Рассказ старшей подруги, инвалида второй группы. Многому из рассказанного я была свидетелем.
-Вот говорят, что надо любить ближнего своего, как самого себя. Особенно, родную кровь. А я вот не могу. Я даже вспоминать ее не могу, меня трясти начинает. – Так начала моя подружка свой рассказ.
- На тот момент, о котором пойдет речь, мне было 52, я уже была инвалидом. Моему отцу исполнилось 79 лет. Он уже 5 лет жил один после смерти мамы. Мы предлагали забрать его к себе: живем на краю соснового леса, неподалеку от нас - дети с внуками, которых он очень любил. Но отец не хотел уезжать из квартиры, в которой прожил почти 50 лет. Мы предлагали переехать к нему: в «трешке» места хватило бы всем. Но он привык жить один и категорически не соглашался ни на какие изменения.
В принципе, мы его понимали. В таком возрасте менять жизнь, наверное, сложно. Вот и приходилось мне каждый день ездить за 35 километров, чтобы приготовить-постирать-убрать-поговорить. Было тяжеловато, т.к. своей машины на тот момент у нас не было, а дорога на общественном транспорте через весь город занимала не меньше 2,5 часов в одну сторону. Это если не в час пик. А еще дочкам нужно было помочь, внуки у меня опять же маленькие. Но я с детства была папиной дочкой, потому не жаловалась.
В тот год здоровье отца ухудшилось, но он стойко справлялся с трудностями. Входил гулять, ездил на рынок, бывал на рыбалке с соседом. В доме его все любили за оптимизм, веселый нрав. У папы была старшая сестра, требовавшая, чтобы он посещал ее хотя бы через день.
Странная это женщина. Старшая в семье, где росло семеро детей, она с детства была тираном. Смешно и грустно вспоминать о том, что ее престарелые братья и сестры боялись и слушались ее уже в солидном возрасте. Многие давно перестали с ней общаться, и им, можно сказать повезло. Тетка всегда настаивала на своем, лезла в чужие семьи (младшая даже развелась из-за нее), критиковала, давала ненужные советы, скандалила. Ее дочь, не выдержав тирании и побоев, в 16 лет сбежала в Заполярье, где и живет по сей день. А на старости тетушка связалась с какой-то сектой, всех грузила своими постами, проповедями и призывами к вере.
Папа ее то ли побаивался, то ли уважал, но все прихоти ее исполнял. С другой стороны, им было о чем поговорить , что вспомнить. Поэтому каждые 2-3 дня, невзирая на самочувствие, он отправлялся ублажать старшую сестру. Крепкая, здоровая, подвижная и шустрая женщина была явно здоровее моего папы. Но его здоровье мало беспокоило тиранку.
Однажды случилась беда. Сразу после ухода папы, Ефросинья упала и сломала шейку бедра. Она сутки пролежала в коридоре, не умея добраться до телефона. Нашел ее папа на следующий день, позвонил мне.
Я, мой муж и мои дети сделали все, что было в наших силах. Вызвали Скорую, оплатили палату, каждый день бегали в больницу. Созвонились с ее дочкой, моей сестрой. Врачи требовали разрешения на операцию, но я не стала брать на себя такую ответственность, а сестра сказала: «Приеду – решим». Услышав такой ответ, врач заявил, что нет смысла держать в палате больную, за ней можно ухаживать дома. И Ефросинью выписали.
Вопроса о том, где она будет находиться после операции, не возникло. Все понимали, что ездить сразу к двум старикам я не смогу, да и папа потребовал, чтобы сестру привезли к нему. Тем более что ее дочь обещала приехать через недельку. Но приехала она только через два месяца.
Два месяца мы с отцом ухаживали за лежачей больной. Сами знаете, каково это: судно, пеленки и т.д. Папе стало заметно хуже, потому что приходилось вставать ночью и бежать по первому зову лежачей. А она потихоньку накаляла обстановку. То не так, а это не эдак. То, ты как младший, должен мне вот это, а про другое не смей и думать. Нервы сдавали, но мы держались. Я терпела, пока однажды, приехав в неурочное время, не застала в папиной квартире… богослужения. По квартире со странными песнопениями ходили какие-то тетки и мужики в рясах, размахивали кадилами, в которых тлел явно не ладан. Вся комната была наполнена сизым вонючим дымом. А в спальне задыхался на своей кровати папа. У него с детства астма, а окуривание квартиры вызвало такой приступ, что пришлось вызывать Скорую.
Был скандал. Я потребовала, чтобы тетка вспомнила, что она в гостях и перестала наводить свои порядки. Позвонила сестре, потребовала, чтобы она срочно приехала. Результат ввел меня в шок: папа и его сестра заявили, что не нуждаются в моих услугах, и чтобы моей ноги тут не было. Прорыдав три или четыре дня, я все-таки отправилась в отцовскую квартиру. Меня на порог не пустили. Все, что я успела заметить из коридора: вонь, мусор на полу. Соседи сказали, что сектанты приходят через день.
Две недели я ездила через весь город, две недели меня не пускали в квартиру. Я не знаю, что мои старики ели, как себя чувствовал мой отец. Я горела, как в аду.
Наконец, спустя две недели приехала моя сестра. Я так обрадовалась, что она заберет мать в ее квартиру, а я смогу восстановить отношения с папой. Но не тут-то было. Она тоже поселилась в папиной квартире, хотя в получасе езды пустовала « трешка» ее матери. Меня по-прежнему не пускали. Татьяна, сестра, заявила, что она не безрукая, и мое присутствие не требуется. Папа понуро молчал.
Этот кошмар длился еще два с половиной месяца. А потом позвонила сестра и сказала, что забирает мать к себе в Заполярье. Но она не знает, как довезти лежачую в аэропорт.
Мой муж договорился с перевозкой больных, оплатил все услуги, и тетка прибыла в Вип-зал, как королева. Я не хотела ее провожать, но муж мой, золотой человек, уговорил приехать в Аэропорт. Вот тут и ждал нас предпоследний удар. В процессе оформления билетов возник вопрос, нужно ли подвозить больную к трапу или она дойдет сама. Тетка встала с кресла-коляски (которую тоже купил мой муж) и довольно уверенно пошла через весь зал, слегка опираясь на палку.Проходя мимо меня, она… показала мне язык!
Если бы муж меня не удержал, я бы ей врезала. В тот момент, когда она скрылась в дверях накопителя, папа потерял сознание. Он тоже не знал, что тетка может ходить. Сопроводив Скорую, увозящую папу в больницу, я отправилась к нему домой: делать уборку.
Дальше я продолжу рассказ своими словами.
Я предложила подружке помочь. Она не отказалась. То, что мы увидели в когда-то чистенькой квартире Ивана Николаевича, ввергло меня в состоянии тошноты и дикой ярости. По всей квартире валялись объедки, обоср…ные пеленки, клочки бумаги. Воздух был пропитан миазмами. Кровать, на которой размещалась «лежачая» насквозь пропиталась мочой, была загажена попугаичьим пометом (у И.Н. был ручной попугай) и остатками человеческой жизнедеятельности. На балконе сушились многократно использованные одноразовые пеленки, не стиранные. Так теткина дочь ухаживала за двумя стариками. За три недели, пока Иван Николаевич лежал в больнице, мы успели не только убрать квартиру, но и сделать ремонт, сменить диваны.
Но и это был не конец. Иван Николаевич попросил навести порядок в доме у его сестры. Мол, уехали спешно, мало ли что. Мы поехали. А там… от двери до балкона стояли мусорные мешки с пищевыми отходами. Значит, Татьяна бывала в своей квартире! Куча мух. Два набитых мясом, но давно отключенных холодильника, кишевшие червями…
Продолжать не буду. Подруге пришлось заплатить двойную цену клининговой компании и отдельно оплатить вывоз мусора. Это хорошо, что дети у нее отличные: все финансовые траты взяли на себя.
Ивана Николаевича нет уже четыре года. Позавчера позвонила его племянница, сообщила, что они с мамой хотят прилететь в гости. Моя подруга бросила трубку и разрыдалась.
Собственно, этот звонок и сподвигнул меня выложить сюда эту историю.