Хроника пикирующего журналиста
“Самый непредсказуемый человек – журналист, ставший литератором.
Ради острого заголовка он способен выдумать всё, что угодно”.
эмир Бахрейна шейх Иса бен-Сальман аль-Халифа.
Часть 1. Интервью-поединок
Если у тебя репутация неуравновешенного, непредсказуемого журналиста, самое сложное – добиться согласия на интервью. На пути преодоления препятствий порой зарождаются неординарные приёмы. Правда, приходится начинать издалека.
Письмо супруге медиа-магната:
Здравствуйте, дорогая Зита!
До меня дошли сведения, что вы оставили уютные апартаменты, ананасный сок и ванну со льдом ради того, чтобы не подогревать утренние завтраки, а выпускать самые горячие новости сразу после их появления. Ваш шаг напомнил мне подвиг жен декабристок, и я намереваюсь воспеть его в Краснодарском семейном журнале «Хачкар», сотрудником которого являюсь. Но предвижу затруднения. Для реализации интервью предстоит преодолеть серьезный барьер: говорят, серебристый лис армянской журналистики после золотого юбилея решил сменить имидж и пересадил себе сердце льва. Я очень надеюсь, что вы сможете приручить его хотя бы на полчаса, я готов ради такого дела и его тоже включить в свой репортаж. Тем более, что и сам стал львенком благодаря его опеке.
С уважением – М.О.
Ответа на письмо не последовало. Через неделю звонок самому медиа-магнату:
– Кристиан Васильевич, здравствуйте!
– Здравствуй, Михайло!
– Читали моё письмо?
– Какое письмо?
– Кристиан Васильевич, вы меня удивляете. Вашей супруге пишет молодой мужчина, а вы не в курсе…
– А-а! Ну пришли это письмо ещё раз
... Ну что тебе сказать: у нас нет ничего интересного.
– Неправда, ещё совсем недавно у вас был материал «Голден Лимитед разорится из-за некоторых особенностей пищеварения лорийцев».
– Я бы советовал тебе пойти в Исторический музей. Там можно сделать целую серию материалов.
– У меня нет проблем с поиском материалов. На данный момент меня интересует первое независимое агентство в Армении, которое скоро будет праздновать юбилей.Кристиан Васильевич, я должен сказать, что вы для меня весьма привлекательное СМИ. К вам можно запросто прийти, показать статью и без знакомых, без магарыча устроиться на работу.
–Ну не сразу устроиться.
–Да, я должен сказать, что понял со временем: испытательный срок и низкая планка первой зарплаты были хорошим стимулом для творческой активности. Зато в течение года моя зарплата возросла в 5 раз.
– Ну наши возможности небезграничны.
–Да, к сожалению, я это не сразу понял. Мне казалось, еще год, и моя зарплата сравняется с президентской. Я не понимал, что чудеса не могут продолжаться всю жизнь.
– Ну я в этом не вижу ничего необычного.
– Ну не скажите. Я со временем понял, что явление, когда твоя зарплата стабильно растет и ни разу не падает, наблюдается не во всей республике. Если я правильно понял, прочитав газеты 60-х годов, эти традиции в кадровой политике заложил еще Василий Кристианович.
– Да, отец, принимая людей, судил не по одежке. Он умел выслушать каждого, и только после этого принимал решения. Его школу прошла практически вся элита современной армянской журналистики.
–Я вчера смотрел газеты конца 50-х-60-х годов и отметил, что начало деятельности Василия Кристиановича была связано с переоценкой ценностей, как и в случае с Вами во второй половине 80-х годов.
–Да, начало деятельности папы связано с хрущевской оттепелью. Люди впервые вздохнули полной грудью после ГУЛАГА. В литературе появилась плеяда новых имен: Солженицын, Окуджава, Евтушенко, Ахмадулина и другие. Разрабатывались крупные индустриальные и строительные проекты, и одна статья в "Известиях" - газете зятя Хрущева - Аджубея, в которой работал отец, могла иметь решающее значение для успешного их продвижения. Так было с весьма дорогостоящим проектом Арпа-Севан, который был поддержан Н.С.Хрущевым не сразу.
– Вы произнесли ключевое слово - ГУЛАГ, которое помогает оценить значение хрущевской оттепели. Потому что, если мы сравним литературу и прессу 60-х с тем, что было у нас с вами в 21 веке или в конце 80-х, кажется, что особо гордиться свободой в то время не приходилось. Но после ГУЛАГ-а - это свобода. И я должен отметить, что хотя Вы все время говорите о всестороннем превосходстве Василия Кристиановича, в плане свободы и смелости Вы превосходите его.
–Это не так.
– Это так. Скажите, а у Василия Кристиановича были недоброжелатели?
– Ну, если у мужчины нет врагов, значит, что-то с ним не так. А если он отстаивает свою позицию, свои ценности, у него обязательно будут враги.
– Я должен заметить, что в этом плане и Вам не особенно повезло. Я помню, что в Вам доставалось от обоих лагерей, особенно от оппозиционного. Дескать, разве, возможно, существование независимого информагентства в современной Армении. А между тем, я работал в АрмИнфо и поражался тому, что у нас неограниченная свобода. Я каждый месяц ожидал увольнения, однако вместо этого росли моя зарплата и премия.
– А почему увольнения?
–Вы помните, в дискуссионном клубе говорили о будущем Армении, оба докладчика согласились, что европейская интеграция не имеет альтернативы. Но поскольку Вы меня учили представлять различные точки зрения, я не без труда отыскал историка Рэма Казанджяна, который заявил, что западная цивилизация ведет войну против нашей и эта война ведется не всегда достойными методами. Когда я принес этот материал, я ожидал получить большой нагоняй, но вместо этого Вы поместили его на сайте.
–Почему нагоняй?
– Потому что я знал, что большинство Ваших подписчиков западные посольства и офисы. Вы не боялись потерять подписчиков?
–Нет, не боялся Рэм Казанджян - известный в своей области специалист, и мы всего
–И даже тогда, когда у вас в заголовке большими буквами пошло грантоеды?
– И даже тогда.
–Но была одна статья, которую вы не поместили на сайт.
–Какая?
–"Оранжевые страсти или как Армению хотят превратить в Мозамбик".
–Не помню.
–Там не было никаких революционных лозунгов. Там "всего лишь" шла речь о ценностях. Было сказано, что Армения должна преодолеть свою культурную отсталость, должна полноценно интегрироваться в западное общество 20 века с высоким достатком. Западная идеология - это, по сути, идеология французской революции. Если при этом 1700-летнее христианство, которое учило терпению и терпимости, называется отсталостью и образцовым провозглашается 20 век - век, когда из человеческой кожи в той же самой Европе готовили мебель, мы получаем то, что получили в 2008-ом.
–Я думаю, западная система ценностей у нас еще только формируется. Я не вижу ничего плохого в том, что люди стремятся быть обеспеченными, независимыми.
– Да, но не все ведь могут стать Моцартами…
–??
–Мне кажется, повышением уровня благосостояния вы не сможете решитьвсех проблем. Есть интересная мысль Ф.М.Достоевского, писавшего, что в буржуазном обществе «каждый хочет стать миллионером, но не каждый им может стать».
–Думаю, здесь важно и культурное влияние среды...
–Пример с вашей диссидентской курсовой еще раз убедил меня, что личность формируется вопреки влиянию среды и сама влияет на среду. Ведь никто не подсказывал Вам, что Вы должны покопаться в истории Нагорного Карабаха и представить свое видение проблемы, не равняясь на современные авторитеты.
–Ну в общем да. Хотя я бы не сказал, что в то время у меня была возможность сильно влиять на среду.
–И все-таки согласитесь, что свобода зависит не столько от системы или президента, а от личности. У нас с Вами была офигенная свобода в 2005 году при Роберте Кочаряне.
–Мы и сейчас свободны.
– Так точно. Вместе с тем, я должен признаться, что когда смотрел на фото, где ВасилийКристианович, восседающий в центре с особым достоинством патриарха, окружен улыбающимися сотрудниками и сотрудницами, мне показалось, что с дружбой, с ценностями в 60-х годах было получше. Отчего это так?
– В шестидесятых годах журналисты были более беззаботными. В наше время бизнес диктует свои правила, у нас жесткая конкуренция.
– Да, вы правы, в наше время бизнес, а в шестидесятые годы для многих работа - святая к музыке любовь.
– На святой любви долго не продержишься, все-таки должна быть и материальная заинтересованность, чтобы не докатиться до застоя. "Святая к музыке любовь" закончилась в девяностых вот такенной иглой. Я вынужден был работать в четырех местах одновременно, моя мама обожгла руки из-за какого-то кустарного керогаза.
– Глядя на ваши семейные фото, я понял, что с семьей у Василия Кристиановичатакже все было в порядке.
–Да, у нас была крепкая семья. Отец нас воспитывал своим примером, он не был диктатором. Помню, как он говорил о радиостанции "Свобода": "Слушайте, но так, чтобы я не видел".
–А как такое возможно, любимец "Известий", преуспевающий и знаменитый человек, и у него крепкая семья?
– А почему невозможно?
– Потому что славу и материальный достаток трудно переварить.
– А-а! Ну, чтобы переварить нужна здоровая генетика, нужна сила воли, нужно подлинное, а не показное мужество.
–Скажите, Кристиан Васильевич, у вас есть завистники?
– Есть.
–А меня Вы к ним относите?
– ?? Н-нет.
– А почему же нет?
–Ну вообще-то в армянском обществе невозможно без зависти. Она стимулирует конкуренцию.
–Ага, значит относите. Вы произнесли слово, которое любят наши современники, причем как специалисты, так и не специалисты, - генетика. У вас в роду были ветераны?
– Да, оба моих деда воевали в Великую Отечественную. Я уж не говорю...
– Значит, что же получается, Ваши дедушки оба воевали, в награду за перенесенные ими тяготы и страдания их сын получил редкий дар, а внук успешно руководит независимым агентством. А у меня дедушка служил в Ленинакане (второй дедушка по возрасту попал в ветераны труда), и я каждые два года должен менять место работы. Для вас, для Моцартов...
– Почему Моцартов?
– Василий Кристианович был Моцартом в своей области. Для вас, для Моцартов джакузи, ситроены, ананасы в шампанском, рябчики, мартини, Мадонна Пушкина и Феличита, а для нас– барбарисы, желудочная боль и паршивое армянское вино. Прав был Сальери: "Нет правды на земле, нет ее и выше".
– Я должен сказать, что мне достаточно Мадонны, Феличиту покоряйте сами.
–Феличита тут не при чем. Информационный повод для интервью подала Ваша супруга. До меня дошли сведения, что она оставила уютные апартаменты, коктейли и ванну со льдом ради того, чтобы вместо горячих завтраков выпускать самые горячие новости. Ее шаг напомнил мне подвиг жен декабристов, и я решил его воспеть в "Хачкаре". Но вы узнав о моем приближении, отослали ее домой.
– Она ушла на день рождения.
–И все-таки, Кристиан Васильевич, я вижу, что в Вашей семье Вы сохранили патриархальный уклад, Вы не стали доверяться феминизму и иным западным новомодным течениям...
– Я полагаю, освоение свободы у нас только начинается…
–А может и не надо осваивать? В вашем агентстве я занимался сектами. Я знаю, как рушатся семьи, как люди попадают в весьма неблаговидные ситуации, зачастую им кажется что они достигли точки невозврата.Их называют «ампутированными душами». Хотя внешне всё может казаться привлекательным: эдакий рай для кролика. Все это стало возможно потому, что система ценностей у нас размыта.
– Ну это частный случай, все-таки на нашу свободу...
–Рай для кролика и свобода личности не одно и то же. Человек может быть свободен, если у него есть ценности, которые он готов отстаивать. Почему рядом с Вами я вновь оперившийся и сильный журналист, а где-то там я замухрышка? Потому что Вы сын Кристиана Васильевича и у Вас есть ценности. И если Вы мне дали шанс и открыли дорогу, я ни за какие деньги не соглашусь причинить Вам вред. И в благодарность за два чудесных дня, проведенных рядом с Вами, я написал четверостишие. Оно очень нескромное (мы сегодня были нескромными)
– Плохо, что были нескромными, нужно быть скромными
оно нескромное, но зато шуточное:
Донской Мамаю,
Гектору Ахилл,
А мне на праздник
Май-проказник
Вами угодил.
Вы и сегодня победили в нашей битве. Вы сумели направить мой юношеский пыл в правильное русло. Вы Донской– яМамай, Вы Ахилл– я Гектор.
***
После публикации интервью в главной русскоязычной газете Армении число читателей увеличилось в 50 раз: от ста до пяти тысяч (интернет в то время был слабо распространён и по тем временам для армянских СМИ невероятная цифра). Я не очень суеверный человек, но порой мне кажется, что цифра 5000 ещё и символическая, с библейским подтекстом (возможно, это был намёк нам свыше, чтобы мы не воображали, будто сей чудесный улов получен благодаря нашим навыкам).
Генка Вильямыч, мой приятель программист, никак не мог поверить, что мы с Кристианом Васильевичем разругались через неделю после интервью. Генка из тех друзей, которые умеют высказывать нелицеприятную правду в глаза.
– Ты же прямо говоришь в интервью, что он твой благодетель. Почему же ты с ним враждуешь? Неужели, ты на него намекал, когда говорил, что освоение свободы порой вырождается в рай для кролика?
– Нет, конечно. Но когда я пришёл в офис с готовым интервью, Кристиана Васильевича там не было. Я разговорился с Лореттой: она тоже по образованию филолог, и я дал ей почитать свои отзывы на дипломные. В эту минуту позвонил Кристиан Васильевич и возмутился: зачем это явился я в офис? И тут я уверился, что глашатай свободы на самом деле мелочный деспот. Я решил «прижучить этого хомяка» и потребовал убрать с головного сайта все свои интервью.
– А он?
– Он выполнил моё требование. Потом, правда, эти интервью мне понадобились для того, чтобы составить курс по журналистике. Но их и след простыл.
Часть II. Тихая гавань
Я до сих пор недоумеваю, как получилось, что комара не тронувший (звучит нескромно и с библейским размахом, но помимо комара, скорпионов и то не давил), истошно орал чуть ли не в присутствии целого коллектива на человека, которому был обязан и успехами в карьере, и резким повышением уровня журналистики, и (да простят романтически настроенные читатели) повышением уровня благосостояния?! В общем, я остался(точнее, сам себя оставил) без работы.
Сейчас я думаю: какое это было счастье потерять мою нервную работу! Иначе бы я не нашёл себя (с помощью близких, друзей) – в родном вузе, храме, в филологии, в русской и армянской культуре.
…Вот я в поисках утешения один в незнакомом храме, и Она первая приветствует «Христос воскресе» и троекратно повторяет (на следующий день спрашиваю священника, почему Она повторила: должен ли я был поцеловать её? «Ни в коем случае!» – отец Владимир, как позднее выяснилось, – её дядя, был в неподдельном ужасе).
Вот Она склонилась рядом со мной в земном поклоне, Она подошла, потому что видела печаль в человеке не склонном к печали. Матушка её строго приказывает вернуться на место, и Она покорно, как ягнёнок, склонив голову, отодвигается тонким станом обратно. И кажется мне, грешному, что это Пречистая направила своё любимое дитя в ответ на горестные молитвы.
…Во время Всенощной собирался прочитать ей стихи. Хотел сказать, что стихи эти посетили меня в церкви и продиктованы ангелами:
Я думал розы Сан-Стефана
Готовит мне моя страна,
Я думал в бурях и тумане
Блуждать до дней последних дна,
Я думал для войны для славы
Земная жизнь дана,
Но победила всё сестра Богдана,
И новая открыта жизни дверь,
И мастером мне стать велела Маргарита.
Но дома раздирало противоречивое чувство: жажда преподнести стихи и сознание некой напыщенности и даже капелька фальши. Смущала устаревшая рифмовка восточной газели и особенно резала ухо первая строчка: святой Стефан проповедовал среди иудеев, мне же никто не запрещал рассказывать о своей вере.
Второй стих, казалось, пылал на устах, и я не чуял никакого подвоха.
С пламенеющей дальней звезды,
Небесами очищенный трижды,
Сквозь тернии духа и лавры страданья,
В обитель любви и смиренья,
Я принес поцелуй как Причастие,
Тихий ангел, ты слышишь?
Но уже после отправки адресату с досадой заметил, что по моей пунктуации «очищенный» относится к «Я», а не к поцелую. Не хватало двух тире: для того, чтобы поцелуй оказался очищенным, нужно было отсечь с двух сторон «я принёс».
***
Неудачи в личной жизни в некоторой степени сглаживались благодаря интересным урокам с моими талантливыми первокурсницам.
– Сколько поцелуев в рассказе «Возвращение»?
– Один.
– Нет. Неверно.
– Два.
– Опять неточно.
– Четыре. Два раза Иванов поцеловал Машу, и два раза его супругу целовал их сосед.
– Умница, Сусанна!
– Любовь Васильевна говорит Иванову, что СеменЕвсеич дважды целовал ее в щеку. Иванов страшно разгневан, потому что на его языке поцелуй в щеку – преддверие ко всему прочему.
Знаете, психологи рассказывают одну очень интересную притчу. В комнату, зеркальную на сто процентов, ввели крупного цепного пса. Он начал громогласно лаять со злой гримасой, и увидел вокруг сотни злых гримас, а эхо многократно усилило лай. У этого пса произошёл разрыв сердца. Потом в эту же комнату впустили пушистенькую собачку. Она вошла улыбнулась, и увидела со всех сторон нежные улыбки. Окружающий мир зависит от нашего к нему отношения.
***
– Феличита не при чём говоришь? Ты ж, гад, и Феличиту, и Мадонну хотел одновременно.
– Перед Феличитой я патриотический долг исполнял.
– Ну и как? Исполнил?
– Нет, не исполнил. Она вышла замуж в Грузии.
– А что ж ты не исполнил?
– Слишком долго решал свои проблемы. А в целом можно привести десяток весомых аргументов почему Рубикон я не перешёл. Но, пожалуй, главный: поражение на филологическом поприще. Я прочитал в фейсбуке его стихотворение, посвящённое ей. Эта метафора, уподобляющая родной народ морю, в котором он утешается после потери любимой – пронзительная лирика, рядом с которой почудилась фальшь в мистических стихах собственного сочинения. Грузин был… умён и талантлив.
– Ну я думаю, ты мог написать не хуже, если б своим делом занимался. Вот скажи, какие такие проблемы ты решал? Ты же сам придумал себе проблемы! Тебе, болвану, предложили возглавить корпункт в Москве. Люди по 20 лет об этом мечтают, а ты что нёс, помнишь? В «северную ссылку», видите ли его отправляют. Возглавил бы корпункт, и мы бы тебе дали возможность самому набирать штат в Москве.
– Я не предполагал такой возможности...
– Не предполагал, так поинтересовался бы. Но у тебя, чудика, ведь времени не было: ты всё время с ветряными мельницами воевал. Н-да-а! А что касается журналистики, киллер ты, а не журналист. Не чувствуешь, что с Мозамбиком переборщил?
– Может и переборщил, но в этом вопросе вряд ли. Вы прочитайте выступление
афроамериканской писательницы Нэлл Ирвин Пейнтер на ток-шоу в Париже: «Белый мужчина глуп»:
«Блеснувшая знанием французского языка чернокожая дама обрушилась с критикой на белых. После описания Дональда Трампа и множества записанных ею на его счет гнусностей она сделала из всего этого вывод о том, что белый мужчина «глуп, лжив и коррумпирован, он притесняет женщин…»
…Далее знаменитая писательница совершенно спокойно объяснила присутствующим, что белым необходимо в срочном порядке скрещиваться с людьми более темной кожи, поскольку сейчас они слишком бледны, чтобы выжить при потеплении климата.
Тут добрая и антирасистски настроенная публика, которая неизменно запрещает себе придавать хоть какое-то значение цвету кожи и даже не допускает намека на употребление понятия «раса», устроила овации терапевтическому призыву к исчезновению целого вида людей, раз тот стал слишком слаб для нашего сложного времени».Le Figaro, Францияhttps://inosmi.ru/social/20190211/244551697.html Опубликовано 11/02/2019 18:47
***
А в целом, да, мой поединок-интервью безнадёжно устарел, и я счастлив от этого. В Армении виноделие бурно развивалось и появились новые сорта замечательных вин: смородиновое, ежевичное, я уж не говорю об изысканной гранатовой «Армении» (цены на них настолько доступны, что при покупке на новогодней ярмаркена Северном проспекте становится совестно перед молодыми продавщицами).
На Западе приняли жесточайшие законы за sexualharassment – вплоть до того, что супруг прежде, чем возлечь на супружеское ложе, должен заручиться письменным согласием своей благоверной, если она находится под воздействием алкоголя. Впрочем, я в своем интервью-поединке и не имел в виду Запад в целом, речь шла об определённого рода деструктивных организациях, но в моем понимании тень безусловно падала на весь западный мир. Теперь же, когда вдобавок к жёстким законодательным мерам появились некие скопцы, которые позиционируют себя как бесполые существа, уместнее говорить о царстве «антисекса», нежели о рае для кроликов. На мой взгляд, в сегодняшней Европе есть определённые тенденции, роднящие её с Советским Союзом 80-ых годов. Я не удивлюсь, если через пару десятилетий в Амстердаме заявят: «У нас в Голландии секса нет».
А самое главное, моё первое впечатление о герое моего интервью оказалось верным, а позднейшие разочарования сплошным недоумением. Всё это на радость Генке.
***
– Но ты же говорил: он ревновал, не хотел твоего присутствия в агентстве?
– Это было моё дежавю. На самом деле он хотел преподнести большой сюрприз всем сотрудникам в виде большого коллективного фото в иллюстрированном журнале. Он опасался, что я проговорюсь до публикации, потому и не хотел встречаться в агентстве. Не раз слышал о том, что он хороший семьянин. И сам не раз встречал по вечерам его, сидящего в кругу семьи в маленьких уютных кафе. А самый главный аргумент – та замечательная семья, которую вскоре создала Лоретта и стала матерью чудесных малышей.
– А громкие разоблачения, прозванные одним из переводчиковагентства «молотом ведьм», прекратились?
– Пару лет назад один молодой журналист с воспалёнными глазами рассказывал, как в одном из отдаленных районов республики некая религиозная организация западного образца устраивает свалки-оргии. Тогда я ещё спорадически публиковался в журнале. Однако я с некоторых пор отношусь скептически к молодым журналистам. Для меня фактом является только то, что я видел своими глазами. Но есть вещи, которые мы знаем априори: Арарат — библейская гора, Волга впадает в Каспий... Мне нет нужды ехать в отдаленный район и проверять что-либо. Я знаю, что в нашей стране вовлечь массу обманом в свалки невозможно. Ещё не перевелись у нас мужчины…
– Так значит, ты завязал с журналистикой?
–Этой весной повстречал свою бывшую начальницу из газеты «Худой Жириновский». Спросила: «Почему не заходишь к нам? У тебя неплохо получалось». А мне хотелось ответить: «Если бы Вы знали, как мои первокурсницы разбирают Чехова и Платонова, Вы бы поняли почему я не горю желанием вернуться обратно». На минуту почувствовал себя эдаким Диоклетианом. Ну а для полной картины почитай
Отзыв на выпускную работу
студентки 4 курса М. Ш.
Повесть «Дуэль» – шедевр тридцатитрехлетнего Чехова, который вывел его творчество на непревзойденный уровень. Повесть богата аллюзиями, символами, в «Дуэли» автор ведет диалог с Н.В.Гоголем (Николай Васильевич фон Корен – корни чеховского творчества связаны с Гоголем). Чехов отнюдь не намеревался развенчать идеологию фон Корена: достигнув расцвета творческих сил, он решил осуществить замысел Гоголя – воскрешение мертвой души. Фон Корен, советует дьякону Победову (как и Гоголь Аксакову и многим другим) заняться перепиской и считает эту просьбу признаком высокого благорасположения. Он хочет поселить в монастырь дьякона Победова (как и Гоголь Чичикова), он постоянно наставляет и исправляет других –при том, что сам лишен гармонии.
В повести Чехова всего лишь один раз в финале называется фамилия дьякона – Победов. Происходит это после того, как Победову удалось примирить Лаевского и фон Корена. Таким образом, «вместо непримиримости ко всему отжившему» мы видим в чеховской повести победу того, что Г.Бердников считал (или вынужден был считать) отжившим. Смешливый дьякон – наиболее близкий автору персонаж. В его речи есть аллюзии из писем Чехова (в письме к брату: «Знай, что истинное познание умножает любовь и наука без веры мертва»). В этой повести Чехову удалось выполнить первую часть поставленной задачи: в отличие от Толстого, он не собирается воскрешать Лаевского за чтением нравоучений, но он обращает его взгляд вовнутрь и неслучайно лингвист Степанов отмечает, что у Лаевского многоуровневое сознание, в то время как у фон Корена отсутствует перцепция. Главное достижение Чехова – он вернул Николаю Васильевичу чувство юмора, которое в конце сороковых стало ему изменять, возможно, из-за увлечения «героическим пафосом», который, еще раз подчеркну, в чеховской повести отсутствует.
Разумеется, руководитель понимал, что М.Ш. не сможет все это открыть в повести самостоятельно и постоянно находился в замешательстве. То он рассказывал о чеховских финалах, то он испытывал соблазн показать свою статью с готовыми выводами. Однако вместо этого рекомендовал М. Ш. свою первую статью о безответной любви Лаптева в повести «Три года». Эта очень слабая статья окончательно запутала М.Ш. и она обратилась к Бердникову. Г.Бердников – личность достойная, искренняя и отчасти героическая, и тем не менее, нежелательно повторять штампы брежневских времен о том, что: «Творчество А.Чехова своей высокой идейностью, пафосом, непримиримостью ко всему отжившему…»
М. Ш. прилежно посещала все консультации, и причина того, что чуть отстала от своих подруг в ее скромности, в готовности быть всегда последней. Она отлично владеет изучаемыми текстами, она очень хотела заниматься Чеховым с мая 2009-го года.
Учитывая все это, руководитель рекомендует оценить работу М. Ш. на 86 баллов.
05.05.2010 к.ф.н. Осмалович М.Г.
– Ты это к чему вспомнил?
– Видишь ли, когда я мастерил своё интервью на грани реализма и фэнтези, я ни на секунду не сомневался, что я моцарт.А сейчас вдруг понял, что 86 баллов – это моя оценка (не по литературоведению, по жизни), да и то с натяжкой.