Пустое, Мария – вот дом… вот очаг… и его софа…
Но, нет никого – только Тора на голом столе…
Но, знаешь, Мария, я встретил сегодня Иосифа!
И, веришь, Мария – он всё ещё здесь – на земле…
Он здесь, на земле… и добавить тут, в общем то, нечего –
Стушёван тобой – даже личной истории нет…
Но, вспомни, Мария – твоё – всё твоё человечье,
Он нёс через годы,… и сотни,… и тысячи лет!
И шли пересуды,… и дни рубцевались унылые…
А он, всё молчал, и в дорогу впрягаясь плечом,
Тебя, из беды, за собой – свою светлую, милую,
С ребёнком чужим, выводил, не спросив ни о чём…
Так просто, Мария, забыться в смертельном удушье, и,
Так трудно согреться в объятьях того, кто не мил…
Но всё же, Мария, прости его великодушие!
Хотя бы за то, что тебя он однажды простил…
***