Когда маме сделали операцию по удалению опухоли, все остальное продолжал контролировать муж сестры Гали Виктор,за исключением того,что только не наблюдал за ней в качестве сиделки. Когда маму перевели из операционной, за ней, естественно, нужно было ухаживать, думали нанять медсестру, но передумали, ведь никто,кроме близкого человека,лучше кого-либо ей не поможет и не поддержит, да и маме легче будет и не скучно,думали мы, а оказалось все не так, как мы думали... Так как я живу от города, где маме делали операцию в 3.5 часах езды да ещё на тот момент с совсем маленьким ребёнком, а у сестры Гали тоже 10месячная Ира, то порешили вызвать из Архангельского старшую сестру Юлю. Старшей ее дочке уже было 15, она осталась с младшей сестрой и с бабушкой. Юля на неделю взяла отпуск. Сговорились, что сидеть с мамой будет днём, а вечером приезжать к Гале ночевать, там от больницы где-то час езды.
Ну так вот, после операции Мама чувствовала себя как и любой другой человек, тем более в возрасте, шов на весь живот давал мало передвигаться, и «давал» боли. Также маме прописали курс химии сразу после операции, о чем она не знала, но догадывалась, так как тошнило и не могла ничего есть, состояние было жуткое. Но самое главное заключалось в том, что она перестала чувствовать правую ногу от бедра до голени-врачи вырезали часть тазобедренной мышцы, к которой опухоль тоже была прикреплена. Мама стала очень переживать по этому поводу, как же ей теперь ходить, спрашивала она врачей, а невролог‘ пришедший однажды проконсультировать ее, в лоб сказала,что ногу никогда не восстановить, и что теперь мама сможет передвигаться только на костылях. Ох, врачи...не знаешь, что лучше..горькая правда или ложь во благо...
До вливания капельниц маме советовали вставать и разминать ногу, но Мама падала, началась депрессия, которую наблюдала Юля-человек со слабыми нервишками. Когда Мама в очередной раз плакала, Юля плакала вместе с ней, ей было очень жаль маму, а мама,человек, имевший до болезни стальные нервы, не могла видеть, как ее жалеют. Повторюсь: окологически-больных взрослых людей нельзя жалеть( Мамина болезнь. Еще рано умирать.)Я уже писала о том, что она говорила, лучше умереть, чем быть обузой своим детям. И так пошло, что Мама начала корить себя, что осталась жива, что Юля теперь вынуждена видеть ее в таком беспомощном состоянии и ухаживать за ней, когда всю жизнь было наоборот. А когда Мама однажды захотела по-большому, Юльку вообще выгнала, потому что надо было менять памперс, смериться с тем, что ее ребёнок будет «менять подстилки» никак не могла...и выгнала... А Юлька ,разрыдавшись, уехала. Галя ее тогда сильно ругала, настраивала на то, что в таком мамином состоянии нельзя показывать свою слабость и тем более жалость. Поэтому Галя стала хоть на несколько часов , но сама ездить к маме, а Иру оставлять с Леной(старшей дочкой),то приходилось пропускать уроки.
Галя-крепкий человек, все проблемы и невзгоды выдерживает стойко. Сколько бы Мама ее не прогоняла, она воспринимала в штыки и ругалась с ней. Где-то серьезно, а где-то с шутками. Но, помню, они и голову в палате помыли, и с ходунками каждый день упражнялись ходить. Ну а потом в конце концов забрали к себе в двухкомнатную квартиру.
Но такой постоперационный депрессняк затянулся у мамы надолго, все было связано в первую очередь с ногой-Мама все время думала о том, что не сможет работать. А вот нет, уже больше года прошло, хоть и с стростью, но роль директора выполнять продолжила, приноровилась она, не чувствуя ногу, ходить . А во-вторых, после больницы ещё полтора месяца она пробыла у Гали с Виктором и целыми днями плакала(такой сильный человек плакал каждый день,нам было непривычно и боязно за неё ), хотела домой, в деревню. Как она говорила, не хотела стеснять Галю с ее семьей. Но,вероятнее всего, она просто как всегда хотела остаться со своими проблемами один на один и плакать, но чтобы ее слез никто не видел.
Сейчас Мама проходит некий реабилитационный курс. Делают уколы в нездоровую ногу и массаж. Она говорит, что начала хоть боль чувствовать.Говорит в шутку, что ещё может ещё несколько лет проработать. Вообще я не представляю, как она будет жить без своей работы,ведь она истинный трудоголик, но родовое гнездо, построенное отцом, который мечтал, что в нем будут ЖИТЬ, что будут расти дети, а потом внуки, мы все же продаём.
Статьи по теме: