КАК БЫВШИЕ ВРАГИ НАРОДА ПОЛУЧАЛИ ОРДЕНА ЛЕНИНА
Репрессии были. С этим никто не спорит, но иногда случалось так, чтобы люди, осужденные по 58 статье, спустя года, становились орденоносцами.
Речь в моем материале пойдет о бывшем главном конструкторе ленинградского оборонного гиганта, носящего имя Кирова.
Случилось же следующее. В 1941 году мой герой не был призван в армии по причине болезни ног. Когда женщина, которая любила его отца, сумела вылечить ему ноги, территория, где он жил, уже была оккупирована немецкими войсками.
Теперь о немцах. Старост в русских деревнях немцы снимали с их должностей только по одной единственной жалобе местного населения. Чаще всего старосты лазила к солдаткам под юбки и требовали самогона.
Намучившись со сменой старост, немцы обратили внимание на моего героя, непьющего и нравственного молодого парня, которому уже исполнилось девятнадцать лет. Бургомистр поставил ему условие: либо он становится старостой, либо отправляется в концлагерь.
Мой герой сумел поставить дело так, что эшелоны с хлебом шли в Германию один за другим. Но однажды мой герой спросил сам себя: на кого он так прилежно трудится? Подобные мысли стали посещать его все чаще. Он стал задумываться прямо на работе. Его задумчивость стала поводом для подозрений немки, работавшей у него переводчицей.
В одну из ночей мой герой решил бежать к партизанам, но, когда он вылез из окна своей хаты, в саду его уже ждали два полицая. И мой герой отправился прямиком в Бухенвальд.
После освобождения концлагеря Бухенвальд американским войсками, мой герой не ушел с ними на запад, а пожелал вернуться на родину. Пробыв два года в лагере для перемешенных лиц, он был осужден за измену родине к десяти годам тюремного заключения. Однако по амнистии в связи со смерть Сталина он был освобожден из мест лишения свободы в 1953 году и даже сумел закончить в Ленинграде Политехнический институт.
Начав работать в конструкторском бюро Кировского завода рядовым конструктором, мой герой сумел за десять лет получить свыше десятка авторских свидетельств на изобретения. А потом и занять должность главного конструктора этого завода. Но мысль о том, что он не был реабилитирован по суду, не давала ему покоя. С просьбой похлопотать о его реабилитации он и обратился ко мне в 1997 году. Свою просьбу он объяснял тем, что не хочет умирать врагом народа.
Встретившись с покойным ныне председателем Санкт-Петербургского городского суда Владимиром Ивановичем Полудняковым, я изложил ему просьбу моего героя. Удивлению Владимира Ивановича не было предела. Он говорил так: человек восстановлен во всех правах, награжден двумя орденами Ленина, что еже ему еще-то надо?
Но и я не сдавался. Тогда Владимир Иванович сказал следующее: реабилитация не входит в компетенцию городских судов. Это подсудность Военной коллегии при Верховном суде РФ. Но положительного результата мы не получим. Будем настойчивы, с нас потребуют кучу справок, собирать которые нам придется много лет, потому что старостой наш протеже был. И от этого факта нам никуда не уйти. Ведь и сам он этого факта не отрицает. Не помогла делу и моя статья на целый газетный разворот, называвшаяся «В ожидании небес». Реабилитирован мой герой не был, но двадцать авторских свидетельств и два Ордена Ленина бывшего врага народа тоже неплохая реабилитация.
т, немцы обратили внимание на моего героя, непьющего и нравственного парня, которому уже исполнилось девятнадцать лет. Бургомистр поставил ему условие: либо он становится старостой, либо отправляется в концлагерь.
Мой герой сумел поставить дело так, что эшелоны с хлебом шли в Германию один за другим. Но однажды мой герой спросил сам себя: на кого он так прилежно трудится? Подобные мысли стали посещать его все чаще. Он стал задумываться прямо на работе. Его задумчивость стала поводом для подозрений немки, работавшей у него переводчицей.
В одну из ночей мой герой решил бежать к партизанам, но, когда он вылез из окна своей хаты, в саду его уже ждали два полицая. И мой герой отправился прямиком в Бухенвальд.
После освобождения концлагеря Бухенвальд американским войсками, мой герой не ушел с ними на запад, а пожелал вернуться на родину. Пробыв два года в лагере для перемешенных лиц, он был осужден за измену родине к десяти годам тюремного заключения. Однако по амнистии в связи со смерть Сталина, он был освобожден из мест лишения свободы в 1953 году и даже сумел закончить в Ленинграде Политехнический институт.
Начав работать в конструкторском бюро Кировского завода конструктором, мой герой сумел за десять лет получить свыше десятка авторских свидетельств на изобретения. А потом и занять должность главного конструктора этого завода. Но мысль о том, что он не был реабилитирован по суду, не давала ему покоя. С просьбой похлопотать о его реабилитации он и обратился ко мне в 1997 году. Свою просьбу он объяснял тем, что не хочет умирать врагом народа.
Встретившись с покойным ныне председателем Санкт-Петербургского городского суда Владимиром Ивановичем Полудняковым, я изложил ему просьбу моего героя. Удивлению Владимира Ивановича не было предела. Он говорил так: человек восстановлен во всех правах, награжден двумя орденами Ленина, что же ему еще-то надо?
Но и я не сдавался. Тогда Владимир Иванович сказал следующее: реабилитация не входит в компетенцию городских судов. Это подсудность Военной коллегии при Верховном суде РФ. Но положительного результата мы не получим. Будем настойчивы, с нас потребуют кучу справок, собирать которые нам придется много лет, потому что старостой наш протеже был. И от этого факта нам никуда не уйти. Ведь и сам он этого факта не отрицает. Не помогла делу и моя статья на целый газетный разворот, называвшаяся «В ожидании небес». Реабилитирован мой герой не был, но двадцать авторских свидетельств и два Ордена Ленина бывшего врага народа тоже неплохая реабилитация.
КАК БЫВШИЕ ВРАГИ НАРОДА ПОЛУЧАЛИ ОРДЕНА ЛЕНИНА
Репрессии были. С этим никто не спорит, но иногда случалось так, чтобы люди, осужденные по 58 статье, спустя года, становились орденоносцами.
Речь в моем материале пойдет о бывшем главном конструкторе ленинградского оборонного гиганта, носящего имя Кирова.
Случилось же следующее. В 1941 году мой герой не был призван в армии по причине болезни ног. Когда женщина, которая любила его отца, сумела вылечить ему ноги, территория, где он жил, уже была оккупирована немецкими войсками.
Теперь о немцах. Старост в русских деревнях немцы снимали с их должностей только по одной единственной жалобе местного населения. Чаще всего старосты лазила к солдаткам под юбки и требовали самогона.
Намучившись со сменой старост, немцы обратили внимание на моего героя, непьющего и нравственного молодого парня, которому уже исполнилось девятнадцать лет. Бургомистр поставил ему условие: либо он становится старостой, либо отправляется в концлагерь.
Мой герой сумел поставить дело так, что эшелоны с хлебом шли в Германию один за другим. Но однажды мой герой спросил сам себя: на кого он так прилежно трудится? Подобные мысли стали посещать его все чаще. Он стал задумываться прямо на работе. Его задумчивость стала поводом для подозрений немки, работавшей у него переводчицей.
В одну из ночей мой герой решил бежать к партизанам, но, когда он вылез из окна своей хаты, в саду его уже ждали два полицая. И мой герой отправился прямиком в Бухенвальд.
После освобождения концлагеря Бухенвальд американским войсками, мой герой не ушел с ними на запад, а пожелал вернуться на родину. Пробыв два года в лагере для перемешенных лиц, он был осужден за измену родине к десяти годам тюремного заключения. Однако по амнистии в связи со смерть Сталина он был освобожден из мест лишения свободы в 1953 году и даже сумел закончить в Ленинграде Политехнический институт.
Начав работать в конструкторском бюро Кировского завода рядовым конструктором, мой герой сумел за десять лет получить свыше десятка авторских свидетельств на изобретения. А потом и занять должность главного конструктора этого завода. Но мысль о том, что он не был реабилитирован по суду, не давала ему покоя. С просьбой похлопотать о его реабилитации он и обратился ко мне в 1997 году. Свою просьбу он объяснял тем, что не хочет умирать врагом народа.
Встретившись с покойным ныне председателем Санкт-Петербургского городского суда Владимиром Ивановичем Полудняковым, я изложил ему просьбу моего героя. Удивлению Владимира Ивановича не было предела. Он говорил так: человек восстановлен во всех правах, награжден двумя орденами Ленина, что еже ему еще-то надо?
Но и я не сдавался. Тогда Владимир Иванович сказал следующее: реабилитация не входит в компетенцию городских судов. Это подсудность Военной коллегии при Верховном суде РФ. Но положительного результата мы не получим. Будем настойчивы, с нас потребуют кучу справок, собирать которые нам придется много лет, потому что старостой наш протеже был. И от этого факта нам никуда не уйти. Ведь и сам он этого факта не отрицает. Не помогла делу и моя статья на целый газетный разворот, называвшаяся «В ожидании небес». Реабилитирован мой герой не был, но двадцать авторских свидетельств и два Ордена Ленина бывшего врага народа тоже неплохая реабилитация.
т, немцы обратили внимание на моего героя, непьющего и нравственного парня, которому уже исполнилось девятнадцать лет. Бургомистр поставил ему условие: либо он становится старостой, либо отправляется в концлагерь.
Мой герой сумел поставить дело так, что эшелоны с хлебом шли в Германию один за другим. Но однажды мой герой спросил сам себя: на кого он так прилежно трудится? Подобные мысли стали посещать его все чаще. Он стал задумываться прямо на работе. Его задумчивость стала поводом для подозрений немки, работавшей у него переводчицей.
В одну из ночей мой герой решил бежать к партизанам, но, когда он вылез из окна своей хаты, в саду его уже ждали два полицая. И мой герой отправился прямиком в Бухенвальд.
После освобождения концлагеря Бухенвальд американским войсками, мой герой не ушел с ними на запад, а пожелал вернуться на родину. Пробыв два года в лагере для перемешенных лиц, он был осужден за измену родине к десяти годам тюремного заключения. Однако по амнистии в связи со смерть Сталина, он был освобожден из мест лишения свободы в 1953 году и даже сумел закончить в Ленинграде Политехнический институт.
Начав работать в конструкторском бюро Кировского завода конструктором, мой герой сумел за десять лет получить свыше десятка авторских свидетельств на изобретения. А потом и занять должность главного конструктора этого завода. Но мысль о том, что он не был реабилитирован по суду, не давала ему покоя. С просьбой похлопотать о его реабилитации он и обратился ко мне в 1997 году. Свою просьбу он объяснял тем, что не хочет умирать врагом народа.
Встретившись с покойным ныне председателем Санкт-Петербургского городского суда Владимиром Ивановичем Полудняковым, я изложил ему просьбу моего героя. Удивлению Владимира Ивановича не было предела. Он говорил так: человек восстановлен во всех правах, награжден двумя орденами Ленина, что же ему еще-то надо?
Но и я не сдавался. Тогда Владимир Иванович сказал следующее: реабилитация не входит в компетенцию городских судов. Это подсудность Военной коллегии при Верховном суде РФ. Но положительного результата мы не получим. Будем настойчивы, с нас потребуют кучу справок, собирать которые нам придется много лет, потому что старостой наш протеже был. И от этого факта нам никуда не уйти. Ведь и сам он этого факта не отрицает. Не помогла делу и моя статья на целый газетный разворот, называвшаяся «В ожидании небес». Реабилитирован мой герой не был, но двадцать авторских свидетельств и два Ордена Ленина бывшего врага народа тоже неплохая реабилитация.
