Судя по той информации, которую нам предоставляют исторические источники (прежде всего — новгородские берестяные грамоты), в Древней Руси давать и брать в долг было в порядке вещей. Причём в долговые отношения вступали совершенно разные слои населения: купцы, знать, землевладельцы, горожане, простой люд.
Данное явление было повсеместно распространено даже несмотря на то, что давать в долг было очень рискованно. Главная проблема для кредиторов была в том, как заставить должника выполнять свои обязательства. Ведь в те времена государственные институты были ещё не настолько развиты, чтобы предоставить заимодавцу в этом деле должную помощь.
Забота о взыскании долга ложилась в основном на плечи кредитора. Хорошо, если он имел необходимые средства и обладал достаточным влиянием, чтобы взыскать с должника причитающуюся сумму или заставить его отработать долг. Но такие возможности были далеко не у всех. Многим приходилось очень сильно стараться и прикладывать большие усилия, чтобы отстоять своё право.
Например, приезжает в русский город иноземный или иногородний купец, берёт у местного жителя деньги в долг, а потом пропадает. Живёт у себя где-нибудь в Швеции и в ус не дует. Ну и как заставить его в этом случае вернуть деньги?.. В таких случаях в Древней Руси существовал специальный обычай, который назывался «рубеж».
О бытовании в древности некоторой процедуры под названием «рубеж» историки знали достаточно давно. В договорах XII-XIV вв. между русскими княжествами или между русскими князьями и иноземными послами часто фигурировала формула «рубежа не деяти» или «рубежа не творити» (см. договор Ярослава Владимировича с немецкими послами). Из этих документов следовало, что существовал некий достаточно устойчивый обычай, который в те времена старались искоренить. Однако в чём конкретно эта традиция выражалась, оставалось не до конца понятным.
Свет на эту проблему пролила найденная в результате новгородских раскопок берестяная грамота XI века. Грамота представляет собой письмо, в котором Жировит пишет Стояну о том, что прошло девять лет с тех пор, как он ему должен. Жировит призывает Стояна вернуть добро, иначе он возьмёт товар у какого-нибудь знатного новгородца (грамота № 246).
А. А. Зализняк считает, что в этом послании как раз и описан процесс «рубежа». То, что хотел сделать Жировит, в письме обозначено как «рути» — это слово, так же как и пресловутый «рубеж», по мнению специалиста, никак не связано с глаголом «рубить», а обозначало то же, что и немецкое «rauben» («грабить»).
Получается, Жировит собирался переложить долг на случайно подвернувшегося земляка Стояна и конфисковать причитающееся уже с него (видимо, с помощью местного князя). Расчёт был такой: раз уж Стоян отсиживается где-то вдалеке и достать его собственными силами сложно, то подвергшийся «рубежу» соотечественник уж точно его отыщет и выбьет из него долг.
Подводя своеобразный итог, можно сказать, что практика «рубежа» была достаточно варварской традицией, не удивительно, что впоследствии наши предки старались от неё избавиться. И надо сказать, они достаточно преуспели в этом: обычай забыли настолько сильно, что современным специалистам потребовалось немало сил и времени, чтобы понять, что он собой представлял.
Материалы по теме:
Как на Руси животных и предметы судили.
