…Возможно, некоторые ещё в школе, «проходя» Войну 1812 года, задавались вопросом – с чего это Наполеон пошёл на Москву, которая в то время отнюдь не была столицей?.. Известное высказывание «…возьму Россию за сердце», если вдуматься, не очень убеждает – в конце концов, центр управления империей находился в Санкт-Петербурге; там же был Александр – и вскоре Бонапарт будет слать ему примирительные депеши – за семьсот вёрст, сидя в сгоревшей Москве. (Что за оцепенение нашло там на него на месяц с лишним – история отдельная). На самом деле, французский император отнюдь не упустил Питер из виду!.. Впрочем, по порядку.
… Итак, в первые же дни на российскую столицу были направлены корпуса маршалов Макдональда и Удино – примерно 60 тысяч штыков. Против них окажется генерал-лейтенант Пётр Витгенштейн – и 30 июля начнётся трёхдневное сражение под белорусской деревушкой Клястицы. (Вышло так, что это важнейшее событие войны обойдено нашей массовой историографией – так исправим же многолетнюю несправедливость).
…Незадолго до этого французы разделились – Макдональд отправится покорять Курляндию – здесь он благополучно и пробудет до конца кампании. В свою очередь, Удино продолжит поход на столицу – и наш Пётр Христофорович отважно встанет у него на пути.
Французский маршал располагал двадцатью восьмью тысячами солдат при ста четырнадцати орудиях, Витгенштейн – менее чем семнадцатью тысячами при восьмидесяти четырёх пушках. Невзирая на явный перевес противника, он решается атаковать – Макдональд где-то рядом, а если враги соединятся, шансов не будет вовсе!..
…Первым в бой вступает авангард генерала Кульнева (которого Наполеон назвал «лучший русский офицер кавалерии»). Французы занимают оборону и отбиваются от четырёхтысячного отряда весь день – но затем подтягиваются наши главные силы, и Удино отступает к Клястицам…
…Оставив между собой и наседающими русскими реку, маршал обстоятельно готовится к встрече – разворачивает артиллерию и поджигает мост. Но гренадеры идут в атаку прямо сквозь огонь!.. Удино теряет позицию – и снова пятится…
…Азартный Кульнев продолжает преследование – но тут французы огрызаются: под жесточайшим огнём ветерану многих кампаний оторвёт обе ноги… (По версии очевидца с французской стороны – пьяного Кульнева закололи при отступлении… Звучит сомнительно – учитывая лестный отзыв Наполеона). Так или иначе – Кульнев станет первым русским генералом, погибшим в этой войне. (Причём – за пять дней до своего 49-летия, и вблизи места рождения). Воодушевлённый противник бросается преследовать остатки русского авангарда – и теряет дивизию, нарвавшуюся на главные силы…
…В конце концов, Удино отходит за Двину – при Клястицах он потерял десять тысяч убитыми и ранеными и ещё три – пленными. Потери дважды раненого Витгенштейна составят четыре тысячи человек. Поход на Петербург окажется полностью проваленным, более того – Бонапарту придётся слать Удино подкрепления…
…Победа при Клястицах станет нашим первым серьёзным успехом в этой войне – Александр наречёт Витгенштейна спасителем Петербурга!..
P.S. …Надо сказать, тому монаршая оценка вскоре пригодится – при отступлении через Березину, именно Витгенштейн с адмиралом Чичаговым своей медлительностью и несогласованностью позволят Бонапарту уйти. Но репутация Петра Христофоровича окажется настолько высока, что всю вину свалят на бедолагу-адмирала. В дальнейшем Витгенштейн примет участие в Заграничном походе и других кампаниях, но особой славой себя не покроет – тем не менее, Николай произведёт его в генерал-фельдмаршалы, а прусский король возведёт в потомственные светлейшие князья.
P.P.S. …Вот и ещё один успех русского оружия в первые же дни той Великой войны… Как видите – не настолько уж «мы долго молча отступали»!.. Странно, что об этом так неохотно распространяются учебники... Впрочем, это – совсем другая история.