Почему Чешская республика дарит миру самых неординарных гениев от искусства ― загадка. Эту страну буквально трясло на протяжении всего XX века. Наверное, именно поэтому здесь и родились такие корифеи как Франц Кафка и Давид Черны. Герой этой статьи тоже уроженец Чехии, и при этом ― весьма импозантный.
Прежде чем рассказать, кто же такой Ян Саудек (Jan Saudek, 1935), необходимо сделать пару ремарок. У него все в порядке с головой! Он ― человек образованный, причем ставший культовым мировым фотографом. И он не снимает извращенное порно! Почему его работы настолько вызывающие ― для ответа на этот вопрос нужно обратиться к его биографии и ее исторической подоплеке.
Ян родился в семье чешских евреев накануне Второй мировой войны. Оба этих обстоятельства не предвещали мальчику счастливого детства. Большая часть его семьи погибла в Терезинском гетто, управляемом нацистами. Яна с братом во время войны держали в детском концлагере. Однако мальчикам вместе с их отцом удалось выжить.
В 50 годы Ян открыл в себе страсть к фотографии, а его брат Карел стал известным чешским иллюстратором комиксов. Воспоминания об ужасах детства преследовали Саудека в кошмарах. Многие фотоработы на ранних этапах творчества он посвящал теме отца и ребенка. Их лейтмотивом становился голый беззащитный младенец, которого укрывает папа.
Но в это же время Яна мучили не только призраки прошлого, но и невыносимое чувство несвободы. Беря в руки фотокамеру, он ломал сковывающие его границы. В отличие от привычных для социалистических стран позитивных снимков с высокой моральной составляющей, у Саудека получались мрачные картины послевоенной Чехословакии, разрухи и общественной угнетенности.
А потом он переключился на «обнаженку», что, само собой, стало пощечиной всему соцлагерю. На слово «нельзя», Ян смело отвечал: «Можно и нужно!». И благодаря этому его уже в начале 70 годов заметили западные искусствоведы и чуть ли не сразу провозгласили одним из самых выдающихся европейских фотографов.
Саудек сделал провокацию в провокации. Он не только использовал эротику и ню, но и ломал представления об этих жанрах. На его фотографиях красивое сливалось с неприятным. Причем из года в год композиция, декорации и внешность моделей повторялись. Таким образом Саудек создавал собственную сюрреалистическую фотовселенную, в которой понятия морали, эстетики и сексуальности диктовал он сам.
Ян придавал работам неестественную яркость, используя сепию. Он придумывал к каждому снимку название, которое становились «плевком» в лицо зрителя. Иногда, как, например, в работе «Прощай, Ян!», (Goodbye Jan!, 1994), за названиями скрывалась история. Причем автор предоставляет вам возможность «достроить» целостный сюжет, опираясь на детали композиции фото.
«Великий извращенец», как иногда называют Саудека, провел выставки уже в более чем 400 городах мира. За это время его обвиняли и в чрезмерной откровенности, и в пропаганде детской порнографии.
Реакция оправдывала старания фотографа: его работы ― неповторимая провокация! Ведь очень часто стыдно становится не от авторского снимка, а от того, что в этой работе увидел сам зритель.
Влад Чермышенцев © Artifex.ru
