Глава 13 (продолжение)
Утром на площади царил ажиотаж. Воздух был наполнен ароматами индийских благовоний, запахом риса со специями, и еще чем-то дурманящим. По периметру раскинулись палатки со сладостями, мороженым и напитками. Все это выглядело удивительно ярко.
Довольно глубокая сцена преобразилась; она была обставлена и обвешана предметами индуистского культа. В том числе имелись статуи божеств выше среднего человеческого роста. Пол, скульптуры, стены; все было убрано цветами.
Большой монитор транслировал всякие разности от Тадж-Махала до Индиры Ганди. Звуковую ауру создавали уличные музыканты, кришнаиты и песни из динамиков со сцены. Даже стражи порядка были украшены чалмами и цветочными ожерельями.
Чтобы осуществилось подобное преображение городской среды, пришлось ночью разбудить мэра. Музыканты заявили, что хотели бы дать еще одно представление, на этот раз, в Индийском стиле. Это будет экспериментальный рок-фолк-диско спектакль, по мотивам древнеиндийского эпоса «Рамаяна». Мэр был не против продолжения банкета, получая с каждого концерта приличный магарыч, кроме того решалась проблема с развлечением пресыщенных жены и детей.
После того, как випперсоны заполнили немногие сидячие места, представление началось.
Вышли ведущие: Наташа и полный улыбчивый господин в чалме и серебристом костюме.
- Поговорим сегодня о любви и ненависти, дружбе и предательстве, о силе всепобеждающей судьбы.
- И все это есть в великой Рамаяне.
- Точно! А с чего все началось?
- Дай подумать… ну, если уж с самого начала, то посмотри на это.
На другом конце сцены появляется фигура с головы до ног закутанная в белую простыню.
- Это – Равана, правнук Брахмы. Он совершает подвиг подвижничества: стоит на пальцах одной ноги между четырех костров, а пятым костром служит Солнце. Так он стоит уже 10000лет.
- А зачем?
- Чтобы обрести просветление. Потом, считается, что чем больше аскет страдает, тем больше он получает счастья потом.
- Забавная бухгалтерия.
Наташа, вдруг, качнулась и упала бы, но поддержал ведущий.
- Что с вами, моя прелесть?
- Я пыталась постоять на пальцах одной ноги.
- Когда бы и куда вы не падали, я всегда готов поймать вас.
- Это, пожалуй, слишком. С другой стороны, учитывая, какие чудеса творят йоги, приходится поверить, что в Индии возможно все.
- По окончании 10000 лет Брахма устал смотреть на все это, и воззвал к неугомонному родственнику.
Для голоса Бога колонку укрепили на крыше сцены, и повернули вниз.
- Что тебе еще надо? Святость ты уже обрел.
- Хочу, чтобы ты выполнил любое мое желание. Оно будет маленькое.
- Ладно, валяй, только быстрей, мне надо жертвы принимать.
- Сделай так, чтобы я был сильнее всех Богов и Демонов, на людишек мне наплевать.
Простыня отбрасывается, и под ней оказывается Витино тело, разукрашенное черным и белым под скелет в стиле Чинганчгука. И тут в легкий струнный перебор врываются жесткие рифы блэк и Дэт металла. Ударник, кажется, хочет разбить инструмент. В руках у Вити оказывается микрофон, и он начинает рычать в лучших традициях ранних Парадайз Лост. Через дикий рев прорываются слова: черный, смерть, дьявол, палач, кровь и т.п.
На площади оказалось много поклонников подобного тяжелого стиля, которые активно поддерживали злодея криками и вскинутыми руками. Прыжками и общим поведением Витя напоминал Ози Озборна, особенно, когда показывал пальцами дьявольские рожки. Для завершения имиджа, он схватил плюшевого мишку, и разорвал его на части. Этот жест вызвал рев восторга.
- Пора, - раздалось из верхнего динамика.
Надо было уходить. Витя последний раз поприветствовал фанатов, и ускакал со сцены.
- С тех пор зло стало править миром, и никто не мог ему противостоять.
- Ух! Недаром меня всю жизнь пугали всякие святоши.
- Теперь, от прекрасного острова Шри-Ланка, где правит кровавый и жестокий повелитель ракшасов, перенесемся на север. К югу от Гималайских гор, на берегах великого, полноводного Ганга, лежит страна Кошала, в которой находится город Айдохья. Счастлив народ этого города.
На мониторе – могучие горы и полноводные реки, на берегах которых стоят дворцы и храмы. Из глубины сцены выходят люди всем своим видом демонстрирующие довольство. В руках фрукты и цветы. Одни кушают, другие обнимаются, третьи танцуют. Появляется согбенная фигура в темных одеждах. За мужчиной следуют три женщины с поникшими головами. Музыка смолкает, все падают на колени.
- А это правитель Айдохьи Дашаратха. Он печален, потому что Боги не дают ему сыновей. Его сопровождают три жены: старшая – Каушалья, Сумитра и Кайкейя.
- Так, видно, всегда было: одни делают все, чтобы не иметь детей, другие о них безнадежно мечтают.
- Хорошо, что в нашем случае не все так безнадежно. Вот к царю приближается старичок с посохом – это Васиштха; брахман, великий подвижник и советник царя. Он убеждает, что пора сбросить бремя печали, неугодное Богам и принести жертву без всяких просьб; наши чаяния и так известны.
Дашаратха с женами скинули темные накидки, под которыми была яркая одежда. Затем на сцену вынесли весьма большой короб (стиральное корыто, одолженное у кришнаитов). Под тихую, светлую музыку пошли вереницей люди с продуктами, складывая их в жертвенник. Затем с крыши спустилась веревка с крюком, и жертва унеслась в поднебесье.
С крыши раздалось чавканье, и довольное урчание.
- Я принимаю твою жертву; у тебя будут сыновья. Мало того, один из них убьет того, который всех достал, включая меня. Вишну не все тебе пить, поделись.
Из глубины сцены появилась фигура голубого цвета в широких желтых штанах и желтой высокой шапке. У него было четыре руки! Понятно, что на одного большого индуса подвесили сзади маленького. Вишну покачивался, неся перед собой позолоченную вазу.
- Так ты, похоже, глотнул по дороге!
- Да, нет. Пролилось.
- В твою ненасытную глотку пролилось.
Женщины выпили, при этом Сумитра и Кайкейя еле оторвали сосуд от Каушальи. Последовала короткая пьяная песня с соответствующим танцем, над которыми потешался Брахма с небес.
- А через нужное время, жены правителя принесли ему сыновей. Каушалья – Раму, Сумитра – Лакшману, а Кайкейя – Бхарату. И так счастливый народ Айдохьи, стал еще более счастливым, ибо обрел надежду на продолжение благоденствия.
Начинаются радостные пляски под музыку индийского кино. В самый разгар веселья с крыши доносится:
- А не пора ли?
- Да! Объявляется перерыв.