Мария Дегтерева о предвыборном скандале с Любовью Соболь.
Каждый новый скандал, связанный с деятельностью нашей оппозиции, вызывает у меня, кроме всего прочего — сладостной тревоги, смеха, радости, простого русского чувства «а ну!» (как называла его Цветаева) — еще и окончательную уверенность. Окончательную уверенность в том, что вот он, рубеж, это уже не борьба, а цирковой номер, дальше просто некуда!
И всякий раз я ошибаюсь.
«Охрана Мосгоризбиркома вынесла из здания диван с сидевшей на нём Любовью Соболь не для того, чтобы выгнать из здания незарегистрированного кандидата в депутаты Мосгордумы, а чтобы очистить мебель от клопов и других паразитов. Об этом сообщил член комиссии Дмитрий Реут» — читаю в новостях.
Иглой пронзили строки «с сидевшей на нем Любовью Соболь». Не выдержала, полезла, конечно, смотреть. И действительно! Отважная оппозиционерка отказалась покинуть диван, на нем ее и транспортировали, словно заморского шаха.
«Велик верблюд, да воду возят; мал соболь, да на голове носят» — испокон говорил великий русский народ-прорицатель. Не иначе, как предвидел политическую борьбу на выборах в Мосгордуму.
Вообще, вся история с вынесенной на диване Соболь — большая красивая метафора русской политической жизни, я в этом глубоко убеждена.
Очаровательнее прочего в ней — клопы. И тем лучше, что клопы — придуманные, вообще-то это русская литературная традиция — лишаться и претерпевать с клопами.
Вспоминается, конечно, Граф Буланов, он же схимник Евпл, герой Ильфа и Петрова, который бежал от мирской жизни в лесную чащу, чтобы просветлиться и постичь смысл бытия.
«Так прошло двадцать лет. Евпл считал свою жизнь мудрой, правильной и единственно верной. Жить ему стало необыкновенно легко, и мысли его были хрустальными. Он постиг жизнь и понял, что иначе жить нельзя».
Все бы хорошо, но, как, наверное, многие помнят, просветление испортили клопы. И как ни боролся с ними многомудрый старец — не помогло.
«Тогда он понял, что ошибся. Жизнь так же, как и двадцать пять лет тому назад, была темна и загадочна. Уйти от мирской тревоги не удалось. Жить телом на земле, а душою на небесах оказалось невозможным. Тогда старец встал и проворно вышел из землянки. Он стоял среди темного зеленого леса. Была ранняя сухая осень. У самой землянки выперлось из-под земли целое семейство белых грибов-толстобрюшек. Неведомая птаха сидела на ветке и пела solo. Послышался шум проходящего поезда. Земля задрожала. Жизнь была прекрасна. Старец, не оглядываясь, пошел вперед.
Сейчас он служит кучером конной базы Московского коммунального хозяйства»
История с оппозиционеркой Соболь и диваном — конечно, из ненаписанных Ильфом и Петровым. И клопы — великое препятствие на пути к лучшей, просветленной, правильной жизни.
Волей-неволей вспоминается, как совсем недавно благотворитель и общественный деятель, основатель фонда помощи хосписам “Вера”, Анна Федермессер сняла свою кандидатуру на выборах, уступив вынесенной в прямом смысле кандидатке. Я не поклонница благотворителя Федермессер, но меня пугает всякая борьба, где идея ставится выше простых человеческих представлений о милосердии; выше людских судеб.
В моей системе координат Федермессер — человек, который помог многим, облегчил страдания, оказался рядом в последнюю и страшную минуту.
Человек, которого с аппетитом съели борцы за все хорошее, за нашу и вашу свободу, за коллективное “не забудем, не простим”.
А Любовь Соболь… Новости скажут о ней лучше меня.
«Наша охрана, она вынесла не Соболь, она вынесла диван, чтобы паразитов вытряхнуть, клопов и прочих», — пояснил Дмитрий Реут. Куда затем отправили Соболь, члену избиркома неизвестно».
Каждая строчка здесь велика. Каждое слово.
Я бы даже, наверное, чуть перефразировала: «Куда затем УНЕСЛИ Соболь, члену изберкома неизвестно».
Велик верблюд, да воду возят; мал соболь, да на голове носят.
Чудны дела твои, господи!
Загадочна и непостижима русская политическая борьба. Сейчас он служит кучером конной базы Московского коммунального хозяйства.
И только клопы — клопы, неизбывны.
Мария Дегтерева, с душевной болью за незарегистрированнного кандидата.