Наше судно находится в Южной Корее, в ремонте. Это уже не первый месяц нашей стоянки в этой природной зоне. На судне условия не самые идеальные для житься. Стационарную систему вентиляции кают ремонтируют. Имеются кондиционеры, но только в кают-компании и на мостике.
Спать приходится с открытыми дверями и иллюминаторами, так и жить, нараспашку. Ничего особенного, поверьте, жить можно. Протянул штору, вроде, как за дверью.
Снабжение? Дают фрукты, соки, молоко, но в ограниченном количестве. Туалетную бумагу, туалетное мыло и стиральный порошок ни разу за три месяца не выдавали. Было что-то в каюте, и закончилось. Все это должен выдавать на судне боцман. Он вроде, даже не против свои обязанности исполнить, но времени у него мало, мол, потом подойди. И отношения с боцманом не хочет портить, конечно, потом, так потом. И получается, что сам виноват, не зашел, не взял. Сам виноват, и сиди без туалетной бумаги.
С распитием спиртных напитков идет повсеместная борьба. Требования не жестокие, умеренные. Короче, ничего особенного.
***
- О, Игорь, да, что ты там такое набрал? Пивом решил затариться?
Эти и другие пронзительные крики я услышал вслед, когда в «Лотто-маркете» появились знакомые с моего корабля. Обычно я гуляю далеко, а тут решил, что посетить магазин в получасе ходьбы от места работы, для меня будет в самый раз. Не подумайте, ничего особенного, криминального. Я взял пять нектаринов, упаковку мороженного, два пива, две упаковки «чекопая», огромную упаковку кофе в пакетика 3 в 1, и четыре упаковки зубной пасты. Все для личного пользования, ничего лишнего. Что меня больше всего добила в этой встрече? Ор! Словно сами ничего не берут и денег не тратят.
И вообще, кому какое дело до моих покупок? Это раньше брали по три-четыре сумки за раз. И привозили ящиками, потому что времени на покупки не было. А сейчас я взял на свои заработанные деньги то, что хотел и то, что нужно в предстоящий рейс. Пирожное со скидкой по две упаковки продавали. Кофе тоже со скидкой было, но я не внимательный, мне эту скидку на кассе не пробили, только потом нашел это несоответствие. Зубную пасту тоже взял недорогую, просто уже брал, и взял немного другую для разнообразия. А пиво «Будвайзер» просто захотел попробовать, давно не пил. Тут на судне за бутылку пива можно разгоняй получить, но я что-то не видел особого внимания к себе. А тут крики, как чайки на берегу.
Сергеич.
Очевидно, что этому человеку было скучно жить на берегу, и он просто ушел, работать в море. Его знаний и профессионального опыта бы хватило на то, чтобы просто сидеть мирно в кресле в ЦПУ, и только выслушивая показания своих подчиненных, выносить суровый вердикт любым механизмам. Порой он мог ошибаться, ведь пароход был типичный, просто чужой до поры до времени, еще было одно но. Об этом позже. Итак, Старший механик приказал выкинуть удобное старое кресло из помещения ЦПУ, и теперь сидеть приходилось на крепком старом стуле, но его вердикты были односложные, я повторяю, он редко ошибался. Просто те, кто уже давно работали на судне, дружно в состоянии одного хора орали, что все у них раньше было хорошо и даже замечательно, все работало, без исключения, а сейчас что-то случилось, выручай, сделай что-нибудь. Он делал, просто ходил посмотреть, не видел ничего особенного, выслушивал показания подчиненной братии, и делал выводы, токи в норме, это не электрическое, ищите сами. Он был отчасти прав, он старший электромеханик, сокращенно СЭМ, старый удрученный опытом человек, ему не хватало слушателей, настоящих благодарных собеседников, их он мог найти только на работе, среди остального механического народа. О чем он обычно говорил? Это были одни и те же анекдоты, рассказанные с еврейским выразительным уклоном, короткие политические речи и выдержки из книг и статей. Все это можно было прекрасно узнать, если ваш возраст был в пределах общего знаменателя с возрастом этого замечательного человека. Просто люди одной эпохи узнают общие фразы, выражения, конкретные недосказанности и просто намеки. Сегодня так не разговаривают, сегодня просто так не общаются. Он еще был глыбой, человечищем, которого следовало изучать внимательно, не преследовать за наигранность, простить повторы, пропустить резкие политические выпады.
Переоборудование.
Если сравнить этот период с простым ремонтом, то можно точно ошибиться, это не ремонт. Точнее не просто ремонт, на судне следовало заменить рефрижераторную установку и траловый комплекс. Все это следовало срочно подготовить по приходу судна из рейса. Так прошел месяц. Что сделали? Ничего. Точнее что-то срочно вырезали, что-то успели демонтировать, зачистить. Пришли в Южную Корею, там снова стали все резать, что-то демонтировать, и конечно зачищать. Такое впечатление, что в родном порту точно ничего не делали. Но как же так? Там же все сняли, убрали горы изоляции, точнее все подготовили. Вполне справедливо, судно подготовили к переходу, оно дошло до порта Пусан. Пришли строители, посмотрели, главный строитель важно покачал головой. Появились несколько специалистов, которые стали вести всюду новую проводку, им следовало наладить освещение. Потом пришли другие спецы, они тоже были чем-то заняты. Потом еще и еще, они, как волны большого моря, окатившие палубу нашего судна, делали свою часть работы.
Так осмотрели каждый угол, к сносу определили тонны изоляции, ржавые трубы, куски конструкции, которые следовало убрать. Кабеля электрической трассы, они теперь обречены на съем из старых мест входа и выхода. Представьте себе несколько пучков толстого кабеля, который годами лежал на одном месте, а теперь его следовало вытащить из стаканов, расплести, очевидно, разрезать и вплести заново, чтобы потом эту операцию провести вновь, но в новом стакане. Такие кабеля резали и расшивали по всей территории рыбного цеха и других смежных помещений. Специалистов для этого дали достаточно, сначала они просто сидели, вроде ничего не делали. Затем, они встали, ушли, оставив после себя пучки свежих кабелей, такие гирлянды висели всюду, это было почти мило. Ничего не ясно, пока не наступил час Х. Стали отключаться те или иные секции, сбой в работе механизмов, темнота в целых отсеках. Это все было объяснимо, потому что следовали объявления.
Затем, выводились из строя целые комплексы, обесточивались насосы, объяснений не последовало, потому что пропала связь. Потом обрезали все старое, сложили в огромную кучу. Кабеля, которые изжили свой срок работы, ссохлись, лежали сухим хворостом, все это вывези на утиль. Одновременно вывозились тонны срезанного металла, и несколько вагонов стандартной изоляции. Лишними оказались все эти источенные пласты палуб, устаревший материал, стекловата, стекловолокно. Все это вывозилось. Корейцы срезали все
Пожарка.
На вахте пришлось участвовать в «пожарке». Дежурство в помещении линии вала по обеспечению пожарной безопасности. Я уже после рабочего дня следил за двумя корейцами, которые следили за очагами возможных возгораний. Невольно сравнил их действия с теми, которые были у нас, и привели к ряду реальных пожаров. Два невысоких корейца стояли в коридоре лини вала, мне там стоять не позволял мой рост. Не то чтобы я был очень высокий, просто все, что оказалось в том помещении, все это было накрыто огнеупорным полотном черного цвета. Пожилые корейцы просто стояли, смотрели на места, где появлялись нагревы и стряхивали старую краску. Они ничего не тушили, изредка поливали огнеупорные ткани, которые закрывали электропроводку и механизмы. Все. Они оба были в белых перчатках, держали небольшие шланги с водой. Имелся также пожарный шланг, который им тоже не потребовался. Несколько огнетушителей, они просто были не нужны. Парни знали свое дело, они не пропустили не одного возгорания. Да, сварщик нещадно резал и кромсал где-то там сверху, он прожигал палубу, искры валились нешуточные, но это не нужно было заливать большим количеством воды. Вентилятор уносил дым, помещение не нагревалось, поверхность прогорала, потом остывала, темные тряпки не давали гореть и нагреваться остальным предметам.
У них просто не могло быть пожара. До этого приходили люди, они измеряли внутренне состояние топливных открытых танков, промеряли и освидетельствовали само помещение, которое было тщательно вымыто, обезжирено, лишнее масло было удалено. Эти простые требование были вписаны в ведомость. Все меры предварительные, плюс действительный профессионализм этих двух смотрящих. Поливать водой из ведра или из пластиковой бутылки для них был бы маразмом.
Пострадавший.
Этому человеку не повезло. Он буквально упал на своем месте работы в танк. Так получилось, что у нас меняли прогнившую палубу в рефотделении. Самым гиблым местом во время эксплуатации судна, была именно та часть, которая находилась над топливными танками. Сами посудите, в рефрижераторном отделении постоянная сырость, вода, а в самом низу, в топливных танках, с помощью пара греют мазут, даже если учесть любой способ изоляции этих совершенно разных отделений, там происходит интенсивный обмен теплом, химические и другого рода обмены. Короче, ничего хорошего, круговорот энергий и материи. Кто-то теряет, источается, рушится. Итак, в какой-то момент стало ясно, что в танках обычная дублировка не подойдет, решили в ходе ремонта заменить настил, а это сразу вышла целая плита стали. Чтобы спилить и срезать что-то старое, требовалось зачистить топливные танки, подготовить их к газосварочным работам. Все это было успешно сделано, предъявлено экипажу, проблем не было вообще. Потом наступил момент резки. Тут тщательно изолировали все смеженные помещения, провели другие виды обслуживания, как освещение, вода, пожарные шланги. Кажется, что все учли. Резали, поливали танки, переборки, следили, чтобы ничего не случилось, но видимо случилось. В конце рабочего дня, когда уже ввелась проверка завершения газосварочных работ на местах, с нашей стороны, как говорится, потерь не было. Человек упал в труднодоступном для обзора месте, танк был уже наполнен водой, очевидно, что скользко. Еще отсутствовали такелажные леса для удобства и безопасности передвижения. Это было почти нарушение, просто не успели что-то укрепить, закрыть обезопасить. Вытаскивать его сразу не стали, хотя казалось, что может быть проще, два человека спустились бы, обвязали бы и подняли на веревке. Но вызвали местные силы МЧС. Прибыли все службы, и полиция, и 911, и спасатели, и врачи. Две бригады совершенно одинаково одетых людей обшарили все смежные помещения, потом вызвали кран, и с помощью обыкновенной люльки, спустились вниз, так т поднялись. Нужно сказать, что люлька просто так туда бы не попала. После подготовки рефотделение стало совмещенным с грузовым трюмом №2, это дало возможность более спокойно там передвигаться, но повторяю, свет и палубные крепления там отсутствовали. Свет вырезали сами корейские специалисты, они обесточили многие помещения, и всюду провели временные источники освещения, которые гасли от перегрева, от перегрузки. Палубных креплений пока не установили, это был бы следующий шаг в ходе работ. Упал, вероятно, сварщик или обеспечивающий его безопасность специалист. Человека спасли, не удивительно, о нем беспокоились многие, и слава всему, что хорошо закончилось. Днем туда пытался сходить, но на пороге сияло огромное отверстие, ступить было некуда, очевидно, что все уже ходили через соседний трюм. Фотографий нет, потому что по ходу работ я сам был занят, заправлял после завершения на судне газосварочных работ дизель-генератор. Но это тоже не беда, остались впечатления, суть ясна. Жизнь дана человеку одна и незачем ею разбрасываться, запчастей все равно никто не даст.
Очень выразительное лицо.
Такие люди невольно становятся в центре внимания. Иногда они бывают лидерами. Иногда даже становятся идейными вождями. При этом, не придавая особых к этому усилий. Ирония сарказм даже вежливость у этого человека врожденное. Он, как я однажды для себя отметил, имеет очень выразительное лицо. Ничего особенного, уже лысый череп, мефистофельские скулы, умные насмешливые глаза. Национальность тут не имеет особенного значения, он ярко выраженный представитель своего народа. Не это я хотел бы отметить, что именно? Умение как-то жить иначе вопреки всему. Держаться в любой ситуации, черпать силы в своей самоиронии и в какой-то глубокой мудрости. Нет, он не фонтан шуток, не фейерверк просто порой взглядом и нужным словом он способен закрепить любое безнадежное дело.
Утренние минуты.
Кажется, что именно утром у меня наступает необычное время. Такая пора, ожидаемых незабываемых мгновений, которые не хочется пропустить. Тем более потратить их на сон. Все встал, что-то сделал, сидишь, ждешь их. Кофе заваришь, дальше ждешь. Что? Эти мгновения, и ничего существенного не происходит. Не знаю, а что именно я ждал этим утром? Лучше бы поспал, право, лучше бы еще выспался. Но кофе, это было почти удачно.