Передавая в нетерпеливые детские руки коробку новенького пластилина, я ничуть не сожалел, что предварительно не рассмотрел каждый кусочек в микроскоп.
«Да и чего там смотреть? Цветной пластик?», — буркнуло во мне что-то рациональное, воспитанное повседневным опытом, «взрослое». Будто почуяв, что где-то в глубине души всё же сверкнула искра «детства», которая всегда ставит под сомнение даже самые непоколебимые авторитеты.
И каждый раз, когда эта самая коробка попадалась мне на глаза, искра, которую я бы описал как «А вдруг!?», разгоралась. Наконец, когда взгляд мой пал на уже сильно потрёпанную коробку с пластилином, к которому уже давным-давно не прикасались руки творца, «детство» веселясь выкрикнуло: «Ну же, давай проверим!».
Так началось моё наблюдение «Пластилин под микроскопом».
«Конечно, пойдём, проверим очевидные вещи», — недовольно бормотало «взрослое», но его уже никто не слушал.
«Ну что, довольны? Вот вам сплошной кусок пластика с налипшим на него мусором», — ехидно комментировало оно, когда я уже успел рассмотреть куски голубого и оранжевого цветов.
Синий, желтый, зеленый, розовый, чёрный — все как один.
«И не жалко вам потраченного времени?» — выслушивал я и всё моё «детское» в форме порицания от рационального «взрослого», которое умышленно затихло, оставляя нас наедине с приходящим чувством стыда за проявленное неуважение к мудрости.
В этот момент горького разочарования в кадре появился кусок коричневого пластилина.
Сначала я подумал, что этот кусок случайно попал из другого набора, но, проверив, понял, что форма и размеры пластилиновых блоков совпадают с остальными.
Видно было, что вся масса состоит из множества кусочков и похожа на кашу.
Дальше молчали «все». «Кто-то» затих, признавая тот факт, что не только многолетний житейский опыт может приносить результат, но и, казалось бы, нелепое и нелогичное стремление перепроверить то, что кажется таким очевидным, снабженное лишь «детским» желанием, верой в «а вдруг» и колоссальным терпением.
«Остальные» в это время были настолько увлечены находкой, что и слова-то никакие были не нужны.
Все с интересном наблюдали, как создатели этой коричневой пластилиновой массы пускали в ход всё, что есть, для того, чтобы получить нужный цвет. Тут в оранжевую основу добавлены белые, и красные зёрна; и совсем чуть-чуть чёрных. Также хорошо заметны струйки красновато-бурого красителя или какого-то другого вещества.
Уверенный, что вернусь ещё к этому кусочку, я решил посмотреть на серый пластилин. А там...
Верно говорят, для получения серого цвета, нужно смешать все остальные.
Эти прекрасные изображения позволяет увидеть мой стереомикроскоп. По сути это очень-очень сильная и хорошая лупа, позволяющая увеличить объект и не требующая при этом предварительно его как-то подготавливать или изменять.
Для того чтобы использовать более сильный биологический микроскоп, объект наблюдения нужно сделать очень тонким, достаточным, чтобы через него мог пройти луч света.
Я расплавил два крошечных кусочка коричневого и серого пластилина, а затем накрыл их покровных стеклом. Таким образом, капля превратилась в тончайшее пластилиновое пятнышко.
В коричневом пластилине все составляющие его компоненты стали видны, как на ладони.
Так как все они — это бесформенные комки пластического вещества, то при ещё более сильном увеличении мы не увидим чёткой картины. Для нашего глаза все будет сливаться в единое коричневое пятно, однако для глаза «компьютерного», в лице графической программы, которая хорошо различает миллионы оттенков, зернистость структуры ещё более очевидна.
С серым цветом всё точно так же, только цветные нити после плавления распались на отдельные частицы.
Большее увеличение даёт более крупный цветной шум, создающий в нашем глазу в итоге самый непримечательный, самый «серый» цвет.
