Пролог.
Фильм начинается резко. На черноватом фоне мы видим силуэт некого человека в собачьем наморднике.
Некий человек. Многие готовы на всё ради денег. Некоторые ради религии или своих никчёмных убеждений… Мы сотрясаем воздух бессмысленными воплями о том, о сём, при этом забывая о тех, кто действительно нуждается в помощи. Большинство об этом не вспоминает, ибо ненавидит остальных людей и предпочитает замалчивать проблемы на корню. Но замалчиванием проблемы не решить. Они существуют всем назло. И когда одна из них достигает пика своего развития, происходит взрыв. Я – олицетворение этого взрыва. Результат всеобщей апатии и хаоса. Но даже сейчас, когда взрыв перед тобой, где-то в глубине своего сознания включается защитный механизм. Ты всё ещё отрицаешь существование проблемы. И это делает меня сильнее. Осталось только, чтобы ты понял это.
Раздаётся звуковой сигнал, как от будильника.
Камера начинает биться в небольших конвульсиях, словно качающий головой человек (можно даже расслышать стон).
Некий человек. (вздыхает). Парализатор скоро прекратит действие. А нам надо ещё многое успеть. (грозит пальчиком, как непослушному ребёнку.) Нет, нет, не говори. Я знаю, что я – монстр. И ты, мой друг, в этом скоро убедишься. (Там, где по идее, должна быть рука, появляется что-то блестящее.)
Медленное затемнение.
Основное действие.
Акт I.
Гость.
По просёлочной дороге едет машина. Сначала её чуть видно, но едет она быстро и вскоре становится видно, что это чёрная иномарка. Она сворачивает направо и проезжает через старые и обшарпанные ворота, от которых остался лишь сам проём.
Иномарка проносится мимо построек 70-80-х годов прошлого века разной степени потрёпанности временем.
Внутри иномарки сидит человек, лица которого мы не видим. Одет он в чёрные брюки и коричневую куртку. Куртка не застёгнута, и мы можем видеть, что под ней надета белая фланелевая рубашка, края которой, выглядывают из-под куртки. Рядом с ним на сиденье пассажира лежит кожаная папка, на которой находится открытая пачка сигарет. В правой руке он держит сигарету, которой иногда затягивается. (Сначала виден его подбородок, а затем и всё «пылающее страстями» лицо: приятная внешняя наружность с чёрными усами и чёрными же вьющимися волосами и в очках на толстой оправе.)
Мужчина смотрит то влево, то вправо, явно пытаясь что-то найти. Он, наконец, находит и сворачивает к одиноко стоящему новенькому коттеджу (и это посреди разрухи). Ограждает коттедж высокий металлический забор, какие часто можно увидеть вокруг современных частных владений.
На заборе установлен домофон и камера наружного наблюдения. Мужчина подъезжает совсем близко к нему и, бросив сигарету сквозь открытое окно, нажимает на кнопку.
Раздаётся характерный звук, и через несколько секунд голос, несколько «роботизированный» спрашивает строго: «Кто там?»
Мужчина достаёт из кармана пиджака удостоверение и предъявляет в открытом виде. Тут же раздаётся ещё один характерный звук, и ворота открываются. Мужчина нажимает на педаль газа, и машина въезжает внутрь.
Иномарка въезжает на хорошо облагороженный, не слишком большой, но и не маленький натуральный дачный участок. Где-то почти у самого дома можно разглядеть грядки и парники. Но первое, что бросается в глаза – это не грядки и не сам коттедж, а величественные каштановые деревья по бокам коттеджа. По три штуки с каждой стороны, образовав треугольник, раскинули они свои голые ветви над всей местностью. Лишь редкие жёлтые листочки колышутся на ветру. Остальные лежат на земле, покрывая тропку, ведущую к дому.
Мужчина взором ищет, где припарковать свой автомобиль. Внезапно раздаётся голос, принадлежащий хозяину дома.
Хозяин дома. Вы можете припарковаться вон там. (Указывает на расположенный слева небольшой двухместный гараж.)
Мужчина останавливает машину возле гаража. После чего, заглушив двигатель, выходит из неё.
Тем временем хозяин дома оказывается в нескольких метрах от мужчины. (камера при этом располагается так, чтобы хозяин дома оказывался как бы «в глубине» справа, а машина и выходящий из неё мужчина были с краю слева, образуя треугольник.)
Хозяин дома одет в домашний серо-белый переливчатый халат.
Хозяин дома (крупным планом.) Здравствуйте. Чем могу служить?
Мужчина за время успевает вытащить папку из машины, сунуть её под мышку, также взять пачку сигарет и положить в правый карман.
Мужчина достаёт из левого кармана удостоверение в раскрытом виде с таким видом, как будто он делает так каждый день, и подобное действие ему не только привычно, но и порядком надоело.
Хозяин дома подходит к нему, берёт удостоверение, внимательно рассматривает.
Хозяин дома. Чичиков Михаил Алексеевич. Следователь… (Смотрит на мужчину и многозначительно хмыкает).
На лице мужчины, который далее именуется как Чичиков, появляется угрюмость – он прекрасно знает, о чём сейчас думает хозяин дома. Однако хозяин дома ничего не говорит и, легко улыбнувшись, принимает серьёзный вид и возвращает обратно удостоверение.
Хозяин дома. Так чем обязан визиту столь высокого гостя?
Чичиков, убирает удостоверение туда, откуда взял и перекладывает папку в другую руку.
Чичиков. Убийство, мой друг, убийство.
Хозяин дома (весело). Убийство? Какое убийство? Здесь трупов нет, разве что вы не привезли его с собой в багажнике.
Неловкое молчание.
Чичиков (серьёзно смотрит на хозяина дома). Вы – Каретников Виктор Александрович?
Хозяин дома (далее – Каретников). Да.
Чичиков. Нам лучше пройти в дом.
Каретников (меняясь в лице). Что? Что-то с Леной?
Чичиков (спокойно заглядывая в папку). Каретникова Елена Геннадиевна? (Не дожидаясь ответа.) Нет, с ней всё хорошо.
Каретников нервно мигает.
Каретников (вздыхая). Ух! Тогда в чём же дело?
Чичиков (оглядываясь по сторонам). Мне кажется, нам надо лучше пройти в дом.
Каретников. Ну что, давайте пройдём.
Оба направляются к коттеджу. Каркает ворона. Герои на секунду останавливаются и смотрят в ту сторону, а затем, как ни в чём не бывало, продолжают свой путь.
***
Каретников и Чичиков заходят в дом. Гостиная составляет большинство пространства. Она шикарно обставлена всякой разной мебелью. Синие стены. На одном из них портрет Елены Каретниковой – она сидит и улыбается у входа в коттедж, среднего роста, миловидное лицо в чёрных очках, шикарная грива блондинистых волос ниспадает на белого цвета деловой костюм. Справа – кухня. Наверху спальня. Первый и второй этажи соединены лестницей.
Чичиков обращает внимание на портрет, но ничего не говорит. Молча, вешает куртку на вешалку при входе.
Каретников успевает подойти к стоящему под портретом декоративному столику. На нём, прозрачном снизу, стоят красивая ваза с жёлтыми тюльпанами и вино в специальной подставке в виде индийского слона с двумя бокалами. Каретников, смотря на портрет, берёт бутылку вина.
Каретников (не отрывая взгляд от портрета, кивает на обстановку). Да, это всё моя жена. Сразу видно мастера. (Указывает бокал.) Не хотите?
Чичиков. Я бы с удовольствие выпил с вами и даже не один бокал, но, к сожалению, у меня работа.
Каретников. Жаль. Очень жаль.
Чичиков замечает под столом маленькое, почти исчезнувшее красное пятнышко.
Чичиков. У вас там пятно на полу.
Каретников (смотря вниз). Да. Это я недавно графин разбил. Вино ещё не высохло. (Ставит бутылку на место.)
Чичиков хмыкает.
Чичиков (проходя чуть вперёд). Так, где мы можем спокойно поговорить?
Каретников (поворачивается, допивает остаток и с дрожью в руке кладёт бокал на место). Давайте туда.
Кивает на кожаный синий диван в углу. Рядом с ним стоит журнальный столик, на котором лежит раскрытый ноутбук. Справа имеется подключённый торшер.
Чичиков. Вам бы поспать. Вид у вас какой-то одутловатый.
Каретников. Покой нам только снится. (Улыбается.) Я же писатель.
Каретников тяжело садится на диван, закрывает ноутбук. Чичиков хватает одиноко стоявшее кресло с мягкой спинкой, подвигает его и садится напротив дивана. Кладёт на столик папку аккурат напротив ноутбука.
Чичиков (как бы продолжая свою предыдущую реплику с интонацией так, словно его только что осенило). Точно! То-то я смотрю, имеется в вас что-то знакомое! «Месть жареной рыбки»?
Каретников (польщено улыбается). Да, это я.
Чичиков чуть подпрыгивает в кресле и скромно хлопает в ладоши.
Чичиков (в сильном волнении). Я же видел ваше фото на обороте обложки! О, боже! Как я мог вас сразу не узнать! Вы – один из любимых писателей моей жены! Она зачитывается вашими романами между готовкой гречневой каши и гаспаччо!
Каретников поворачивает голову влево и милостиво улыбается.
Чичиков (продолжая). Вот что значит выйти из отпуска! Совсем обалдел и нюх потерял! (Придвигается ближе). Можно… Можно мне ваш автограф?
Каретников. Конечно.
Чичиков открывает папку со словами «сейчас, сейчас», затем открепляет за колпачок ручку от листов (на верхнем мы нечётко видим файл с каким-то данными и слева чёрно-белое фото Каретникова), берёт снизу папки чистый лист и передаёт их Каретникову. Тот с явным удовольствием расписывается (крупный план) и отдаёт ручку и лист обратно.
Чичиков складывает лист пополам и с какой-то жадностью убирает его в карман рубашки.
Каретников (абсолютно спокойно). Так что стряслось, что заставило вас приехать ко мне в столь ранний час?
Чичиков (будто придя в себя). Ах, да. (Уже серьёзнее.) Как я уже говорил, убийство.
Каретников. Так чьё же? Если с Леной всё в порядке, я даже не знаю, кто из моих знакомых мог так скоропостижно скончаться!
Чичиков. Я назвал это убийством, но на самом деле мы не уверены.
Каретников выказывает взглядом удивление и заинтересованность одновременно.
Чичиков (открывает папку и продолжает). Три дня назад пропал человек. Рост 1 метр 65 сантиметров, блондин, коренастый, небольшая, еле заметная родинка на правой щеке. (С каждой зачитываемой приметой у Каретникова всё больше подёргивается правый глаз, но он пытается совладать с собой.) Работал массажистом, отпросился с работы, никому не сказав куда, уехал и с тех пор так и не вернулся.
Чичиков, закончив, отрывается от бумаги и, скрещивая пальцы, кладёт их с локтями на стол. Он смотрит прямо в глаза Каретникову.
Чичиков (буднично). Вы знаете Михаила Танкчошвили?
Каретников (задумавшись). Танкчошвили? Нет. Я бы запомнил человека с такой фамилией.
Чичиков (роется в бумагах). Может быть, может быть. Он всем представлялся как Танкчов…
Чичиков смотрит на Каретникова. Тот отрицательно мотает головой.
Чичиков (неожиданно). Скажите, вы с женой живёте вместе?
Каретников. А какое это отношение имеет к делу?
Чичиков. Прямое, самое прямое. Отвечайте на вопрос.
Каретников. Ну… Обычно мы живём вместе в нашей квартире. Но сейчас я работаю над новой книгой, поэтому временно живу здесь.
Чичиков внимательно на него смотрит.
Каретников (предвосхищая вопрос следователя). Ну-у, знаете… писательские неврозы… книга не всегда сразу получается… бывают крики и истерика. Нужно иногда уединиться и не вымещать на других свои проблемы.
Чичиков. И часто вы испытываете неврозы?
Каретников. Последние несколько лет. Писательская деятельность утомляет.
Чичиков. Понимаю. А как часто вам навещает жена?
Каретников. Ну, она дизайнер, руководит крупной фирмой. Постоянно занята.
Чичиков. И вы никогда жену не ревновали?
Каретников. В смысле?
Чичиков (улыбается). Как насчёт любовников?
Каретников (пытается изобразить удивление). Любовников? Нет, она не такая.
Чичиков. Боюсь вас огорчить, но такая.
Каретников смотрит на него с недоверием.
Чичиков (продолжает). У неё были любовники. По крайней мере один точно. И угадайте его имя?
Каретников. И?
Чичиков. Михаил Танкчов.
Каретников (проговаривает про себя, будто пытается запомнить). Михаил Танкчов. Тот, кто пропал.
Чичиков. Убит.
Каретников. Почему? Вы же сказали, что не уверены.
Чичиков. Это так. Пропал-то он пропал, но по статистике, как правило, в 70% таких случаев пропавший оказывается мёртвым. Убитым.
Каретников. Почему убитым? Откуда статистика? Может, с ним случился несчастный случай.
Чичиков. А вы не волнуйтесь так. На то, чтобы предполагать преждевременную кончину Михаила Танкчова, у нас есть веские причины.
Каретников. Какие?
Чичиков. Ваша жена.
Пауза.
Каретников ничего не отвечает.
Чичиков. Ваша жена Елена Геннадиевна Каретникова заявила о пропаже Михаила Танкчова почти день назад. И именно она надоумила меня поехать к вам.
Каретников. И что это значит?
Чичиков. Дело в том, что она хочет развестись с вами. По её словам, она знает, что вы не дадите ей развода и послала Михаила Танкчова в надежде убедить вас. А потом он пропал.
Каретников. Не знаю, ко мне никто не приезжал.
Чичиков. Возможно. Только вот три дня назад Михаил Танкчов поселился в близлежащем отеле и оставил записку с адресом, где его можно в случае чего найти. И это адрес… (вытаскивает из папки бумажку в полиэтилене и показывает Каретникову) ваш.
Каретников. Немыслимо!
Чичиков. Но факт остаётся фактом. (Спокойно убирает бумажку обратно в папку.)
Пауза.
Каретников (спокойно). Это ничего не доказывает.
Чичиков. Конечно. Тем более, что он приезжал сюда на машине. Она тоже пропала. И, быть может, Михаил Танкчов не доехал до вас, сгинул где-то в местном болоте. Однако… в этой местности болот нет. Сгинуть негде. А вот есть шикарный густорастущий лес. Этот лес – прекрасное место, чтобы спрятать и тело, и машину. Так? Места тихие. Дачники редко сейчас, наверняка, заглядывают. Никто не мешает закопать тело. Даже если машину вдруг найдут, то без тела всё равно нет дела. А через некоторое время природа довершит начатое, и следы преступления окончательно исчезнут. Так?
Всё это время Каретников тяжело вздыхает и смотрит на Чичикова как на идиота. В этот момент представляется инсталляция всех предполагаемых действий Каретникова: как он загоняет машину в лес, закапывает тело и уходит, нервно оглядываясь назад.
Чичиков (вытягиваясь ближе к Каретникову). Только знайте – вы не учли одного.
Каретников. Чего же?
Чичиков. За дело берётся не какой-нибудь местный простофиля, а настоящий следователь с солидным послужным списком.
Каретников (встаёт и хлопает в ладоши). Браво! Браво! Мне повезло! Сам великий Мегрэ, Пуаро и Коломбо в одном флаконе пришёл и разоблачил меня! (Делает характерные движения руками.) Арестуйте меня и заприте в самую высокую темницу!
Затем Каретников идёт к навесной полке, которая с того ракурса видна с кухни. Открывает полку, достаёт оттуда какую-то бутылку, ставит её на стол, соединенный с раковиной, и открывает.
Каретников (внимательно смотрит на бутыль). Знаете, вам и вашей жене надо перестать зачитываться моими романами. Это, конечно, хорошо, когда выясняется, что самые разные слои населения тебя читают. Однако (поворачивается) реальность всегда интересней любой фантазии.
Кивает на бутылку. Чичиков качает головой.
Чичиков. Я же говорил, что на работе не пью.
Каретников (поворачивается, ставит с полки стакан и берёт штопор, чтобы открыть бутылку). Зря. Если бы вы больше отдыхали, были бы меньше напряжены, то не искали бы чёрную кошку там, где её нет.
Чичиков (тихо). Есть свидетель.
Каретников (замирает на месте). Что?
Каретников в пол-оборота смотрит на Чичикова. Тот смотрит на него как обычно.
Чичиков. Некто, чьё имя в интересах следствия я не могу назвать, день назад около 7:20 – 7:30 вечера, точно он не помнит, проходил мимо вашего коттеджа и слышал выстрелы. (мы видим инсталляцию этого момента – с добавлением лишь того, что после выстрелов с деревьев поднялась небольшая стайка птиц). Что вы на это скажите?
Каретников слушает Чичикова, повернувшись к нему спиной. Он ставит бутылку чуть поодаль того места, где она была. Руки его лежат на столе.
Каретников (резко повернувшись). Блеф. Никого не было.
Чичиков. Был. К вашему сожалению.
Каретников. Вы сами сказали, что никого в округе нет. Фактически я здесь один!
Чичиков. Да. Из официально зарегистрированных владельцев на данный момент ни один не проживает на территории принадлежащих им участков, помимо вас. (Каретников делает круглые глаза.) Но свидетель к таковым не является. Он – случайное лицо, турист, проходивший мимо день назад в половине восьмого возле вашего коттеджа. И это абсолютно точно. И задокументировано.
Чичиков даёт Каретникову какую-то бумагу из папки, и тот идёт на прежнее место, по пути вчитываясь в написанное.
Чичиков (когда Каретников садится). Нам повезло, что свидетель остановился в том же отеле. Ну, где зарегистрировался Михаил Танкчов.
Каретников (дочитывая показания). Ну, да, какое совпадение. И кстати, кому это нам?
Чичиков. А! Это мне и моему напарнику. Он остался в отеле – умудрился бутером в местной столовке травануться.
Каретников. А следователи теперь по двое ходят?
Чичиков. Да. А что вас удивляет? Дело-то обычное. Тем более, если возможно задержание.
Каретников (дочитав, пристально смотрит на Чичикова). А я уже обвиняемый.
Чичиков (явно довольный собой). Первый и единственный подозреваемый. А, поскольку всё и так сходится, то в будущем вероятный осуждённый за предумышленное убийство. (Протягивает руку Каретникову за бумагой.)
Каретников рвёт документ.
Каретников. Вам всё ясно, а мне нет. Как я мог убить человека, даже не зная его? И потом, кто вообще сказал, что я способен на убийство? Если я пишу детективы, это не значит, что я буду убивать каждого встречного-поперечного!
Чичиков. Конечно, нет. Пишите себе не здоровье. Но ведь, признайтесь, иногда хочется прочувствовать себя настоящим убийцей? Хочется ведь? Спланировать, совершить преступление, уничтожить человека взаправду. На секунду ощутить, как его жизнь находится в твоих руках, можешь беспрекословно ей распоряжаться. Что за наслаждение видеть, как человек ради спасения своей никчёмной жизни готов сделать всё, что угодно. Сначала дать ему надежду спастись, а потом – раз! – и забрать её вместе с его жизнью, наблюдать как существо, раньше испытывало гамму чувств, эмоций, теперь превратилось в нечто наподобие манекена. Это могущество, это ощущение власти бесценно. Мимолётно. Его нельзя вернуть. Но всегда можно повторить. Так?
Каретников. Это из вашего личного опыта?
Чичиков. Да нет, из допроса одного маньяка. (Вздыхает.) Что касается вас, то вы имели мотив и возможность для совершения преступления. Кроме того, имеется явная предрасположенность к убийству.
Каретников. Какая ещё предрасположенность? Кто вам сказал такую ерунду?
Чичиков. Ваша жена. (Наслаждаясь). О, да! Она всё мне рассказала. Отличная женщина! Всё при ней: фигурка, ножки, личико – просто супер! Ей бы моделью быть, да видно выбрала не того мужа. (Каретников чуть дергается.) Смотришь на неё, и понимаешь, что вот оно, то, что нужно любому мужику. Она – просто богиня воплоти, зовущая в койку испытать, что такое страсть на самом деле. (Каретников багровеет.) О, неудивительно, что вы её ревнуете. Она всё мне рассказала. Как вы били посуду, кричали, носились по квартире как бешеный, ударили соседа по лестничной клетке, однажды даже замахнулись на неё лампой. Ей это надоело, она выставила вас за дверь. Теперь живёте в коттедже. Тут к вам приезжает Михаил Танкчов, требует развод для вашей жены. Вы его убиваете. Предположительно, два выстрела в упор. Прячете тело. (Загибает пальцы.) Мотив, возможность. Мне всё ясно.
Каретников. А по мне, всё это ерунда несусветная. Косвенные улики.
Чичиков. Да, косвенные. Когда найдём труп, будет не важно, какие там улики. А когда найдём, а мы найдём – сядете вы по полной программе, лично гарантирую. Но! Я сегодня добрый, даю вам шанс – рассказывайте, где спрятали труп, и суд зачтёт это вам при вынесении приговора. Так, где тело? Ну?
Каретников. Это какой-то бред. Я никого не убивал.
Чичиков. Подсказка: У вас пятно под тем столом (указывает на стол с подставкой для бутылки в виде индийского слона). Спорю, там кровь. Так, что давайте, не дурите.
Каретников. Я же сказал, что разбил недавно графин. (После паузы, с твёрдостью в голосе.) Я никого не убивал.
Чичиков (надув губы). Нет? Хорошо. (Встаёт и начинает собираться.) Увидимся в СИЗО. Я вам обеспечу тёплый приём…
Каретников. Вы не имеете права.
Чичиков. Да ладно?! Мне плевать. (Подходит к вешалке.) Пойду, подложу вам в машину. (Достаёт из кармана куртки пакетик с белым порошком.) А что? Кому поверят? Начнёте мешать – заявлю о препятствии работе следственного комитета. Пока будем разбираться, успеете расширить кругозор в «обезьяннике». Не помню, как это будет по-немецки… (Трясёт пакетиком.) Нет? Ладно.
Чичиков медленно направляется к двери.
Каретников (вздыхает). Подождите, я всё расскажу.
Чичиков (возвращается на место). Вот и чудненько. Сразу так. Где тело?
Каретников. Я вам всё расскажу, а вы сами решите, где тело.
Чичиков. Хорошо. Продолжайте.
Каретников. Я соврал, когда сказал, что не знал, что у моей жены есть любовник.
Чичиков (причмокнув языком). Врать следственным органам себе дороже, приятель.
Каретников (продолжает). Я не знал, кто он и как выглядит. Впервые я узнал, что его зовут Михаил Танкчов четыре дня назад поздно вечером, когда он позвонил и назначил встречу. А увидел я его живьём следующим днём…