Обросший и грязный сидит старичек Манетку в руке зажимая. По виду не скажешь, что он синячок. Просит подать уважая. Я подошел, и склонился к ниму, И тихо вопрос задавая Ответить не смог, а пустил лишь слезу, В сердцах, лишь родных проклиная. Послушай, сынок-он говорит. Я тоже, когда-то был молод, Да старым я стал, и инвалид. Родные прогнали на холод. Послушал я деда, и приуныл, Да, доля беды и печали. Был человек, да, просто жил. Прохожие шли, и молчали.
Обросший и грязный сидит старичек
Манетку в руке зажимая.
По виду не скажешь, что он синячок.
Просит подать уважая.
Я подошел, и склонился к ниму,
И тихо вопрос задавая
Ответить не смог, а пустил лишь слезу,
В сердцах, лишь родных проклиная.
Послушай, сынок-он говорит.
Я тоже, когда-то был молод,
Да старым я стал, и инвалид.
Родные прогнали на холод.
Послушал я деда, и приуныл,
Да, доля беды и печали.
Был человек, да, просто жил.
Прохожие шли, и молчали.