У этой истории, как и у любой, – две стороны медали. У каждого – своя правда. Но умолчать об этой ситуации было бы нечестно...
Мы встретились с Аней в день сороковин Коленьки в доме её родителей, где она с мужем жила после трагедии - не могли они возвращаться в дом, где даже игрушки остались разбросанными с того последнего дня, как малыш с ними играл. Ему не было и пяти лет.
В зале у бабушки и дедушки на маленьком столике стоял портрет Коли с чёрной лентой в окружении игрушек, горела свеча. Как чья-то злая шутка, абсурд воспринималась эта жуткая картина. Возле столика – коробка с железной дорогой. Мальчик мечтал получить её на Новый год, а дедушка купил этот подарок, уже когда его не стало.
Новый год стучится в двери с песней, сказкой и добром.
Каждый нынче в чудо верит, ждёт подарков каждый дом!
Этот стишок должен был выучить Коля для новогоднего утренника. Не успел. Он был солнечным, жизнерадостным мальчиком, часто ходил на работу и с мамой, и с папой. Был любимым читателем в сельской библиотеке.
БЕЗДАРИ в белых халатах
Дальше повествование ведётся от имени Анечки. Когда она рассказывала мне это, уже не плакала, только отрешённо смотрела в одну точку:
– 5 ноября у Коли поднялась высокая температура, сначала мы пытались сбить её самостоятельно, давали жаропонижающее, растирали водкой, только ничего не помогало. Ночью вызвали «скорую». Она приехала через 55 минут! Медработник вошла в наш дом с брезгливым выражением лица. Да, в квартире был беспорядок – мы делали ремонт. Нагрубив, она сделала литическую, но забирать нас в больницу не хотела: «Мы вам что, такси?». Я настояла.
В приёмном покое нам сказали, что мест нет. Дежурная медсестра как отрезала: «Что, первый раз болеете?! И дома полечитесь!». В пять часов утра мы вызвали такси и уехали домой.
Коля немного поспал, но температура опять поднялась. Мы отправились в поликлинику и потребовали госпитализацию. Нас положили в инфекционное отделение, не поставив точный диагноз (красное горло, температура до 40 градусов С). Не взяв никаких анализов, ребёнку назначили капельницы глюкозы, антибиотик, ингалипт и свечи виферон. Первая капельница была сделана без результатов анализов, уколы – также. Дополнительно кололи литическую, так как температура не падала.
Через два дня после второй капельницы сыну стало плохо, появилась рвота (позже мы узнали, что капельницу на голодный желудок ставить нельзя). Я бежала по лестнице за врачом и кричала, что моему ребёнку хуже. "Доктор" поднялся в палату не сразу, осмотрел Колю и позвал невролога, которая появилась где-то через полчаса. Точное время я не засекала, потому что рвота не прекращалась, и я пыталась помочь сыночку. Он слабел на глазах: едва стоял на ножках, ручки висели, как плёточки, глазки почти не открывались. Невролог тоже ничего не сказала, позвала педиатра, но и это не дало результата.
А время шло, в палату приходили хирурги, окулист, ещё один педиатр. Все они щупали живот сына, заглядывали в рот и глаза, но ничем не помогли. Одна из них сказала: «Да ребёнок устал. И температура у него, и уколы, замучился, пусть отдохнёт, поспит». А Коля в то время уже был без сознания (это я потом поняла.
Все ушли, а мы остались. Периодически у Коли возникала рвота непонятной жидкостью. Но никто так и не оказал нам необходимую медицинскую помощь. А рабочий день между тем закончился…
КОМА
В семь часов вечера я приняла решение бежать из этой больницы. Вызвала мужа, и мы своим ходом на машине отправились в соседний район. Там больница является филиалом краевой. Нас сразу приняли, прямо в приёмном покое взяли анализы… Колю положили в реанимацию – он был в коме.
На следующий день прилетела бригада хирургов из областного центра, но они ничего уже не смогли сделать, а транспортировать ребёнка в коме было нельзя. Он был на искусственной вентиляции лёгких.
Врачи нам сразу сказали, что состояние критическое, а привези мы его на 4–6 часов раньше, всё могло сложиться иначе. Нас готовили к худшему, честно сказав, что шансов почти нет. Мы не хотели в это верить и до последнего надеялись на чудо.
В последний день сахар в крови у Коли стабилизировался, а до этого он всё время резко скакал. Мы уже все улыбались и спрашивали врачей: ведь ему лучше, правда? Они ничего не говорили и отводили глаза. Они всё понимали, а мы – нет. Ночью 11 ноября нашего мальчика не стало. Вскрытие показало, что он умер от отёка головного мозга.
Было потеряно слишком много времени. Я потеряла сына из-за халатности врачей, которые не оказали вовремя необходимую неотложную медицинскую помощь, они вообще ничего не сделали. А ведь могли бы просто расписаться в собственном бессилии и сразу нас отправить в соседний район. Неужели им самим не было страшно от того, что они не смогли поставить ребёнку диагноз и помочь ему? Такие врачи не должны лечить людей, тем более детей. Как жить нам теперь, я не знаю…
СТРАШНЫЕ ДНИ
Коля был у Ани и Никиты первенцем и единственным ребёнком.
Хоронили малыша всем селом.
– Мы никогда не думали, что рядом с нами живут такие хорошие люди, – говорят родители Коли, – и что их столько. Многие нам помогли морально, материально, и мы всем очень благодарны.
Мы с Аней хорошо общались. И я очень боялась, что она не сможет жить без Коли. Но и быть назойливой я не могла. Иногда мы созванивались, иногда встречались. Её вскоре вызвали на работу, навалили всего - чтобы хоть как-то отвлечь. Я уехала в Москву. Наши пути разошлись...
НОВАЯ ЖИЗНЬ
Мы встретились спустя 7 лет (Аня удалилась из всех соцсетей с того страшного времени, когда не стало Коленьки). Анютка вела за руку мальчишку лет пяти.
-Знакомься, Кирюха, наш мышонок Лёшка.
-А ты чего так раздалась, мать? - спросила я, указывая на явно лишний вес приятельницы.
-Там другой мышонок - Андрюшка, - ответила, улыбаясь Аня. - Кир, я хочу ещё детей. Я хочу много детей. чтобы не думать... Коля мне всё время снится...
Андрюшке два года. Лёшка в этом году идёт в первый класс...