В сентябре 1921 г. в Новониколаевске, который только-только начинал становится Столицей Сибири судили белого генерал-лейтенанта Романа Унгерна. Судя по репортажу "Советской Сибири" дело проходило примерно так:
"Держится Унгерн ровно и спокойно, только руки всё время засовывает в длинные рукава халата точно ему холодно и неуютно...
Даже сейчас, моментами, когда подымает лицо, из глаз его нет-нет сверкнёт такой взгляд, что как-то жутко становится...
И тогда получается впечатление, что перед нами костёр, слегка покрытый пеплом. Но вырвите Унгерна из этой переполненной людьми залы, посадите на коня, поставьте во главе отряда, и он сразу, точно по мановению волшебного жезла, преобразуется. Он весь загорится жизнью и покажет себя. Ещё как покажет!.."
Автор статьи Иван Майский - человек не менее удивительной судьбы чем сам непримиримый барон.
Настоящее его имя - Ян Ляховицкий. До революции успел побывать в рядах меньшевиков, в тобольской ссылке и эмиграции в Европе. В ноябре 1917-го даже попал в ЦК партии меньшевиков, а позже водоворот Гражданской войны вынес Ивана Майского на пост министра труда в колчаковской правительстве. Правда вскоре он отправился во внешнеторговую экспедицию в Монголию, где и провёл почти всю войну. В Монголии, по собственному признанию, Майский "додумал свои мысли и стал большевиком".
Летом 1921 г. уже в Новониколаевске Майский был назначен Сиббюро ЦК членом редакционной коллегии “Советской Сибири”, а потом - перебрался в Москву и, оставив журналистику, начал служить на дипломатическом поприще.
В войну был заместителем наркома иностранных дел и принимал участие в Ялтинской конференции.
Как же, спросите вы, бывший меньшевик и колчаковских министр дослужился до высоких постов и избежал репрессий?
Ну, совсем то не избежал..
В феврале 1953-го Иван Михайлович был арестован по обвинению в измене Родине. Опального дипломата допрашивал сам Берия и в итоге Майский сознался в работе на английскую разведку.
Но однажды допрос пошёл не так как обычно. Эту историю мы знаем в пересказе коллеги Майского дипломата Валентина Бережкова:
"На столе стояли ваза с фруктами, бутылка грузинского вина и бокалы. Лаврентий Павлович был сама любезность.
— Иван Михайлович, — обратился он к подследственному. — Что это вы наговорили на себя напраслину? Какой же вы шпион?"
Майский, не ожидавший такого поворота событий, принял это за уловку следствия и продолжал настаивать на своём:
"— Нет, Лаврентий Павлович, я шпион, меня завербовали англичане, это точно…
— Да бросьте вы эти глупости, Иван Михайлович! Никакой вы не шпион. Вас оклеветали. Мы сейчас разобрались. Провокаторы будут наказаны. А вы можете отправляться прямо домой…"
Удивительно, но вскоре в работе на англичан был обвинён сам Берия. И теперь его версию тех событий мы уже не узнаем.
А Майский и впрямь освободился, был восстановлен в партии и дожил до девяноста лет. Такая вот долгая счастливая жизнь...