Разжигающий ненависть к самому себе, кислотный поток осветил самые сакральные и невзрачные уголки моего разума. Остановившись где-то на полюсе осознания он моделирует свой собственный путь. Путь, по которому не ступала ни идея ни мысль, путь проложенный от сердечной впадины до мозгового хребта. Легким дуновением прекрасного дня, путь изменил свою дорогу, оставив точки неизменными.
Тёплым апрельским вечером, когда созерцание бесконечно малого и бесконечно вечного во мне гармонично продолжает своё жалкое и никому не нужное существование, я вдыхаю испарения дешевого табака. Мне итак тошно, но почему то становится легче. Я не думаю ни о том, что мне нужно от жизни, ни о том, как пройдёт завтрашний - одинокий и обыденный день. Меня терзают мысли и вопросы. Вопросы которые не имеют однозначных разгадок. Это то, над чем нормальные, благополучные, счастливые люди никогда бы и не задумались. Провоцируют эту квинтэссенцию - чувства, именованные обществом - этим приторным и однообразным словом. Любовь. Я же считаю, что никакой любви на самом то деле никогда не было и не будет. Это лишь термин, который так или иначе характеризует химический процесс, протекающий в человеке. Человек же, по природе своей - любить не способен. Он может преобразовать это явление в обратную сторону, либо в лучшую. Слияние двух счастливых, любящих так сказать сердец, это детские сказки в которых хэппи-энд, это что-то само собой разумеющееся. В суровой реальности все гораздо страшнее. Ты подобно героиновому наркоману «подсаживаешься» на иглу женской недоступности и рыщешь в своей обесцененной на сей момент жизни в поисках дозы. Найдя её, тебя хлещут плетью по голому торсу, переодически обливая мочой -собственные размышления и доводы. В конце так называемого «трипа» ты ощущаешь умиротворение и гармонию. Так сказать истинное счастье за человека, который и заставляет тебя жить дальше. Ты уже называешь его смыслом существования. Но по прошествию не столь длительного промежутка времени, порывы страха незамедлительно приступают к применению телесных кар. Языки агонии скользко скатываются по покалеченной осколками доводов душе, стеклянный нож собственного страха медленно отщипывает куски твоей уверенности и употребляет их в пищу. И наконец на десерт, остатки твоих прогнивших насквозь костей эмоций, будут пережеваны надеждой на лучшее.