«Звёздочка» глава 259
Дорогой в школу Алёнка шла и волновалась: «Сегодня английский, ё-моё! Опять будет словарный диктант. Попробуй не выучи и моментально двойку схлопочешь. Вера Григорьевна своё слово сдержит, можно даже не сомневаться. Как же трудно учиться в пятом классе! Взрослым, конечно, этого не понять...»
Алёнка Ширяева хоть и подготовилась к диктанту по английскому, выучив заданные учителем десять слов, но всё же получить двойку опасалась. От недосыпа у неё болела голова, а от предчувствия того, что, что-то должно произойти страшное, бешено колотилось сердце.
На большой перемене, перед английским, одноклассники обсуждали предстоящий диктант.
— Вот зануда — эта Верка! Надоела со своими диктантами: вкатит двойку и все оценки насмарку. — переживала Ленка Чеснокова. — Девчонки! А вы выучили слова, а? Я нет...
— Я учила, но больше, чем на четвёрку не напишу — это точно! — сказала Маринка Донских, а потом спросила одноклассника. — А ты, Сашка, подготовился к диктанту?
— Учить-то учил, только не любит меня английский, но может, пронесёт, а? — ответил Сашка Тимонин неуверенно.
— Ага, пронесёт, мечтай больше! Двойку получишь, и не сомневайся, — обнадёжила Маринка своего соседа по парте, а потом обратилась к Ширяевой. — Алёнка, а ты выучила слова?
— Вроде да-а…
— Вроде не считается! Я тебя тоже могу с двойкой поздравить! — ехидно сказала Ленка Чеснокова.
— Ну и поздравь! Напугала тоже… — Алёнка обиженно отвернулась в сторону.
— Слушайте, а давайте Верке скажем, что она нам слова учить
не задавала, а? — неожиданно предложила одноклассникам Чеснокова.
— Как это? А вдруг она нам не поверит? — Маринка Донских испуганно посмотрела на Ленку.
— Она ж старая, а память у старых так себе! Моя бабушка так всегда говорит, она то это знает! Всем классом скажем, что не задавала и куда ей деваться? Поверит, как миленькая! —сказала Ленка и оценивающе посмотрела на одноклассников. — Что, слабо? Испугались?
Ширяева испуганно смотрела на Ленку и молчала.
— А то, что класс с тобой разговаривать не будет, ты не боишься? Против класса пойдёшь, да? —напирала на одноклассницу Чеснокова, почуяв её неуверенность.
— Нет... —прошептала Алёнка.
— То-то же! Договорились, значит? Всем понятно? — строго спросила одноклассников Чеснокова.
— Всем...
Прозвенел звонок на урок. В класс зашла Вера Григорьевна. Дети встали.
— Здравствуйте, дети!
— Здравствуйте-е! — дружно поздоровался класс.
— Садитесь. Приготовьте листочки, будем писать словарный диктант.
— А вы нам его не задавали! — хором сказал класс.
— Я сказала, дети, приготовьте листочки, будем писать диктант. — настойчиво продолжила Вера Григорьевна.
— Вы забыли нам домашнее задание дать, Вера Григорьевна! — не унимался класс.
— Вы не готовы, дети?
— Нет... —ответили дружно ученики.
— Да-а, дела... Дневники мне на стол. Я кому говорю?.. Дневники на стол!
— Зачем? — удивлённо переспросила Веру Григорьевну Ленка Чеснокова
— Чтобы в следующий раз врать неповадно было, — строго ответила англичанка.
Дети положили свои дневники на стол учительнице. В классе стояла гробовая тишина. Англичанка каждому поставила по двойке и написала в дневнике: «Вызываю родителей в школу! Урок сорван. Срочно примите меры!»
Для Алёнки — это был шок. За все время обучения в школе родителей ещё ни разу не вызывали. Девочка была в не себя от произошедшего: "Стыд-то, какой!"
Она страшно боялась наказания и не представляла, как избежать предстоящее избиение. За двойки её били, поэтому ремень она прятала регулярно, но тогда в ход шла скакалка, или шланг от стиральной машины, полотенце, всё, что попадало под руки родителям. От скакалки оставались синяки узкими полосками вокруг ног, под колготками, конечно, этого было не видно. Хотя на уроке физкультуры, когда они занимались в трусиках, на её синяки тоже никто внимания не обращал.
Казалось, она стоит на краю пропасти и спасения ждать бесполезно. Всю дорогу домой, она размышляла о предстоящем неизбежном наказании: «Родители меня точно слушать не будут, и правду рассказать нельзя — класс подведёшь. Был бы Борька рядом, он точно что-нибудь да придумал. Вот влипла, так влипла! Дневник-то с подписью родителей нужно принести завтра, иначе англичанка с урока выгонит. Что делать, что делать? За враньё придётся отвечать: уж если за двойки бьют, то за то, что родителей в школу вызывают точно пришибут…»
С испугу ничего умного Алёнке в голову не пришло, кроме как уйти из жизни: «Всё равно родители прибьют, так лучше самой…»
Другого выхода из этого положения она не видела, ей хотелось, чтобы эта жизнь поскорей закончилась, и она проснулась в другой, как в сказке о мёртвой царевне, от поцелуя принца. Сон — смерть, смерть — сон. Сна она не боялась.
Пока думала, как это лучше сделать, пока искала верёвку, или что-то подходящее для этого, время шло... Она нашла скакалку и стала соображать, куда её привязать. Хотела к люстре, встала на стул, но с её маленьким ростом ей это не удалось. Входная дверь квартиры хлопнула. Неожиданно мама пришла с работы раньше обычного. Увидев дочь, стоящую на стуле со скакалкой в руках, спросила:
— Как у тебя дела в школе? — Алёнка молчала. —Дневник мне покажи!
Девочка робко слезла со стула, нехотя подошла к портфелю, лежащему на полу у дивана, открыв его, достала дневник и впопыхах сунула его в руки матери. Юркнув в ванну, она закрылась на шпингалет. Мать, как только прочитала в дневнике о том, что её вызывают в школу, стала ломиться в дверь ванны, угрожая:
— Лучше сама открой, а то пришибу! Не зли меня, ты меня знаешь...— зная мать, дочка дверь открывать не собиралась. — У всех дети как дети, родила тебя да лучше бы не рожала. Открой дверь, кому говорю…
Алёнка ревела, сидя на корточках забившись в угол ванной комнаты, прижавшись к дровяному титану.
— Не на-а-до, ма-а! Не на-а...
Открыть дверь мать не смогла, сил не хватило. Обезумев от бессилия и ещё больше от того, что она не может добраться до дочки и наказать, мать разбила окно в ванне: запустив в него металлический фильтр от противогаза, который отец как-то по случаю принёс с работы.
Стекло разбилось вдребезги, разлетевшись во все стороны. Фильтр упал вскользь прямо на голову Алёнке. Она орала от ужаса и боли как резанная, страх пронзил все её тельце. Её любимая мамочка опять превратилась в чудовище, как она и предполагала...Алёнка судорожно вспоминала молитву «Отче Наш», но не могла вспомнить.
«Баба Шура, ну, где ты? Где? Помоги», — просила она мысленно, но баба Шура её уже не слышала.
Она, как молитву шептала пришедшее ей в голову заклинание из мультфильма: «Кары-бары, кары-мары, я волшебник очень старый. Я волшебник птичий, для пернатой дичи, у-у-у, мам, ты злая, расколдуйся! Кары-бары…»
От страха она зажала уши ладошками, чтобы не слышать вопли озверевшей матери, по колготкам потекло мокрое тепло…
— Тебя поят, кормят, а ты родителей позоришь, бесстыжая, ни стыда, ни совести…
— Я бо-о-льше не бу-у-ду… Кары-бары…
Постепенно мать пришла в себя, успокоилась и о чудо — мультяшное заклинание помогло! Мать сказала:
— Дочка, выходи, если честно сама про двойки будешь говорить, я тебя бить не буду!
— Ладно, мам… — сказала Алёнка, но выйти побоялась…
***
На следующий день классу сообщили: «Дети, ваш одноклассник Саша Тимонин вчера повéсился в бане...»
Ему бедняге в тот злополучный день, ещё и двойку по географии поставили.
Алёнка скрыла от всех то, что собиралась сделать то же самое.
Хоронили Сашку всем классом в последние дни зимы. Мороз в день похорон стоял сильный. Сашка лежал в гробу, а на нем пластмассовые каллы — те самые цветы из сна.
После всем одноклассникам дали по пластмассовому цветку, чтобы Сашку поминали. Мать поставила цветок в вазу на окне. Прикасаться к цветку Алёнка боялась, но выбросить мать его не давала: «Смотри и помни!»
© 25.06.2012 Елена Халдина
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 260 Так что, духом не падай, Танюшка будет опубликовано 2 мая 2021 в 05:00 по МСК
предыдущая глава тут 258 Живи и радуйся социализму
Прочесть "Мать звезды" и "Звёздочка"
Если зацепил рассказ — подпишитесь, или поделитесь в социальных сетях! Очень надеюсь, что мой рассказ вразумит родителей, и спасёт хотя бы одного ребёнка. Благодарю от души!