Анатолий Сергеевич, почтенный седовласый старец из соседнего подъезда, всегда казался мне человеком странным. Крупный, с нестриженой копной густых седых волос, заросший усами. И с озлобленным волчьим взглядом. Хотя на вид старикану можно было дать и все девяноста лет, он отличался невиданной для своего возраста силой. Соседи поговаривали, что во времена молодости дядя Толик славился первым боксером в области. И даже пытался пробиться в столицу. Но полученная травма поставила на его возможной карьере жирный крест.
Раз в год заросшего космами, угрюмого и нелюдимого старца навещала родня: тихая, забитая жизненными неурядицами дочь. Которая была так же одинока, как и ее суровый родитель. И бесшабашно-озорной внук лет десяти. Мальчишка был единственным светлым лучиком, который освещал это темное семейное царство. Сергеич, как звали старикана все жители нашего двора, откровенно не любил дневные прогулки. И выползал на свет божий исключительно вечером, а иногда, и по ночам. Подышать свежим воздухом. Местные бабки, и вовсе, считали его сумасшедшим, который некогда убил свою супругу, и теперь шастал на кладбище, навещать убиенную женщину. Потому как его, наверное, мучила совесть. Но это были всего лишь сплетни, и ни одного подлинного факта, который бы мог убедить меня в маниакальных наклонностях соседа-одиночки, не нашлось.
Я изредка здоровался с Анатолием Сергеевичем, интересовался его делами. И даже узнал, что у бывшего спортсмена была необычная фамилия с немецкими корнями, Зингфред. Хотелось немного подбодрить нелюдимого человека, которого все сторонились. Буркнув пару слов себе под нос, как обычно, пенсионер сверкал на меня старческими, но цепкими глазами. И его острый взгляд из-под морозно-белых бровей словно пронизывал насквозь. Признаюсь, становилось не по себе.
Всю правду о грозном старце я узнал в один из темных вечеров. Возвращаясь с работы, шел ближайшим парком, любимой заброшенной тропой. Небо было иссиня-черным, предзакатным, с грозовыми тучами. Истошные женские крики заставили меня неожиданно вздрогнуть. Из дальних кустов доносились звуки отчаянной борьбы и крики девушки о помощи. Малый я крепкий, а потому без опаски кинулся к трем отморозкам, которые уже срывали с юной девчонки остатки одежды. Оттолкнул одного, нанес пару крепких ударов, тут же пытался оттащить от жертвы второго разъяренного качка. Но внезапно я получился сильнейший удар тяжелым предметом по голове.
Как ни странно, отключился я не сразу. Сознание помутнело, но успел разглядеть, как по тропинке мчался на выручку разгневанный дед, мой старый знакомый. Он яростно кричал, грозил кулаком, и, казалось, тоскливо подвывал на красную, ставшую кровавой, луну. Серебристые длинные космы развивались, бег его ускорялся. И тут тело пожилого мужчины начало видоизменяться. Он приземлился на все конечности, которые превратились в мощные волчьи лапы с острыми когтями. А волосы обернулись густой, но совершенно седой шерстью жестокого волка-охотника. Зверь был немолод, гигантских размеров. Оборотень издал предупреждающий рык, мощным ударом челюсти вцепился в одного из обидчиков девушки и потащил его в темень зарослей. Навстречу полной луне. И лишь пурпурная дорожка крови тянулась за ними бесконечным ручьем. Двое насильников истошно завопили от ужаса и помчались в разные стороны, сверкая пятками. Более я ничего не помнил.
Спасенная девушка не успела понять происходящего, но осталась невредима. А волк-старик в ту ночь пропал навсегда. Волею судьбы так мы и познакомились с красавицей Алиной, моей будущей женой. И долго еще не могли прийти в себя после невиданного случая, необъяснимого и леденящего душу. Ужасного и трагичного.