Владимир Иванович вышел из своего офиса, громко с кем-то ругаясь по телефону. Секретарша тут же уткнулась в монитор и сделала вид, что полностью поглощена работой. Она откровенно побаивалась начальника, хотя на неё он никогда не повышал голос.
И это неудивительно, при виде Владимира Ивановича многие робели: двухметровый внушительный мужчина сорока – сорока пяти лет, почти два метра ростом, с огромными ручищами и немного свирепым взглядом. Сейчас у него был свой строительный бизнес, а начинал он чуть ли не подростком-чернорабочим. Недоброжелатели поговаривали, что в девяностые мускулистый парень занимался не только стройкой, но в лицо Владимиру Ивановичу такого не говорил никто. Как бы то ни было, сейчас он был успешным бизнесменом, одним из самых богатых в своём небольшом городке.
Закончив разговор, Владимир Иванович направился на улицу.
— Тань, я сегодня уже не вернусь в офис. Если кто будет звонить, назначай встречи на завтрашнее утро. И это, сама не засиживайся, — небрежно бросил он секретарше перед уходом.
Владимир Иванович сел в свою «Ауди» и поехал в сторону пригорода. Здесь не было сильного потока машин, и бизнесмен расслабился, откинувшись в кресле и расслабив галстук.
Иномарка остановилась возле не большого участка с новенькой оградой — местного приюта для животных.
Владимир Иванович по пыльной дорожке направился к калитке. Его тут же встретили радостным лаем — местные собаки давно знали бизнесмена и считали его чуть ли не собачьим богом.
К этому часу волонтеров и начальства в приюте уже не было, оставался лишь сторож Михалыч. К его будочке и направился предприниматель.
— Привет, Михалыч! Смотрю, забор уже поменяли?
— Привет, Володька! А оно всегда так: когда деньги есть, и работа идет быстро. Кстати, спасибо тебе за забор. Правда, мне теперь тут сторожить уже нечего: ну кто в здравом уме полезет через двухметровую ограду грабить приют? Кого он тут сворует? Разве что Шарика.
Шарик, любимец Михалыча, услышав своё имя, резко поднялся с пола и начал крутиться возле ног. Владимир Иванович полез в пакет и достал угощение для собаки.
— Хороший он у тебя, Шарик. Напоминает дворняжку, которую я школьником привел домой. Ой, и получил я тогда от мамки!
— Не разрешала заводить собаку? — понимающе уточнил Михалыч.
— Да какая там собака, самим есть нечего было, — невесело улыбнулся Владимир Иванович. — Отец, как уволили с завода, выпивать начал, матери зарплату задерживали. Думаешь, я от хорошей жизни подростком на стройку пошёл? В общем, так тогда эту дворняжку и пришлось возвращать на улицу. Я её ещё два раза после этого видел, а потом она пропала — до сих пор гадаю, что с ней приключилось.
— И теперь вот так возмещаешь? Забором, деньгами?
— Не то чтобы возмещаю. Просто нужно же куда-то тратить деньги, — усмехнулся Владимир Иванович. — Опять же доброе дело. Я как у вас побываю, так чувствую себя таким отдохнувшим, будто неделю на курорте в песочке пролежал. Ладно, пойдём к вольерам. А то Шарик уже слопал угощение, а другие, как меня учуяли, бесятся там. Заждались.
Михалыч довольно кивнул, и двое мужчин медленно пошли по выложенной кирпичом дорожке в сторону вольеров, откуда уже давно раздавалось радостный лай…