Автор: Дмитрий Коробков
Школьные годы. Всего сразу и не вспомнить. Бросало меня по интересам и увлечениям из стороны в сторону. ИЗО-студию сменила лёгкоатлетическая секция по прыжкам в высоту, а следующую журналистику, хоккей с «Золотой шайбой». Родители порой не знали, куда теперь я записался. Была ещё мечта, заняться картингом, и гонять по трассам, ещё до хоккея с журналистикой. И я отправился в районный дворец пионеров. Когда последняя надежда: «Стать гонщиком» лопнула, как мыльный пузырь, я, неожиданно для самого себя вдруг оказался в кружке имени Волкова. Случайно оказался, но задержался среди юных корреспондентов на два года. Даже возглавлял среднюю возрастную группу, шестой — седьмой класс. Это были интересные два года…
Занятия проходили дважды в неделю. Мы приходили во дворец пионеров по вторникам и пятницам. Бывало, что выезжали в выходные дни всей группой или её частью на определённые задания. Иногда, персонально с «Шефом», как мы звали нашего руководителя, Виктора Ивановича. В дни школьных каникул организовывались поездки в разные города. Экскурсии сочетались «работой». Мы собирали материал не только о достопримечательностях города, но и людях, живших в нём. Писали. Всё это называлось: «Проба пера». Впоследствии, что-то из написанного, обязательно появлялось в стенгазете дворца пионеров. Более интересные материалы могли претендовать на публикацию в прессе АЗЛК: «За советскую малолитражку» — завода нашего района. Пробиться на страницы газеты «Пионерская правда» могли только опытные представители старшей группы, и то крайне редко. Хотя к концу первого года занятий в клубе, мне было торжественно вручено удостоверение Юнкора «Пионерской правды».
Почему я вспомнил именно эту историю? Наверное, по тому, что о ней тогда не было написано ни строчки. Во всяком случае, из нашей группы никто об этом не писал. Так случилось, что такой задачи нам не ставилось. В тот день мы были интервьюерами. Скорее даже, просто ассистентами.
Зима выдалась очень холодной! На каникулы мы отправились в Брянск. Славный героический город. Нас разместили в одной из школ. Спали на раскладушках в классе, играли в спортзале и ездили по городу. Посещали предприятия, учреждения, пионерские клубы, а вечером записывали впечатления. Писали заметки и очерки.
В один из дней, мы отправились на «Партизанскую поляну».
Накануне, посетили школу имени Кравцова, чьё имя носила и партизанская бригада, воевавшая в лесных окрестностях Брянска. В начале войны здесь велась партизанская борьба с гитлеровскими оккупантами.
В этой поездке к нам присоединилась телевизионная группа. Правильнее сказать, что мы строго следовали всем указаниям автора телепередачи. Съёмочная группа приехала в Брянск для сбора материалов к определённой программе, посвящённой партизанскому движению. Выпускница факультета журналистики, а в прошлом нашего кружка, теперь была автором и ведущим программы «Отзовитесь горнисты». Поскольку передача была детско—юношеской, то все диалоги с ветеранами должны были вести юнкоры пионерской газеты. Поэтому та поездка так и осталась без рукописного отчёта. Весь материал был на плёнке. Спустя не один десяток лет очень сложно вспомнить всё до мелочей, но главное, кажется, сохранилось в памяти.
До мемориала мы добрались раньше, чем ветераны. Это был целый комплекс в заснеженном лесу. У подножия высокого обелиска горит Вечный огонь в память о не пришедших с войны. На этой поляне, которую называют «Партизанской», в ноябре 1941-го впервые прозвучали слова присяги Брянских рабочих — бойцов отряда народных мстителей.
Мы осматривались в ожидании ветеранов. Они задерживались, и наша группа помогала съёмочной, как только могла. Трясли огромную ель, чтобы оператор смог снять эффектное падение снежной шапки с дерева, и бегали от жуткого мороза, гоняя белок.
Ветеран приехал один. Имя и фамилия нашего собеседника, к сожалению, в памяти не сохранились. Столько лет прошло... Конечно, мы пытались что-то записать, законспектировать его ответы, но это было практически невозможно. Вот когда вспомнишь об обычном простом карандаше! Замёрзший шарик авторучки только царапал и рвал блокнотные листы. Перед камерой приходилось невозмутимо делать вид, что тщательно записываешь каждое слово.
Когда оператор прекращал работу и прятал камеру в тепло, мы дружно приплясывали в этих перерывах между съёмками. Техника не выдерживала мороза. Смазка в камере стыла, да и сама плёнка могла прийти в негодность.
Мы беседовали с ветераном. Задавали ему выученные вопросы, предполагающие героические ответы. Он же, рассказывал обо всём непринуждённо легко. О боях и операциях, о партизанской жизни и товарищах. Об отряде и быте, словно о туристическом походе, не концентрируясь на трудностях. Лично о себе он, по-моему, ничего не говорил. Шутил, и мы смеялись. Словно хотел отвлечь нас от мороза и согреть своей беседой.
Продолжение следует.
Понравился рассказ? Подписывайтесь на наш канал, дорогие друзья! Пишите свои отзывы и предложения о сотрудничестве. Ждём новых авторов!