Если можешь бежать – беги
В России норвежская писательница, психолог и сценаристка Майя Лунде известна прежде всего как автор переведённого на 30 языков большого романа «История пчёл». Но начинала она с детской литературы, и совсем скоро в издательстве «Белая Ворона» выходит её дебютное произведение – роман для подростков о Второй мировой войне «Через границу» в переводе Анастасии Наумовой.
Норвегия, 1942 год, у власти пронацистская партия, которая преследует евреев. Брат и сестра Отто и Герда поначалу довольно смутно представляют, что происходит. Они играют, ходят в школу, увлекаются географией и читают книги. Разве что еды на столе стало меньше – вот и вся война. Но вот мама с папой начинают вести себя странно, а потом полиция приходит с обыском и забирает родителей в тюрьму, потому что они, как выяснилось, прятали от нацистов двух детей-евреев – Сару и Даниэля. Родителей Отто и Герды ждёт суровое наказание, и единственный способ их освободить – помочь Саре и Даниэлю бежать через границу в нейтральную Швецию, чтобы у преследователей не осталось доказательств.
Жизнь детей во время Второй мировой войны – тема довольно популярная. И не так просто здесь найти свежие интонации, не скатиться в описание ужасов или, наоборот, не заретушировать правду. Майе Лунде это удалось. Герои книги – обычные, живые школьники, дорожащие близкими и остро чувствующие несправедливость. В этой истории нет ни излишнего героического пафоса, ни слащавой наивности, зато есть приключения, психологизм и борьба за мир в двух конкретных семьях. Бросаются в глаза прямые и не очень отсылки к классике: динамичное повествование от лица Герды заставляет вспомнить романы Дюма, а имя героини – известную сказку Андерсена, где в финале тоже побеждают тепло и любовь.
Голоса
Поссорившись с Отто, я снова засела читать «Трёх мушкетёров». Сперва читала медленно, слово за словом, но смысл ускользал от меня. Я вспоминала Отто, его злой взгляд. К счастью, книга меня не подвела — она и в этот раз оказалась интересной. Вскоре дело пошло быстрее. После первой главы я почти превратилась в мушкетёра.
Я прошла в гостиную и встала перед зеркалом. Отто заперся в комнате. Наверняка крутит свой глобус. Клара что-то стряпала на кухне, и во всём доме запахло капустой. Фу.
Я посмотрела в зеркало. Волосы всклокочены. Брюки на коленях протёрлись. Обмотав шею кухонным полотенцем, я вытащила из камина уголёк и пририсовала себе здоровенные усы. Да, похоже на мушкетёра, но чего-то не хватает. Я посмотрела на картинку, где был нарисован Портос. Ну конечно!
Волосы!
Я полезла в шкатулку для шитья, но кроме иголок, ниток и пуговиц, там ничего не было.
Я заглянула в ящик комода, но и там ножниц не обнаружила.
Тогда я направилась на кухню и, не спросив у Клары, открыла сервант. Нашла!
Бегом вернувшись к зеркалу, я всмотрелась в отражение. Хватит ли мне смелости? За такое запросто может влететь, зато я буду красивее.
Да, нечего бояться! Чик. Чик. Чик.
Три взмаха ножницами — и волосы стали куда короче. Теперь, с мечом в руках, я лучше всех! Готова к великим подвигам, прямо как в книге!
Клара и не подозревала — пока она готовила ужин, в гостиной появился настоящий мушкетёр.
В доме тихо, но тишина обманчива. На самом деле где-то здесь притаился граф Злоковарный.
Он прятался за столом, но я заметила его плащ и быстро скрылась за диваном.
Граф крадучись двинулся к двери. Я столько раз безуспешно пыталась добраться до него. Но сейчас ему не уйти. Ха! Теперь-то я навешаю злобному графу синяков! Устрою такую взбучку, что он пощады запросит…
Я затихла. И вдруг услышала что-то странное. Нет, это вовсе не граф Злоковарный. В подвале кто- то разговаривал. Может, там прячутся графские подельники?
Голоса было два, оба довольно тонкие, но один чуть тоньше другого.
Я прижалась ухом к полу и вслушалась. Слова различить не удалось, но сомнений не было: там, в подвале, кто-то разговаривал. Кому понадобилось туда забираться?
Я на цыпочках вышла в коридор, приоткрыла дверь в подвал, бесшумно
спустилась. Старалась двигаться осторожно, пока глаза не привыкли к темноте. Теперь намного лучше слышно: кто-то тихо переговаривался. А ещё мне почудился плач.
Внезапно под ногой громко скрипнула ступенька. Голоса тотчас умолкли.
Я вошла в подвал. Гладильный каток, инструменты, всякое старье. Кого же я слышала?
По спине у меня побежали мурашки. Я замерла. Нет, тихо. В дальней стене была запертая дверь. За ней было ещё одно помещение, поменьше. Именно там был погреб и стояли банки с вареньем. И еще там была дверца продуктового лифта.
Я подкралась к запертой двери. Если тут вправду кто-то болтал — а голоса не могли померещиться, — то прячутся они за этой дверью.
Входная дверь в прихожей распахнулась, и по полу зацокали чьи-то каблуки.
— Э-эй! Есть кто дома?
Это была мама — видно, пришла пораньше из поликлиники, где работала. Надо же, как не вовремя! Я замерла в нерешительности. Если хочу добраться до засевшего в подвале графа Злоковарного, надо спешить. Но мама меня опередила. Она открыла дверь в подвал и увидела меня. Бросилась вниз, ко мне. Я и не знала, что она умеет так быстро бегать! Однако она на меня едва взглянула — даже новой причёски не заметила.
— Ты что тут забыла? — она оттолкнула меня в сторону.
— Там кто-то есть.
— Чушь. Немедленно выйди отсюда!
— Но я слышала голоса!
— Я же сказала — выходи!
В мамином голосе зазвенел металл, и я поняла, что спорить смысла нет. Надо подождать, когда вернётся ее обычный голос.
Я послушно поплелась наверх, однако мама осталась в подвале.
— Мам, а ты сама-то чего не идёшь?
— Иди к себе в комнату.
Я поднялась наверх, в прихожую, но на второй этаж не пошла. Спряталась за приоткрытой дверью и стала наблюдать.
Сначала мама огляделась.
Затем подошла к большому стоящему в углу шкафу и, разувшись, принялась двигать его к запертой двери. Шкаф, похоже, оказался тяжёлым. Мама запыхалась, ее волосы разлохматились. А ведь аккуратней мамы нет, даже помада у нее никогда не размазывается.
Наконец она пододвинула шкаф к двери. Теперь никто бы не догадался, что за ним дверь. После этого она взяла в руки туфли и поднялась наверх.
Я выскочила из-за двери. Хорошо бы она не поняла, что я подглядывала! Кажется, ничего не заметила.
Лишь теперь она меня разглядела.
— Я тут слегка подстриглась, — сказала я, опередив расспросы.
— Герда… — странно, но металл из ее голоса испарился. Теперь голос был мягким, как пуховое одеяло.
— Мне же идёт, да? — я натянуто улыбнулась, но ответной улыбки не дождалась.
Не говоря ни слова, мама взяла меня за руку и повела на кухню.
Странно — почему она даже не рассердилась? Ее мысли явно были заняты чем-то еще. Мои, впрочем, тоже. Я никак не могла выбросить из головы эти голоса. Кто же прячется у нас в подвале? Не они ли воруют еду с кухни?