В девятнадцатый год правления государя Чин Пхёна летняя жара наступила слишком рано. Небеса были так чисты, что ни одно облако не смело осквернить их своим присутствием в течение нескольких лун. Земля трескалась от зноя, листья деревьев покрылись пылью и пожелтели, а урожай в полях сох на корню, не успевая созреть.
Придворные изнывали от жары в своих многослойных одеждах, не зная, как спастись от палящих солнечных лучей, и чем себя занять до наступления вечера, пока с реки не придёт ветер, а вместе с ним долгожданная прохлада.
В народе говорили разное. Одни считали, что государь Чин Пхён чем-то прогневал богов, другие — что некий могущественный шаман наложил на королевство проклятие, мстя за давние обиды. Третьи же винили в беде чиновника пятого ранга Киль Даля, который хоть и был духом, но имел приличный человеческий вид и вот уже почти целый год состоял на государственной службе при департаменте упорядочений и установлений.
Шли дни. Молитвы не помогали, и волнение в столице усиливалось. И вот однажды вечером приёмный сын короля по имени Пи Хён бросил на пол пришедший в негодность веер — уже третий за эту неделю:
— Хватит это терпеть! Слышать не могу, как злые языки порочат честь государя — да продлятся его дни — и подозревают в недостойных делах верного друга моего Киль Даля. Мы должны выяснить причину бедствия!
Наследный Принц, чьё лицо уже раскраснелось от выпитого вина, хлопнул брата по плечу:
— Хорошо сказано. Мой царственный отец правит мудро и достойно на радость подданным, а Киль Даль, чьё имя означает «приносящий удачу», верно служит ему. Стало быть, виноват кто-то другой, и отыскать негодяя — наш долг. Вот только как мы это сделаем?
— Нет ничего проще, — Пи Хён глянул на Киль Даля, который невозмутимо пил чашку за чашкой и не пьянел. — Нужно спросить у духов. И одного из них я вижу прямо перед собой!
(А надобно сказать, что Пи Хён с рождения мог видеть незримое и уже в раннем детстве часто играл с призраками, ещё не ведая, кто это такие. Но Киль Даля могли видеть все, потому что тот сам так решил).
— Неужели ты думаешь, что я не пытался узнать? — придворный дух отставил опустевшую чашку и откинулся на подушки. — Никому ничего не известно. Быть может, это обычная жара, и мы тут зря ищем злой умысел.
— А ты спрашивал у духов огня и воды, гор и равнин, небесных и подземных демонов?
— Ну, разумеется!
— А у древесных узнавал?
— Да, и у них.
— Но, может, есть кто-то, о ком ты позабыл? — не отставал Пи Хён.
Киль Даль вздохнул, поджал губы, подёргал шнурок на своём поясе и, нехотя, признался:
— Есть тут один дух по прозванию Ветка Сливы, у неё я не спрашивал. Но она глупая, вздорная и к тому же не любит показываться на глаза.
— Девушка-дух? — Наследный Принц, улыбаясь, придвинулся ближе. — А она красивая?
Киль Даль, припомнив свою единственную встречу с Веткой Сливы, поморщился:
— Когда-то была. Пока не заподозрила своего мужа в измене и не отравила бедолагу. А, поняв, что ошиблась, повесилась на шёлковом шарфе, обвязав его вокруг сливовой ветви. С тех пор её лицо стало синим, язык распух, а глаза навек покраснели от слёз. Вряд ли она сможет помочь нам, ведь её не интересует ничего, кроме судьбы собственного сына. Как хорошо, что ты не можешь видеть духов и поэтому не узнаешь, насколько она уродлива. Давайте лучше ещё выпьем!
Обычно Принц не отказывался от вина, но тут вдруг покачал головой:
— Её внешность не должна быть препятствием нашей встрече. Вдруг она что-то знает? Пошли!
Все трое повскакивали с мест и, не медля, отправились в сад, где обитал дух самоубийцы.
— Явись к нам, о призрак! — Пи Хён вздёрнул подбородок, положив ладонь рукоять меча.
Никто не отозвался. Лишь ветер сбросил наземь несколько засохших соцветий.
— Попробуй ты, — Пи Хён, посторонившись, кивнул Киль Далю.
Тот неохотно сложил пальцы особым колдовским жестом и что-то пробормотал себе под нос. Тут даже ветер стих, и больше ни один лист не шелохнулся в ночной тиши.
— Ничего не получится. Она не хочет выходить.
— Позвольте мне, — Принц, отодвинув плечом их обоих, шагнул вперёд и коснулся ствола ладонью. — Уважаемая госпожа Ветка Сливы, я, наследный принц государства Силла, повелеваю вам явиться немедленно!
В тот же миг ветви зашелестели, и под деревом возникла туманная женская фигура.
Лицо призрака и впрямь было синим, глаза налились кровью, а на шее виднелся багровый след. Она была столь уродлива, что даже храбрый Пи Хён попятился, а Киль Даль со вздохом прикрыл глаза, не желая оскорблять свой взор подобным зрелищем. Лишь Принц ничего не видел, и поэтому не шелохнулся.
— Дух уже там? — шёпотом спросил он, и Киль Даль кивнул.
Призрачная дама рассмеялась хриплым надсадным смехом:
— Мой принц не может видеть и слышать меня, но я, как верная подданная, не могу противиться зову наследника. Довольно забавно, не так ли?
Не дожидаясь ответа, она продолжила:
— И чем несчастный дух вроде меня может быть полезен принцу?
— Знаешь ли ты, почему случилась засуха? — Пи Хён опомнившись, вернулся и встал рядом с братом. — Говори!
— Знаю, — Ветка Сливы широко улыбнулась.
Её зубы, в посмертии ставшие острыми, как кинжалы, смотрелись особенно жутко, но Пи Хён не позволил напугать себя во второй раз.
— И почему же?
— Я не обязана вам отвечать.
— Пускай спросит Принц. Ему она не осмелится перечить, — прошептал Киль Даль, всё ещё не открывая глаз.
Наследник, нахмурившись, возвысил голос:
— Ты слышала? Повелеваю тебе рассказать всё без утайки!
На памяти Киль Даля его царственный друг впервые встретился с незримым духом лицом к лицу (ну, если не считать самого Киль Даля), и при этом не дрожал от страха, не озирался по сторонам, а с достоинством смотрел в пустоту. Немного мимо женщины, но кого это волнует?
— Не смею противиться воле государева сына, — прошипела Ветка Сливы, бросив злобный взгляд на Киль Даля. — Вот только... что я получу взамен?
— Она требует платы, — поморщился Пи Хён.
— Что может быть нужно мертвецу? — Принц приподнял бровь, что было признаком крайнего удивления. — Ладно, я готов выслушать прошение.
Ветка Сливы спрятала клыки и смиренно опустила взгляд:
— Моему сыну всего двенадцать. Я хочу увидеть, каким человеком он вырастет, узнать, сдаст ли чиновничий экзамен, на ком женится...
— Но это невозможно! — Пи Хён обернулся к Киль Далю. — Невозможно ведь?
Придворный дух наконец-то поднял веки: его зрачки были вертикальными, а глаза жёлтыми, как у лисицы. Так всегда бывало, когда Киль Даль злился.
— Она желает избежать посмертного суда и наказания за грехи. Поэтому и прячется от Жнецов внутри ствола дерева. Будьте осторожнее, друзья. Эта женщина хочет одурачить нас. Думаю, на самом деле она ничего не знает.
— А вот и знаю! — взвизгнула Ветка Сливы, подпрыгнув на месте. — Но не скажу ни словечка, пока мне не даруют защиту. Всего каких-то десять лет! Потом я предстану перед судом, обещаю.
— О чём она просит? — шепнул Принц, не оборачиваясь.
— О десяти годах жизни в столице в виде призрака, — так же шёпотом ответил Киль Даль. — Хочет, чтобы Жнецы не могли забрать её отсюда. А для этого нужно официальное разрешение, которое может дать лишь особа королевского рода — земного или небесного, не важно.
— В таком случае, передайте, что прошение удовлетворено, — не обращая внимания на упреждающие взгляды друзей, Принц взмахнул шёлковым рукавом. — Но с одним условием: все следующие десять лет королевство Силла не будет знать засухи и неурожая, а она за этим проследит. Мне не нужны духи-нахлебники.
Пи Хён с восхищением воззрился на друга: сам бы он до такого никогда не додумался.
Ветка Сливы низко поклонилась:
— Благодарю. Со временем из вас выйдет хороший король, мой принц. Возьмите же камень, что хранится под корнями сливы. Я украла его из столичного храма. Верните камень на место, и засуха закончится. А я буду рада служить вам, лишь бы мой сыночек рос под присмотром.
Расхохотавшись, она растаяла в воздухе.
— То есть эта тварь была виновата в жаре? — Пи Хён снова схватился за меч, но Киль Даль остановил его руку, покачав головой.
А Принц вытер вспотевший лоб:
— Пускай напишут указ, что эта женщина-призрак принята на государственную службу. До истечения десятилетнего срока она должна находиться в мире живых для выполнения своих обязанностей. И пусть повесят свиток на ветку дерева, чтобы Жнецы могли прочитать этот указ, когда придут за ней.
Киль Даль поклонился:
— Будет сделано. Хотя я всё ещё не уверен, что это хорошая идея.
— Да брось! Ты просто завидуешь, что перестал быть единственным духом на королевской службе, — улыбнулся Принц.
Скорее всего, так и было.
А на рассвете того же дня украденный камень был возвращён в храм.
— И это всё? — Пи Хён печалился, что им так и не довелось сразиться с духом: даже от вина отказался.
— Тебе мало? Если она сдержит обещание, Силла будет процветать в течение десятка лет... — Киль Даль, чей взгляд уже не был лисьим, повернулся к Принцу. — Вот только что потом, друг мой?
— Этого вполне хватит, чтобы народная любовь к моему царственному отцу Чин Пхёну возросла и окрепла. А по истечении срока Ветка Сливы уйдёт на перерождение и никак не сможет навредить нам, даже если захочет, — Принц указал взглядом на свою чашу, и Киль Даль наполнил её до краёв.
— Но если ты будешь прощать каждого встречного, тебя перестанут уважать, — Пи Хён скривил губы, обмахиваясь рукой: жара ещё не спала, и на его висках выступили капли пота. — Что, если в следующий раз дух окажется не столь сговорчивым?
Принц с улыбкой протянул ему свой веер:
— Я не настолько доверчив, как ты думаешь, но да, питаю слабость к девушкам и готов выслушать каждую. Обещаю, если другой дух будет мужчиной, мы сразимся с ним вместе. А Киль Даль поможет нам, ведь правда?
— Почту за честь, — улыбнулся тот. — И мне на будущее тоже будет наука: не судить по внешности ни людей, ни духов, ни других тварей.
Пи Хён же, любуясь узором на новом веере, добавил:
— Ловлю на слове вас обоих. А то что же это за подвиги, когда нет сражений!
И в этот самый миг по крышам храмовых павильонов забарабанили первые капли дождя...
---
Подписывайтесь на мой Патреон, чтобы слушать музыку и читать ещё больше волшебных историй.