Всякие попрошайки, мошенники и цыгане на меня как мухи на мёд. Всё видимо из-за вечно всколоченной причёски и близорукости, от которой взгляд моих мутно- зелёных глаз кажется не от мира сего, рассеянным и замороченным. Да только на их выкрутасы я редко ведусь. Даже «Дешали» и им подобные два часа уговаривали взять кредит на крема и процедуры, а я поддерживала разговор ради интереса, когда они сломаются и признают поражение.
Как то, получая на автовокзале посылку от родителей, которую мне, тогда ещё студентке, передавали с рейсовым автобусом, повстречалась с преинтереснейшим типом. Честно, попрошаек видела до этого всяких, но этот, очень впечатлил.
Сижу на скамейке, никого не трогаю, просматриваю, что в только что полученной сумке, а рядом молодой человек ошивается. Обычный такой, тощий, одет прилично, в чёрное пальто не совсем по погоде (как раз выпал первый снег и ударил первый мороз). Ходит туда-сюда грустный и периодически тяжело вздыхает.
Зацепил взглядом, сделал лицо ещё грустнее и присел рядом. Я предусмотрительно отодвинула только полученные сумки, в которых родители вместе с картошкой и салом положили денежки. Парнишка всхлипнул и сразу мою осторожность поставил мне в упрёк, одновременно возмущаясь и привывая: «Вот, как можно людяааам то не вериииить! Что если человек в тяжёлой ситуации, в бедееее?»
Задел. Честно задел. «Что случилось то?» -спрашиваю.
И понеслась душераздирающая история о курсанте нахимовце ( то есть рассказчике), у которого в Исетске (Тюм. область) умер брат, и ринулся нахимовец на последние курсантские гроши к брату. «А что родители не помогли , на дорогу не отправили денег?»-спрашиваю.
-Так нет уже родителей - отвечает- один брат был надеждой и опорой.
Ехал нахимовец ехал и доехал до тётки, что неподалёку от Тюмени. А та не особо накормила-напоила, но картоху то по холодюке припахала выкапывать. А к брату на похороны, то ли уже на могилку, ехать надо( тут уже рассказчик сам начал путаться теряя логическую связь времени и расстояния в повествовании, но всё рассказывалось как на духу, ни моргнув ни заикнувшись).
И вырвался нахимовец от злой и циничной родственницы и рванул в Исетск. А денег на билет нет…
-Людям верить надо, почему мне никто не вееерит?!- опять уколол мою совесть «курсант».
- Ладно, -говорю –только купим вместе. Подошли к окошку кассы. Не хватает совсем немного. Стоим. Деньги у него в руках. Автобус вот-вот объявят.
-Бери билет- уговариваю- там водителю по человечески объяснишь. Поймёт .
Тут объявляют Исетск.
«Курсант» -опять взвыл с отчаянием «Ну разве можно людям так не доверять!» и кинув на меня взгляд полный упрёка во всех его мытарствах, на несколько секунд обескуражил и скрылся в толпе.
Можно было даже поверить «нахимовцу» и покорить себя, что не помогла человеку, да только потом, прокручивая в голове рассказ, доходили сплошные нестыковки. Так что вроде забылось, но…
Буквально через пол года идём по улице с подругами. Впереди две дамы и посередине поджарый молодой человек в чёрном пальто. Молодой парень пару раз оборачивается, мне кажется знакомым и цепляет меня взглядом. Внимание!
-Девчооонки, ну скажите разве можно людям совсем не вееерить! – обескуражил знакомый голос с привыванием и отчаянием.
Резко, неожиданно, дерзко!
Подруги тормознули, а я некультурно хохотнув, гавкнула: «Здорово нахимовец, до Исетска опять едешь?».
Пацанчик, выпучив глаза, резко развернулся и ушёл в горизонт, оставив своих спутниц, коими оказались женщины среднего возраста, хохочущими.
Подруги были в растерянности не столько от моего поведения (бываю очень груба, но справедлива), сколько от непонимания: «Ну ты гавкать.. Что это ты так на него?»-спрашивали они удивлённо.
- Ерунда! Один и тот же попрошайка второй раз нарвался, оконфузился.
Ника Василевская
X