В истории Восточного Средиземноморья конец бронзового и начало железного века были отмечены исключительным культурным беспорядком, который последовал за упадком процветающих экономик и культур в Греции, Египте, Леванте и Анатолии. В XII веке до н.э., одновременно с этими событиями, существенные культурные изменения произошли и в археологических записях Ашкелона, Ашдода и Экрона, трех из пяти основных городов пентаполиса или пятиградия, упоминаемых как «филистимлянские» в Танахе или еврейской Библии. Эти поселения отличались от соседних, архитектурными традициями и материальной культурой.
Сходство между новыми культурными чертами и образцами XIII века, найденными в регионах Эгейского моря, заставило некоторых ученых объяснить этот так называемый «филистимлянский феномен» миграциями из Эгейского моря и потенциально связанного с «народами моря», или группой племен, которые в конце бронзового века, мигрировали или вторгались в страны Малой Азии, восточного побережья Средиземного моря и Египта.
Эта гипотеза была оспорена теми, кто утверждал, что эти культурные изменения были вызваны распространением знаний или внутренним развитием идей, а не крупномасштабными миграциями. Но даже среди тех, кто принял идею крупномасштабных миграций, родина вновь прибывших оспаривается, с предложенными альтернативами, включая Кипр или Киликию, «не эгейских» восточно-средиземноморских народов и смешанных разнородных морских групп, сродни пиратам.
Предлагаемые связи простираются до северной Италии, где события депопуляции, как было предложено, спровоцировали перемещение населения по всему Средиземноморью. Недавние исследования древней ДНК показали высокую степень генетической преемственности в Леванте во время позднего плейстоцена и раннего голоцена, за которым последовало увеличение примесей с анатолийскими и иранскими популяциями, по крайней мере, до среднего бронзового века. Данные по всему геному от населения позднего бронзового и железного веков ранее не были доступны для этого региона. И вот в новой статье международная группа исследователей приводит общегеномные данные человеческих останков, раскопанных в древнем морском порту Ашкелона, образуя генетический временной ряд, охватывающий переход от бронзового к железному веку. Интересно, что археологи держали открытие захоронений в секрете с 2013 по 2016 год до конца раскопок из-за опасности, которая грозит археологии в современном Израиле от "весьма неадекватных групп людей".
Образцы ДНК
Исследователи извлекли и секвенировали ДНК из 108 скелетных элементов, раскопанных в Ашкелоне. Но из-за низкой сохранности ДНК в южном Леванте, только 10 были пригодны для анализа. Самые ранние геномы были получены от 3-х человек из некрополя позднего бронзового века и были непосредственно датированы между 1746–1542 гг. до н.э. Четыре образца были получены от детей раннего железного века, которые были извлечены из захоронений под домами конца XII века и непосредственно датированы между 1379–1126 гг. до н.э. И ещё три генома были получены от людей более позднего железного века захороненных на кладбище прилегающем к городской стене древнего Ашкелона, которое, по оценкам, использовалось между X и IX веками до н. э. Один из них непосредственно датирован между 1257-1042 гг. до н. э.
Хотя хронологические диапазоны, оцененные в археологическом контексте, приблизительно находятся в пределах диапазона радиоуглеродных дат, исследователи предостерегают, что их следует принимать как приблизительную оценку, поскольку присутствие морепродуктов в рационе могло сделать калиброванные радиоуглеродные даты старше, чем истинный возраст.
Стабильность местного генофонда в Леванте бронзового века
Люди из ашкелонского некрополя бронзового века пересекаются с клином современных жителей Ближнего Востока, а также близки к левантийцам и анатолийцам раннего бронзового века. Но по сравнению с популяциями Леванта неолита и медного века, популяции бронзового века, включая и ашкелонцев, смещены в сторону жителей древнего Ирана и Кавказа. Трое проанализированных представителей имели гаплогруппы мтДНК: H66a, N и U3b1a. Модели примесей показывают, что люди из некрополя Ашкелона, позднего бронзового века, получают около 60% своей родословной от левантийцев медного века и 40% от популяций, связанных с Ираном медного века. Но это могут быть и источники из Анатолии бронзового века или Армении медного века. Тем не менее, очевидная симметрия предполагает высокую степень генетической преемственности на протяжении по крайней мере тысячелетия между культурно и географически различными группами Леванта бронзового века, занимавшими регион, простирающийся от внутреннего Южного Леванта, где расположена современная Иордания, и вдоль прибрежных районов современного Израиля и Ливана.
Генетический компонент, связанный с Европой раннего железного века
В начале железного века популяция Ашкелона из захоронений под домами конца XII века, которые уже считаются филистимлянами, отличалась высокой генетической близостью к популяциям европейского происхождения. У представителей раннего железного века были гаплогруппы мтДНК: T2c1c, H92, I1 и T1a1. А также гаплогруппы Y-хромосомы: J и R1. Лучше всего поддерживается модель, в которой филистимляне получили около 43% примеси от бронзового века Одигитрии Крита и 57% ашкелонского некрополя бронзового века. Но филистимлян также можно смоделировать как 35.2% генома связанного с современными популяциями Сардинии, 21,8% бронзового века Иберии или 15,7% степи от среднего до позднего бронзового века, как второго источника примеси для бронзового века Ашкелона. Но исследователи отмечают, что из-за пробелов в географической и временной выборке в наборе данных могут отсутствовать популяции, которые потенциально вносят «европейскую» примесь в филистимлян. Тем не менее, исследуемые группы кандидатов из Анатолии, Египта и Леванта, которые не дали подходящих моделей, могут быть исключены в качестве потенциальных источников примеси, для филистимлян. Поэтому в "Первой книге Моисея" или первой книге Пятикнижия (Торы), Ветхого Завета и всей Библии, в которой авторы писали, что филистимляне вышли из Древнего Египта, явное несоответствие действительности. Однако в книге пророка Иезекииля, четырнадцатой книге Танаха, раздела Невиим (Ветхий Завет Библии), филистимляне уже приравнивались к жителям Крита. Что также отмечено и в египетских текстах.
Временное воздействие потока генов, связанных с Европой, на генофонд Ашкелона
Люди из более позднего железного века с кладбища, у городской стены древнего Ашкелона, между X и IX веками до н. э., в среднем располагаются ближе к людям раннего бронзового века, а европейский вклад значительно сокращается. Это может быть объяснено двумя сценариями. Генетический компонент, связанный с Европой раннего железного века, мог быть разбавлен либо местной популяцией Ашкелона до очень низкого уровня, либо потоком генов из популяции за пределами Ашкелона, который был введён на заключительных этапах раннего железного века или чуть позже. Эта замещающая популяция, вероятно, происходила из генофонда Леванта позднего бронзового века, независимо от того, является ли он ашкелонским или нет. Представители более позднего железного века несли гаплогруппы мтДНК: H2c, H4a1c и JT. А также гаплогруппы Y-хромосомы: BT и L.
Выводы
На протяжении всего бронзового века результаты генетических анализов и моделей демонстрируют сохранение локального левантийского генофонда на протяжении более тысячи лет. А уникальные культурные особенности раннего железного века отражены в отличительном генетическом составе, который был обнаружен у жителей Ашкелона в раннем железном веке. Это позволяет предположить, что поток генов из европейского генофонда вошел в Ашкелон либо в конце бронзового, либо в начале железного века. Из доступных современных популяций исследователи моделируют южноевропейский генофонд в качестве наиболее подходящего источника для этого входящего потока генов. Но в течение не более двух столетий этот генетический след, появившийся в начале железного века, больше не прослеживается и, по-видимому, разбавляется местным генофондом, связанным с Левантом, предполагая, что он имел ограниченное генетическое влияние на долгосрочную структуру популяции в Ашкелоне. Вероятно, были и миграции, и передача знаний с последующим развитием идей. Но эти миграции были недостаточными для сохранения генофонда. Примечательно, что филистимляне, некогда враги израильтян на графике основных компонент близки к современным евреям ашкенази, турецким и ливийским евреям, а также к европейским популяциям, таким как киприоты, сицилийцы, мальтийцы и южные итальянцы.
Также интересно, что в предыдущих исследованиях учёные сообщали, что в отличие от ближневосточных диких кабанов в соседних с Израилем странах, израильские кабаны возникли в Европе. После генетического и археологического анализа исследователи предполагают, что дикие кабаны, живущие в Израиле, являются потомками одомашненных свиней, привезенных в Израиль, почти 3000 лет назад филистимлянами и другими морскими народами. А также ими были завезены платан, тмин и мак.
Но исследователи на этом не останавливаются, упоминая, что больший размер выборки может помочь уточнить степень и величину потоков генов раннего железного века и более точно определить популяции, которые внесли генетический компонент, связанный с Европой в жителей Ашкелона. В то время как данное моделирование предполагает, что вероятным источником является генофонд Южной Европы, будущая выборка из таких регионах, как Кипр, Сардиния и Эгейское море, а также из южного Леванта, могла бы упростить решение этого вопроса.
Создано на основе статьи: Ancient DNA sheds light on the genetic origins of early Iron Age Philistines doi.org/10.1126/sciadv.aax0061
Michal Feldman, Daniel M. Master, Raffaela A. Bianco, Marta Burri, Philipp W. Stockhammer, Alissa Mittnik, Adam J. Aja, Choongwon Jeong and Johannes Krause
