История про то, как я (специально для Men's Health Russia) прошел, проплыл, прополз, протиснулся и пропрыгал два километра по мрачному ущелью реки Ац в Сочинском районе. Фотографии Вани Дементиевского, который тоже бултыхался вместе со мной.
Теплый, нагретый солнцем камень — как живой. Вроде как стою на чьей-то огромной лысой и мокрой голове. С этой головы, верхушки десятиметрового водопада, летят вниз струи. На дне бушует белый водоворот. Мне сейчас — туда.
— Нужно оттолкнуться подальше от стены, чтобы не ударило о камни.
Это наш проводник Саша Краснов. Прыгаю солдатиком и ухожу всем телом в воду. Уши закладывает от удара, а бурлящий поток сразу берется за дело — стремительно уносит меня дальше по каньону.
— Э-э-э. У-у-у.
Это голос фотографа Вани. Вода гудит, и Ваня что-то гудит. Он стоит наверху в тумане из брызг и машет руками. Вниз летит Ванин водонепроницаемый мешок, к нему привязан штатив — нужно поймать, пока он не умчался по каньону. Ловлю одной рукой, другой отчаянно гребу, пытаясь удержать нас с мешком на месте. Наверху Саша крепит Дементиевского к страховочной веревке, чтобы спустить его вниз с фотоаппаратом.
Происходящее напоминает аркадную игру, в которую играешь с друзьями. Мы помогаем друг другу проходить уровень. Прыгаем через обрывы, ухаем в ущелья с десятиметровой высоты. Бежим, пригибаясь под стволами деревьев, стараемся не наступить на колья из торчащих в земле веток, плывем в потоке… Как и в аркаде, все тут линейно, двигаться можно только вперед, для прохождения препятствий есть лишь одно правильное решение.
— О’кей, Google, рыбный ресторан поблизости? До скольких он работает?
Это Ваня на улице Сочи два дня назад. Мы только прилетели, идем на встречу к гиду Саше. Фотограф всерьез увлекся искусственным интеллектом, только что нашел с его помощью такси и магазин, где мы купили флешки для камер. Потом обнаружил ресторан и Сашу:
— Завтра мы поедем в горы. Связи нет. План такой: чуть поднимемся на машине, потом пешком, туда, где нет дорог. Сначала дойдем до избы в горах, где живет Иван, там переночуем. Рано утром выйдем в каньон. Богатых клиентов мы до избы на вертолете возим, там есть где приземлиться — на поляне. А с вами пройдемся.
Саша сразу предупредил, что каньон — мрачное место.
— Света мало, тесно. Холодно. Множество мест, где можно упасть, сломать что-то, пораниться. Короче, агрессивная среда. Некоторые туристы заходят в каньон и впадают в ступор. Однажды девушки сразу начали плакать. А ведь если зашел в каньон, то надо идти до конца. На середине не вылезешь.
Ваня сообщил:
— Ну да, я читал. Недавно в ущелье реки Медовеевки погиб московский учитель. Ему было 37 лет — сорвался, когда пытался выбраться из каньона.
Саша пояснил:
— Самостоятельный, видимо, турист. Каньонинг в России совсем не развит. Мало кто знает входы и выходы из ущелий. И страховые компании с этим видом приключений не работают. За границей — да, у нас — нет.
Следующим утром мы загрузили рюкзаки в машину, доехали до села Ореховки и отправились пешком по петляющей вверх тропе. В свои «Google карты» Ваня предусмотрительно загрузил офлайн-карту Сочи и окрестностей, чтобы ориентироваться на местности независимо от интернета. Смотрим: место, где находимся, все в прожилках из горных рек, населенные пункты остались где-то очень далеко. Прошли через несколько самодельных мостиков, поднялись выше, выше. Через три часа, когда ноги уже гудели от нагрузки, мы увидели возвышающийся на поляне дом — огромная изба из бревен, одиноко стоящая среди лесов.
— Добро пожаловать!
Это Иван, единственный здешний житель. Он рубил дрова. Увидев нас, воткнул топор в полено и вышел навстречу.
— Дом принадлежит Сочинскому национальному парку, а я за ним присматриваю. Хотя в Сочи у меня есть нормальная квартира. Там стиральная машина, телевизор — все признаки цивилизации. Но здесь я тоже привык, живу уже три года. А вообще-то, я бывший журналист, работал на телевидении.
Мы сидим вечером на крытой террасе. В лесу воют волки, а мы едим гречку, которую Иван сварил в котелке на костре. Перед нами — красивый закат. Электричества в доме нет, а для крайних нужд есть генератор, который Иван включает ненадолго вечером: генератор питает усилитель мобильной связи, тогда можно позвонить.
Для баланса, очевидно, с красивым видом периодически кто-то в этих местах кого-то ест. Например, шакалы недавно сожрали кота («Добрый он был, жалко!» — комментирует Саша). А волки периодически выманивают с территории людей собак, где-то там, среди вековых деревьев, питаются ими.
— Волки у нас тощие, поэтому на людей не нападают, — объясняет Иван.
Он рассказывает и про дом, где живет, — это подарок Кенозерского национального парка Сочинскому.
— Его срубили мужики в Архангельской области, а потом на вертолете переправили сюда, собрали прямо в горах. Интересно, что поскольку дом из другого дерева и из другого региона, то гниет быстрее. Одно время сюда приезжали отдохнуть менты и бандиты — пострелять, на охоту сходить.
Ложимся пораньше. Ночью за окном воют волки, кричат сычи, а на чердаке скребется крысобелка («Она давно тут живет, не опасная», — предупредил Иван).
Утром, перекусив наскоро кашей из пакетиков, выдвинулись в путь. Едва начало светать. Прошли крошечной горной деревней Ажек — тут едва с десяток домов. Интересно, как тут живут люди, ведь до ближайшей дороги несколько часов пути?
— Когда-то это был поселок золотодобытчиков, сейчас почти никого не осталось. Кстати, в наши дни в горах тоже моют золото, но этим занимаются в основном беглые преступники — ну, чтобы на жизнь что-то заполучить. В горах хорошо прятаться летом — тепло, никакая полиция не достанет.
— Сначала сюда еще нужно дойти, — пыхтит Ваня.
Саша ведет нас какой-то тропой, видимой лишь ему: все вокруг заросло самшитовым лесом и внятного пути среди него не разглядеть, как ни смотри. Интересно, что эти непроходимые, на первый взгляд, горы в Средние века были вполне себе многолюдны — доказательства то и дело попадаются нам по пути. Например, из-за холма вдруг выглядывают сложенные из белого камня стены, останки сторожевой крепости, которая охраняла караванный путь на Северный Кавказ. Чуть дальше — популярная в то время пещера, где ночевали во время долгих переходов, там даже сохранились наскальные рисунки.
Выходим к началу маршрута. Тут и стартует речка Ац: глубина по колено, дно усыпано мелкими камнями. Переодеваемся в гидрокостюмы, меряем температуру воды — 10 градусов. Саша рассказывает:
— Дождей последнее время не случалось, а так могло быть холоднее. А вообще, дождь — это опасно, вода тут непредсказуемая. Может за считаные минуты подняться, затопить все вокруг. И тебя тут же утащит по желобу, ударит обо что-нибудь.
Мы входим в каньон, воды уже по грудь, обжигает. Чего вокруг только нет: огромные старинные деревья два метра в обхвате, вытесанные водой валуны размером с автомобиль. Все это перегораживает, преграждает нам дорогу, а слева и справа над нами возвышаются десятиметровые стены, поросшие мхом.
Мы двигаемся вперед, я думаю о том, что во время каньонинга можно разом одолеть все известные фобии. Вот, например, привет, гидрофобия, боязнь воды: переползаем из одной водяной ямы в другую, сверху нас щедро поливают струи воды, словно взбесившийся душ. За следующим углом ждет айхмофобия, боязнь острых предметов, — куски скалы, как пики, торчат из стен, приходится пригибаться и очень осторожно пролезать под ними. Дальше мы заходим в грот, куда почти не попадает свет (здравствуй, ахлуофобия, боязнь темноты!). А потом попадаем в царство акрофобии — прыгаем в воду с семиметровой скалы.
Действительно, как предупреждал Саша, каньон — ох, крайне недружелюбная среда. Похоже, что влез внутрь чьей-то непролазной депрессии. Но, пожалуй, думаю я, уже привычно падая в какой-то черный каменный колодец, — это лучшая депрессия в моей жизни.
Видео: вот как это было.
Zorkinadventures. Мужские истории. Рассказы о вещах, удивительных местах и героях. Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить свежие публикации! Присылайте свои истории на zoanton@yandex.ru