- Мне кажется, что моя мама постепенно теряет рассудок, - рассказывает коллега Лиза. Ничем другим я её поведение объяснить не могу. Вот поссорились в выходные, страшно переживаю.
Наталья Петровна, мать Лизы, прошлым летом пережила страшное - сгорел её дом в деревне. Сгорело всё, до последней рубашки. Дочери наперебой стали звать её к себе, но Наталья Петровна упёрлась - не хочу жить приживалкой, не хочу в город.
У дочерей тоже было по дому в этой деревне - и чтобы рядом с мамой отдыхать и её не напрягать - у обеих семьи, дети, друзья. Старшая, Алла, предложила маме занять её дом - он с ремонтом, просторный, добротный.
Дочери купили маме все, что необходимо для жизни - посуду, одежду, мебель.
- А у меня дом, - говорит Лиза, - просто для летнего отдыха, не очень обустроенный, но всё необходимое там есть, то есть было. И, конечно, у мамы есть ключи.
В выходные, привезла туда своих девчонок - старшей 14, младшей - 9, в городе гарь, смог, а там всё полегче дышится. Пока дети отмывали дом от пыли, я стала готовить ужин - решила котлет нажарить, картошки сварить. Всё приготовила, хвать - а сковородки нет.
- У меня там и была одна сковородка. Я её в деревню сослала за царапину на боку. И вот - ни сковородки, ни кастрюли.
Иду к маме (она живет в соседнем доме), не брала ли, ну мало ли зачем. И точно - моя сковорода, моя кастрюля.
- Мам, дай посуду, мне ужин готовить.
- Что ты за человек, Лиза, ни говна, ни ложки!- отвечает мама. - Это моя сковорода.
Ну что, я с мамой за сковородку буду воевать?! А вариантов нет - ужин готовить надо, посуды никакой. - Твоя, - говорю, твоя, - дай её мне котлет пожарить, - верну. Достает, даёт, а у самой их десять!
- Мама, - сказала бы, что тебе что-то надо, я бы купила.
- Не надо, у меня всё есть.
- С горем пополам приготовила ужин, муж баню затопил. Хорошо. Зашла посмотреть, всё ли в порядке - а в бане ни ковшиков, ни тазиков. Иду к маме. Точно, восемь ковшиков, семь тазов, три из них мои. Молча забираю. Мама в крик.
Пытаюсь поговорить, объяснить: семья, внучки, помоемся. Ну и сказала мол, не могла бы она без спроса не забирать вещи из дома, а то приезжаем - ни ложки, ни кружки.
У мамы истерика, швыряет мне в лицо ключи от дома.
- Да не жалко мне сковородок-тазиков, - переживает Лиза, - только всё своё возить с собой - не получается. Вот рассчитываешь ты, что у тебя есть посуда, постельное, а по факту - голые стены.
- Мама еще не старая, ей 69 лет, рановато для старческого слабоумия. Я понимаю, что всему виной стресс от пожара, а что делать - ума не приложу.
А мне вспомнилась другая история, без всяких стрессов, как мама с тетей, которая младше её на шесть лет поехали за грибами. И мама взяла с дачи вёдра под грибы. Вёдра старые, я на них, давным-давно своё имя накарябала гвоздем. Влетело мне за это знатно, но вёдра стали мечеными.
Приезжают в лес, тётка забирает наши вёдра. Мама пытается возразить, на что - железный аргумент: - А где тогда мои вёдра, если это все твои? Так у тётки и остались три ведра с моим именем.
Коллега Саша, которая слышала наш разговор, тоже вставила свои пять копеек.
- Когда с мамой жили у бабушки полгода (квартиру продали и другую покупали) привезли много своих вещей, а забрать смогли только стиральную машинку и диван и одежду. Всё остальное оказалось бабушкино.
И ведь они не претендуют на дорогие вещи. Это старые вёдра, сковородки, кружки-ложки, цена которым три рубля в базарный день.
Я сначала думала, что люди просто ошибаются - мало ли на свете похожих вещей, но, видимо, это какое-то другое явление.
- Я не хочу ссориться с мамой, - говорит Лиза. - Но страшно переживаю - дочери остались в деревне, есть ли у них сейчас чашки, чтобы попить чаю, или это снова всё мамино.
Подскажите, как правильно поступить в этой ситуации? Что сказать и сделать.
Вариант первый был подключить психолога, но Наталья Петровна отказывается даже разговаривать - она не сумасшедшая! Во всём остальном - разумный и неглупый человек.
Буду благодарна за любые советы.
Лайки - по возможности, подписка - по желанию. Дальше будет интересней:)