В первые дни войны гитлеровские танкисты сразу увидели, что их танки Pz.III и Pz.IV легко уничтожаются новой русской бронемашиной, очертаний которой они доселе не встречали. Это возымело немедленные последствия. Один из гитлеровских офицеров после боя докладывал своему командиру: "Первоначально высокий боевой дух моих подчиненных быстро снижается. Среди танкистов распространяется ранее им незнакомое чувство неполноценности, которое проистекает из того, что любой из наших танков может быть уничтожен русскими с большого расстояния."
Новый противник, который вызвал такую бурю эмоций у гитлеровских бойцов, носил обозначение Т-34-76, и таковых летом 1941-го года у Красной армии насчитывалось примерно 1000 штук. На тот момент времени речь шла, ни много ни мало, о лучшем боевом танке в мире. Это стало следствием ряда преимуществ, скомпонованных советскими инженерами в одном корпусе. Широкие стальные гусеницы делали бронемашину весьма подвижной на пересеченной местности и на раскисшей под дождями дороге. Наклонные стенки башни способствовали рикошетированию присылаемых врагом снарядов. Шасси, выполненное по проекту американского конструктора Уолтера Кристи образца 1928-го года, было легким, но прочным.
Относительно лёгкий дизельный двигатель располагал почти идеальным соотношением мощности и крутящего момента. И, по состоянию на лето 1941-го года, это был лучший танковый мотор в своей весовой категории. Короткая 762-миллиметровая пушка образца 1940-го года и ее собрат с более длинным орудием, родом из 1941-го года, давали уверенную фору пушкам любого немецкого танка. Таким образом, советский танк к началу гитлеровской операции "Барбаросса" был более подвижным, лучше защищённым, и имел большую огневую мощь, чем любой немецкий танк того времени. Если ещё вспомнить о том, что советские войска на Восточном фронте располагали двойным количеством танков по сравнению с численностью лучшей бронемашины Вермахта Pz.IV, то получается, что имелись все предпосылки для быстрой победы Красной армии на Украине и в Белоруссии. Однако, как известно, этого не произошло. Почему?
Начальник генерального штаба Вермахта Франц Гальдер позже писал в своих послевоенных мемуарах: "Подготовка советских механиков-водителей явно недостаточна. Они избегают вести танк по оврагу или крутому обрыву, то есть не умеют делать всё то, чему так хорошо обучены немецкие танкисты. Вместо этого русские водители ищут для своих танков более удобные пути продвижения, а больше всего они любят асфальтированное шоссе. В процессе всего этого они представляют из себя более доступные и простые цели для обычных полевых пушек и переделанных для прямой наводки 88-миллиметровых зенитных орудий." Гальдер также вспоминал, что из-за преимущества в боевом опыте, приобретенном еще в Европе, экипажи немецких танков достаточно быстро научились бить Т-34.
Таким образом, технические недостатки немецких танков образца 1941-го года с лихвой компенсировались психологическими и моральными преимуществами, которыми располагали гитлеровские танкисты. Однако, шок от первой встречи с Т-34 всё-таки давал о себе знать, так как немцы, начиная войну, рассчитывали на легкую прогулку по просторам отсталой России. Да и на фронте кроме немецких были и другие танки, например, французские и британские. Которые, как минимум, были ничуть не хуже. Но русская "тридцатьчетверка" была на голову выше их всех и, кроме того, располагала отличным потенциалом для дальнейшей модернизации. Что немного позже и произошло. Советские конструкторы не стали проектировать абсолютно новый танк, а продолжали улучшать Т-34.
Перевод статьи с портала «Weltkrieg2», Германия.