибн Сины теряло старческую дряблость, оживало, молодело. Надо было применить последнее, сороковое лекарство. Но превращение мертвого ибн Сины в прекрасного юношу, готового вот-вот проснуться, потрясло ученика, он не совладал с волнением — сосуд с чудесным составом выпал из его руки и разбился.
Народные чаяния о вечной жизни ибн Сины осуществились. Образ ибн Сины воскресил в памяти людей разных стран Всемирный Совет Мира, а советский народ, издавший «Канон врачебной науки» в социалистическую эпоху, дал ему новую, долгую и славную жизнь. Поистине вещими оказались слова гениального современника ибн Сины, поэта Фирдоуси:
Все в мире покроется пылью забвенья,
Лишь двое не знают ни смерти, ни тленья:
Лишь дело героя да речь мудреца
Проходят столетья, не зная конца.
И солнце, и бури — все выдержат смело
Высокое слово и доброе дело.