Как бы то ни было, эти создания проволокли меня через весь двор, который я толком даже не смог оглядеть, и мы вплотную подошли к зданию. Странно, но, не смотря на свою высоту, внешнюю грандиозность и полное отсутствие окон, оно не создавало впечатления какой-то каменной тяжеловесности средневекового замка. Скорее наоборот, было ощущение, что конструкция не имеет под собой какого-либо фундамента и, подобно башне из картонных коробок, просто стоит на поверхности. Материал, из которого было построено это здание, был матовый, совершенно непрозрачный и был абсолютно мне незнаком. Однако о назначении самой башни мне, по всей видимости, сейчас предстояло узнать. Словно в дешевом фантастическом фильме в стене открылся проем, больше похожий на дыру с рваными краями, сквозь который мы и попали внутрь. Пришло время удивляться снова. Мы вошли в небольшую комнату, в центре которой стоял стол, подобный тем столам, которыми оснащают морги, с той лишь разницей, что над ним находилась не лампа, а какой-то люк. Не смотря на то, что окон не было, как не было и ламп или свечей, в комнате было светло как снаружи, а значит таинственный материал стен, хоть и был непрозрачным, свет как-то пропускал. У одной из стен стоял шкаф с множеством ящичков, в каких еще порой хранят картотеку в сельских библиотеках, куда не добралась цивилизация. Больше в комнате не было ничего.
После того, как мы вошли, один из моих сопровождающих направился к шкафу, в то время как другой, так и держа меня на невидимой привязи, остановился у входа. Все время, пока первый рылся в шкафу, второй стоял неподвижно, не выражая каких-либо эмоций и ждал, пока первый закончит. На контакт он не шел, да и как с ним разговаривать я не знал, поэтому я сосредоточил свое внимание на первом. Мне было решительно интересно, что он ищет, но все, что я мог видеть из-за его спины, это лишь множество бумажек в выдвинутой им ячейке, что говорило о том, что я не ошибся, и это была какая-то картотека. Впрочем, что это была за картотека, и чего он там искал, было абсолютно неизвестно. Однако, он это нашел, и вынув необходимый формуляр он задвинул ящик и направился к столу. Второй наблюдал за этим все так же безучастно. Похоже, это была для них рутинная процедура, которая в силу бесчисленных повторений была отлажена до совершенства. Тем временем первый подошел к столу и посмотрел наверх. В этот момент открылся люк, и он протянул вверх руку с формуляром. Словно засасываемый воздушным потоком формуляр взвился вверх и исчез в люке, который тут же закрылся, после чего первый так же замер и наступила пауза.
- Э, братцы, да тут, похоже, долбанная бюрократия похлеще, чем на земле, – подумал я, - а уж там знают толк в этом деле.
И в этот момент я опять получил разряд. Кроме того, что это было больно, это было странно. Я не собирался двигаться, да и не мог этого сделать, не говоря уж о каком-то побеге. В этот момент люк снова открылся, и из него на стол свалилось что-то громоздкое, после чего люк снова закрылся и первый начал раскладывать упавший предмет на столе. Я присмотрелся и почти физически ощутил боль от удара при падении. Это было тело. Одетое в хороший костюм, и обутое, на сколько я сумел разглядеть, в модные туфли с удлиненным носком. Незнакомое тело при параде, при том неживое. Отлично! Вот и интрига! Что дальше? Опыты? Вскрытие? Не хотелось бы думать, что это их ужин. В любом случае мне все это переставало нравиться. Я все еще не знал, куда я попал, но оценивая происходящее, ничего хорошего я уже точно не ждал.
В этот момент первый закончил раскладывать тело на столе и подал знак второму. Второй так же подошел к столу и резким рывком притянул меня к себе. То, что я увидел, мне совсем не понравилось. Это было мое тело. То есть на столе лежала моя бренная оболочка, при том вполне себе неживая. В этот момент мне стало до слез жалко себя. Какое-то мимолетное воспоминание больно кольнуло меня, пронесясь в моем сознании, и исчезнув не оставив следа, но поселив горькое чувство дикой тоски и печали. Словно я вспомнил и тут же забыл что-то очень важное, но невероятно грустное. Похоже, мой ад начинается именно здесь и сейчас, и если бы я мог, я бы разрыдался. Но слез не было и от этого становилось только хуже. Хуже и больнее. Словно неразделенная любовь, когда объект твоей страсти тонкой струной нарезает твое сердце слой за слоем, а ты в дикой агонии жалеешь лишь о том, что у тебя не два, не три сердца, что бы можно было резать как можно дольше, лишь бы только видеть ее. Я не мог понять, что же так меня огорчало? Ведь я уже видел себя мертвым, там, на земле, когда мое тело валялось на асфальте, и это не вызывало у меня таких эмоций. А здесь я словно, наконец, осознал, что же со мной произошло. Я смотрел на себя со стороны и прибывал в таком смятении, что даже не заметил, как стал свободен от своего поводка. Мои спутники отошли от стола и снова замерли, словно давая мне возможность и время сполна насладится открывшимся видом. Все во мне требовало, что бы я отвернулся, не смотрел, но я не мог. Боль нарастала, мне казалось, что сейчас меня разорвет, сломает, но я ничего не мог поделать. Оков больше не было, я их не чувствовал, но двигаться я все так же не мог. От сдавившей меня тяжести все передо мной поплыло, стало темнеть, и я понял, что мое сознание умирает. Я понимал, что не мог потерять сознание будучи, по сути, одним сознанием, а, значит, похоже, что я умирал второй раз за короткий срок, и, вероятно, на сей раз окончательно. Но сейчас это меня скорее радовало. Я устал от этой адской боли и все, чего я хотел, что бы это скорее закончилось. Постепенно, все передо мной стало сливаться в одну яркую точку, я ощутил новый всплеск боли, почувствовал, как мое сознание охватили конвульсии, мысли превратились в хаотичные, несвязные обрывки, затем наступило холодное оцепенение, на мгновение боль отступила, кислотной струей обожгла мысль: - «скорее,.. небытие,.. дайте мне умереть!», после чего ослепительно яркая вспышка взорвала мое сознание, и всепоглощающая, бесконечная тьма завладела мной безраздельно. Я растворился в ней и рухнул вниз.